Александр Варго - Диггер по прозвищу Жгут
Джеки Чан продолжил историю, из которой Рост понял только одно: пока Джеки Чан ходил за водкой, его знакомых прикончили эти ужасные кака-врачи.
— Бред какой-то. А что менты?
Жгут, допивая в этот момент второй пузырек, поперхнулся и засмеялся скрипучим смехом.
— Ну ты даешь, студент! Нет, ты, в натуре, больной на голову. Ну посуди, какой уважающий себя мусор будет канителиться с нашим братом? Да нас на порог ментовки не пустят, не то что разрешат заяву настрочить!
— Но трупы-то есть! — стоял на своем Рост, но Витек безнадежно махнул рукой.
— Трупы валяются в морге, некоторых списывают, как какой-нить сломанный агрегат, некоторых отправляют в эти, как их… институты докторские, чтоб, значит, студенты в них своими щипцами ковырялись, — пробурчал он.
— Неужели вы не можете справиться с кучкой каких-то малолеток? Устроили бы им засаду и яйца накрутили.
— Ишь ты, ловкий какой, — ухмыльнулся Жгут. — Да как ты узнаешь, где и когда они собираются на тебе свои перья испробовать?
— А здесь они хоть раз бывали? — спросил Рост. Витек отрицательно покачал головой:
— Нет, но… все равно стараемся не ходить по одному. Поэтому я тебя сегодня и предупреждал. Ты хоть и крепкий пацан, но с ними лучше не связываться. Увидишь — беги без оглядки, вот мой совет.
— Давайте радио послушаем? — предложил Кеша. Ему однозначно не нравилась обсуждаемая тема, и он даже стал боязливо оглядываться по сторонам.
— Хар-р-ошая идея. Геныч, купил батарейки? — спросил Витек. — Ау, Геныч! — повторил он громче, видя, что Рост не слышит его.
— Да, конечно, — встрепенулся Рост — не так-то просто привыкнуть к новому имени. Он достал батарейки, и Кеша принялся ковыряться с антенной. Вскоре сквозь треск и заунывное дребезжание износившихся механизмов донеслись звуки какой-то попсы.
— Ну, по последней, — сказал Витек, опытным глазом меряя оставшуюся водку.
Они выпили, отказались только Рост и Даша.
Какое-то время тишину нарушала лишь доносящаяся из динамиков музыка.
— …последние новости. В городе продолжает действовать план-перехват по поиску грабителей банка «Метрополь», о котором мы сообщали ранее… — послышался потрескивающий голос из магнитофона.
— Новость, однако, — удовлетворенно сказал Джеки Чан.
— Сделай чуть погромче, — попросил Кешу Рост, чувствуя, как участилось его дыхание.
– …установлена личность мужчины, погибшего в перестрелке. Им оказался Кравцов Евгений, капитан ФСБ. По неофициальной версии, в этот день в банке у него намечалась сделка по недвижимости. В пресс-службе ФСБ от комментариев пока воздерживаются. Как говорилось раньше, уцелевший грабитель скрылся на автомобиле «Газель», впоследствии машина была обнаружена в одном из дворов по Ленинскому проспекту. Примечательно, что рядом с «Газелью» обнаружен труп еще одного мужчины, при нем найден пистолет «макаров». Мужчина был без одежды. Оперативники не исключают, что убитый был сообщником нападавших и уцелевший грабитель попросту не поделил с ним добычу и, убив его, снял с него одежду. Очевидцы утверждают, что единственный оставшийся в живых грабитель уехал на автомобиле неустановленной марки зеленого цвета, поиском которого сейчас заняты оперативники. По данным работников банка, добычей грабителя стало 270 тысяч евро, 185 тысяч долларов и 8,5 миллиона рублей. Оперативники заявляют, что никогда ранее грабители не действовали столь дерзко и жестоко».
У Роста перехватило дыхание. Он не знал, плакать ему или смеяться — все-таки этот мальчишка с собакой запомнил, как он выезжал со двора, и теперь его ищут. Если ментам станут известны его приметы, ему кранты. Плюс смерть фээсбэшника, за это уж точно по головке не погладят. С другой стороны, его ошеломила сумма, названная дикторшей. 270 тысяч евро… 185 тысяч «зеленых»…
Жгут присвистнул.
— Во подфартило кому-то! — воскликнул он пьяно. — Ай молодцы, бродяги! Рисковые ребятишки, век воли не видать… Это тебе, Геныч, не матрасы со свалки подбирать.
— Да уж точно, — пробормотал Рост. Знали бы его новые друзья, что вся вышеназванная дикторшей сумма лежит в каких-то двухстах метрах от их костра.
— Ладно, пора спать, — распорядился Витек. — Не про наш праздник эти бабки… Поужинали, выпили, живы — и то хорошо… — он залил костер водой из котелка, и они пошли в дом.
Рост закутался в тряпки, вспоминая недавний разговор. Он всегда относился к бомжам с некоторым пренебрежением, если не с брезгливостью. Странно, но сейчас он общался с ними на равных и не чувствовал себя в более привилегированном положении. Нормальные мужики, со своими странностями, как и он.
«Не-ет… Они бездомные, может, воры, как Жгут, а ты убийца, — прошептал внутренний голос. — У тех охранников наверняка были семьи… дети… а ты убил их. Убил хладнокровно, как надоедливых мух. Как эти «врачи»…»
Росту стало не по себе. Если вся история про юных отморозков правда (в чем он уже не сомневался), то нужно быть начеку. Рассказ о так называемых «врачах» оставил в душе неприятный осадок.
36
Юра остановил машину и оглянулся. Так и есть, Нелли в обмороке. Он не знал, что делать — оставлять ее в таком состоянии, конечно, нельзя, вдруг их остановят менты? Но если везти, то куда? К себе домой? Или к Алексу? Кажется, у нее должны остаться ключи от его квартиры… Он потер мочки ушей девушки — самое действенное средство, если нет нашатыря. Нелли закрутила головой и открыла глаза.
— Нелли, ты слышишь меня? — спросил Юра. Девушка забралась с ногами на заднее сиденье. Ее взгляд пугал Юру — она была похожа на человека, которого по ошибке выпустили из психушки.
— Я отвезу тебя домой. Потом позвоню, ладно?
Ноль реакции. С таким же успехом он мог бы разговаривать с приборной доской.
Он попытался взять ее за руку, но она отшатнулась назад, выкрикнув:
— Не прикасайся ко мне!
— Как скажешь, — Юра завел мотор. Вопросы, одни вопросы. Что он скажет родителям Алекса? Отец ладно, он много пьет и мало интересуется Алексом, но мать знает, что они общались, и обязательно станет ему звонить. И у нее возникнет ряд интересных вопросов. Например, что делал Алекс, обыкновенный студент, в заброшенном доме, который того и гляди обвалится? Где была в это время Нелли? Нет, как это ни цинично, придется отрицать все до конца. Если, конечно, никто из них не расколется. Иначе все закончится очень плохо. Крайне плохо… Глядя на застывшую в напряжении Нелли, больше смахивающую на живой труп, Юра понял, что ее и колоть-то особенно не нужно — у нее на лбу и так все написано.
— Это ты во всем виноват, — вдруг сказала Нелли. В голосе сквозила жгучая ненависть. — До встречи с тобой он не был… не был таким.
— Нелли, перестань, — сказал Юра. Он прекрасно понимал состояние девушки, но ее упреки взбесили его. Тоже, понимаешь, святая нашлась.
— Я говорила с ним. «Только последний раз», — сказал он, — продолжала она. Из глаз градом катились слезы. Она смотрела в окно и бессильно плакала, но слез не вытирала.
Какое-то время они ехали в полной тишине, затем Юра взглянул в зеркало заднего вида и остолбенел — с исказившимся от ярости лицом Нелли тянулась к нему, выставив вперед скрюченные пальцы.
«Сейчас она вцепится мне в глаза, — с каким-то отрешенным спокойствием подумал юноша. — И мы врежемся в фонарный столб».
Он начал притормаживать, и вовремя — Нелли уже хватала его за шею. Несмотря на хрупкую фигуру, хватка у нее оказалась железной, и Юре с большим трудом удалось отцепить ее руки. Машина остановилась. Он повернулся на сиденье и, недолго думая, нанес ей сильный удар в подбородок. Лязгнув зубами, Нелли в беспамятстве откинулась назад, челка закрыла ей лицо.
Он отвез ее домой к Алексу. Приведя девушку в чувство, он помог ей подняться в квартиру, а сам рванул к Алисе. Однако дома никого не оказалось, хотя было уже около десяти вечера. Он еще раз набрал мобильник, но телефон не отвечал. Юра заскрежетал зубами: где же она? Позвонив соседке Анне Сергеевне, он узнал, что еще днем Алиса уехала с Инной за матерью, однако они так и не появлялись.
Он почти не помнил, как добрался до больницы. Его долго не хотели пускать, но он поднял такой тарарам, что дежурная сестра отправилась за журналом. Выйдя, она развела руками — пациентка Романова выписалась в четыре часа, за ней приехали дочери…
Дурное предчувствие нарастало, как снежный ком, он не находил себе места. Воспаленный мозг то и дело вспыхивал компьютерными матрицами, из которых вываливались версии, одна другой ужасней. Он снова поехал домой к Алисе.
Он поймал себя на мысли, что испытывает чуть ли не ненависть к покойному Алексу — какого хрена он выбрал именно этот день? Разве мало других подходящих дней для акции?
