Даша Пар - Мёртвая бабочка

— Потому же, почему и ты выглядишь бледной и напуганной. После нашей встречи с Сантьяго и той прогулки, создатели решили нас проучить, — серьёзно ответил Даниэль, осторожно касаясь синяка на скуле и вновь недовольно морщась.

— Я знаю, что мой создатель моральный урод, но твой по твоим же рассказам производил гораздо более приятное впечатление. Почему он опустился до рукоприкладства?

— Потому что я по его словам, полез в криминал. Наш новый знакомый ведёт жизнь далеко не порядочную.

— Но и вампиры не образцы добродетели, — резонно возразила я.

— Да дело в том, что наши криминальные структуры слишком скрыты от глаз людских, чем этот Сантьяго. О нём знаю правоохранительные органы, а о наших «донах» нет, чувствуешь разницу?

— И вместо того, чтобы заранее тебя об этом предупредить, создатель решил тебя избить?

— София, не стой у порога, садись, — кивком головы указав на кресло, сказал Даниэль, уходя от ответа.

— Я задала тебе вопрос, — садясь, проговорила я, — и спасибо, что всё-таки предложил сесть.

— Мой создатель теперь появится, дай бог через месяц, а то и два… если вообще появится. По-моему он избил меня ради того, чтобы запустить процесс обращения. Но не вышло. Может мой создатель вообще решил, что я теперь не обращусь, — печально резюмировал он.

— Ну, я, например, не знаю точно, что именно послужило запуском. Тут вообще нельзя сказать что-то определённое. Мои родители умерли за два года до моего превращения, а ведь это стресс и немаленький, я чуть с ума не сошла и с собой не покончила — но процесс так и не начался.

— А что у тебя запустило?

— По-моему авария. Я вроде бы уже говорила тебе об этом?

— Прости, запамятовал — после всех этих событий голова туго соображает.

— А куда пепел стряхивать? — спросила я, когда сигарета дотлела до того, чтобы пепел начал падать на пол.

— В коридоре, — ответил он, — посмотри внутри комода, по-моему, я её туда запихнул.

— Слушай, а зачем тебе пепельница, ты же вроде не куришь?

— Мой создатель курить. А я действительно не курю, так, иногда балуюсь, или же когда очень тяжело, вот как сегодня. Можешь заодно захватить и мне сигареты? Я знаю, что твои курить нельзя, запах от них ещё тот идёт.

— Серьёзно, а я не замечаю, — удивлённо воскликнула я из коридора.

«Так, где тут у него пепельница… а это что?» Я наткнулась на толстую пачку евро, перетянутую резинкой. Так, я этого не видела… в конце концов, похожая пачка храниться дома, только уже в моей комнате. Мне её выделил Константин в своё время, сказав, что воровка из меня пока ещё посредственная, а он слишком богат, чтобы я воровала. Смешно, правда?

Достав из комода сигареты и пепельницу, я вернулась в гостиную и уселась обратно в кресло.

— А теперь скажи мне, почему твой создатель сам тебя не исцелил?

— Видимо решил, что это может как-то помешать… слушай, да я и не спрашивал, не до того было… как ты понимаешь, всё проходило не в лабораторных условиях, а при весьма эмоциональном контакте, — лихорадочно закуривая, ответил Даниэль и тут же судорожно закашлялся, — чёрт, давно не курил.

— Понимаю, у меня самой… всё было на голых эмоциях… даже говорить об этом не хочу, — печально согласилась я.

— Ну, так что? — наконец, решился спросить Даниэль, — ты мне поможешь?

— Помогу, только если что — про меня ни слово… — мне пришла в голову одна мысль, — а твой создатель вообще знает обо мне?

— Разумеется, я ещё после первой встречи рассказал о тебе. Тогда он одобрил, говорил, что близкий контакт с другим вампиром может повысить шансы…

— Близкий контакт? — ехидно проговорила я, немного прищурившись, из-за чего парень покраснел, — ладно, проехали. Мне тут пришла в голову одна мысль — почему твой создатель просто не вывез тебя из страны без обращения? Отдал бы тебя в ту же школу, создал бы все условия, а когда пришло время — обратил бы?

— Говорит, что риск слишком велик. Вампиры, если ты ещё не поняла, очень скептически относятся к людям и их способности к выживанию. Я мог бы умереть от простой простуды, а он бы об этом даже не узнал. Мало ли ещё что могло случиться.

— Слабое человеческое здоровье? — скептически сказала я, — более бредового и глупого оправдания, я ещё не слышала.

— Какое есть, однако, что сделано, то сделано. Теперь моё будущее решается в эти месяцы… может ближайшие годы… — печально подтвердил мои сомнения Даниэль, вновь делая глубокую затяжку. — Знаешь, мне даже обидно немного. Я, конечно, понимаю, всё, что делает мой создатель для благих целей…

— Не благих. Он мог нормально и доступно тебе всё объяснить, без применения рукоприкладства, — возразила я.

— София, это уже не в первый раз. И честно говоря, метод действенный.

— Он уже бил тебя? — изумилась я. — И ты до сир пор веришь ему?

— София, пожалуйста, не надо твоей философии сейчас. Как говорят русские — «не сыпь мне соль на рану, она и так болит». Не сейчас, хорошо? — взмолился парень, даже руки в молитвенном жесте сложив, — а так да, он меня бил. И за дело. Лет в пятнадцать, мы с друзьями из школы, решили попробовать… травку, ну, молодые, было интересно. И дернул же моего создателя приехать именно в тот день, когда я был накурен! Тогда он ни слова не сказал, а просто ударил по лицу. Конечно, после этого он исцелил меня и объяснил о вреде наркотиков, и это очень действенно сказалось на моём отношении к подобным вещам.

— Когда ты в первый раз попробовал сигареты, в таком случае?

— Когда уже закончил школу и перебрался сюда. Но перед этим серьёзно поговорил с Лу… создателем, — Даниэль вновь чуть не проговорился. Интересно, я когда-нибудь узнаю, как зовут того, кто напоил кровью маленького мальчика?

— Слушай, мне всегда было интересно, как влияют наркотики на вампиров и спящих кукол? Он тебе рассказывал об этом?

— Да, и в подробностях. Даже пример привёл одной спящей куклы: парень подсел на наркотики в шестнадцать лет, начал, как это обычно бывает с травки, потом перешёл на более серьёзные. Он докатился до такой степени, что стал продавать своё тело, лишь бы добыть денег. В конечном счёте, он словил такой кайф, что запустил процесс обращения. Хорошо хоть тогда был в такой дыре, что никто не нашёл его. Смешно сказать, но когда он очнулся, даже не понял, что произошло, и откуда взялась эта ясность и трезвость. Был убеждён, что всё ещё под кайфом.

— Я никогда не пробовала наркотики, но да, наверное, первые минуты после превращения, если не брать в расчёт страшный голод, можно сравнить с кайфом. Такая лёгкость, возвышенность. Быстро к этому привыкаешь, — тяжело вздохнув, проговорила я.