Брайан Ламли - Вамфири

— Сплошные загадки, бессмыслица, бред! — выкрикнул Тибор. Он понимал, что, совершенно беззащитен. Если этот изверг захочет, чтобы он умер, значит, этого не миновать. И нет никакого смысла пытаться урезонить сумасшедшего, поскольку он не способен здраво рассуждать, уж лучше бросать ему в лицо оскорбления, вывести его из себя и покончить со всем раз и навсегда. Не так уж приятно висеть вот так и гнить, наблюдая, как по телам тех, кого он недавно называл своими товарищами, ползают мухи.

— Ты закончил? — спросил Ференци, голос его при этом был особенно низким, густым. — Пора бы уже перестать заниматься пустословием, потому что мне о многом нужно успеть тебе рассказать, многое показать и многому научить. Я должен поделиться с тобой своим мастерством. Видишь ли, я очень устал от этого места, но ему требуется хозяин. Когда я уйду отсюда и отправлюсь странствовать по миру, кто-то должен содержать в порядке замок и сохранить его для меня. Этот кто-то должен быть таким же могущественным и сильным, как я. Это мой дом, мои горы, мои земли. Когда однажды я захочу вернуться сюда, я найду здесь еще одного Ференци. Вот почему я называю тебя своим сыном. Здесь, в эту самую минуту я усыновляю тебя, Тибор из Валахии. С этого мгновения имя твое — Тибор Ференци. Я даю тебе свое имя и даю знамя с изображением головы дьявола. О, я знаю, что эта честь слишком высока для тебя, знаю, что ты пока не обладаешь достаточной силой, тебе еще далеко до меня. Но я дам тебе эту силу! Я пожалую тебе величайшие почести, посвящу в волшебные таинства. А когда ты станешь Вамфиром, тогда...

— Ваше имя? — взревел Тибор. — Я не нуждаюсь в вашем имени! Мне наплевать на ваше имя! — Тибор в исступлении затряс головой. — А что касается знамени, то у меня есть собственное знамя!

— Правда? — изверг встал и придвинулся ближе. — И каковы же твои символы?

— Летучая мышь валашской равнины верхом на христианском драконе.

От удивления Ференци раскрыл, рот.

— Но это же именно то, что нужно. Ты говоришь — летучая мышь? Великолепно! И она сидит верхом на христианском драконе? Еще лучше! Так пусть же к ним прибавится еще один — пусть их обоих увенчает изображение самого шайтана!

— Не нуждаюсь я в вашем кровавом дьяволе! — угрюмо глядя на хозяина замка, тряхнул головой Тибор. На лице Ференци появилась слабая, но зловещая улыбка.

— Нет, он понадобится тебе, непременно понадобится. — На этот раз он громко рассмеялся. — Да... а я возьму себе твои символы. Когда я отправлюсь путешествовать по свету, я возьму с собой всех троих — дьявола, летучую мышь, дракона. Видишь, какую честь я оказываю тебе?! С этой минуты у нас с тобой будет общее знамя!

— Фаэтор Ференци, зачем вы играете со мной, как кот с мышью? — прищурившись спросил Тибор. — Вы называете меня сыном, предлагаете мне свое имя, свои геральдические символы. И несмотря на это я по-прежнему закован в цепи, один из моих друзей мертв, а другой умирает возле меня. Так признайтесь же, что вы ненормальный и что следующей вашей жертвой стану я! Или я не прав?

Хозяин отрицательно покачал головой.

— Ты мне совсем не веришь, — пробормотал он с оттенком печали в голосе. — Ну посмотрим, посмотрим... А теперь скажи, что тебе известно о Вамфири?

— Ничего, или почти ничего. Это только легенды и сказки. Странные люди, которые прячутся в глухих местах и нападают на крестьян и маленьких детей, чтобы напугать их. Иногда они могут быть опасными. Эти вампиры-убийцы по ночам сосут из людей кровь и утверждают, что она придает им силы. На Руси крестьяне зовут их упырями, болгары — обурами, греки — вриколаками. Так эти умалишенные и сами себя называют. Однако есть у всех у них нечто общее — они сумасшедшие и лжецы.

— Ты не веришь? Ты имел возможность наблюдать за мной, видел волков, которые мне подчиняются, знаешь, какой ужас я вызываю у князя Владимира и его монахов, и несмотря на все это, ты не веришь?

— Я уже говорил раньше и повторяю снова, — Тибор последним отчаянным усилием рванул цепи, — никто из тех, кого я убил, не воскрес! Нет, я не верю!

Хозяин смотрел на него горящими глазами.

— Вот в этом-то и состоит разница между нами, — сказал он. — Потому что люди, которых убиваю я особенным образом, не умирают. Они становятся бессмертными...

Он поднялся и подошел ближе. Его верхняя губа приподнялась, открыв длинный, изогнутый и острый, как игла, клык. Тибор отвернулся, стараясь избежать его ядовитого дыхания. И тут валах почувствовал необыкновенную слабость, голод и жажду. Ему казалось, что он проспал целую неделю.

— Сколько времени я здесь нахожусь? — спросил он.

— Четыре дня. Четыре ночи тому назад ты взбирался по узкой тропинке. Ты помнишь, что твоим друзьям не повезло? Я накормил тебя, угостил вином, но, увы, оно оказалось чересчур крепким. Пока ты... э-э-э... отдыхал, мои преданные слуги проводили меня туда, где лежали те, кто упал в пропасть. Верный старый Арвос был мертв, так же как и твой друг, костлявый валах — его раздавило камнями. Мои детки хотели взять их себе, но у меня были другие планы, поэтому я притащил их сюда. А этот — он носком сапога ткнул в бок приземистого валаха — был жив. Он упал на Арвоса, переломал кости, но не умер. Я видел, что он не дотянет до утра, но он был мне нужен. Поэтому я — именно так, как об этом рассказывают так называемые легенды и сказки, — подкрепил с его помощью свои силы. Но при этом дал ему кое-что взамен. Я выпил из него кровь, а ему отдал часть своей. За прошедшие три дня моя кровь сделала свое дело — превращение произошло. К тому же он поправился, кости его срослись. Вскоре он очнется, но уже как Вамфир, он будет принадлежать к узкому кругу элиты, но навсегда останется одним из моих рабов. Он бессмертен. Ференци замолчал.

— Сумасшедший! — снова воскликнул Тибор, правда уже без прежней уверенности в голосе. Ференци с такой легкостью говорил обо всех этих кошмарах, что было очевидно, что он ничего не выдумывает. Нет, он не был" в действительности тем, кем считал себя, но, вполне возможно, сам был уверен в правоте своих слов.

Даже если Ференци и слышал брошенное Тибором обвинение, то не подал вида.

— Ты считаешь меня «противоестественным»? Следовательно, ты заявляешь о том, что тебе что-либо известно о природе вещей? Я прав? Ты что-нибудь понимаешь в «естестве» всего живущего и растущего?

— Мои отцы и деды были земледельцами, — ответил Тибор. — Я видел, как и что растет на земле.

— Прекрасно! Тогда ты должен знать, что существуют определенные законы и что иногда они кажутся лишенными логики. А теперь позволь мне проэкзаменовать тебя. Вот к примеру, у человека есть любимая яблоня, и он боится, что она может погибнуть. Каким образом может он создать точно такую же и вновь получать любимые яблоки?