Бентли Литтл - Окраина

А самым важным для жителей по-прежнему оставалось мнение окружающих. Вчера Грегори наблюдал, как молодая женщина выбирала детскую одежду. Она собралась купить красный комбинезон, украшенный спереди и сзади флагами разных стран. В этот момент к ней подошли две знакомые женщины, раскритиковали ее выбор – и женщина отложила выбранный комбинезон и взяла тот, который понравился знакомым.

И это относилось не только к таким специфическим аспектам жизни, как мода. Конформизм глубоко проник во все сферы жизни. Например, наклейки на бамперы, которые можно было видеть повсюду в Калифорнии. Они рассказывали о предпочтениях владельца машины, о том, за какого кандидата он собирается голосовать, и так далее. А здесь, в Макгуэйне, их не было видно, потому что никто не хотел привлекать внимание людей к тому, что его взгляды могут отличаться от взглядов соседей.

Неужели его дети станут такими же? Неужели их переезд был бесполезен и они просто поменяли груз необходимости всегда быть в тренде на груз необходимости во всем соглашаться с диктатом туповатых обывателей маленького городка?

От этой мысли Грегори расстроился. Вздохнул, глядя на двери бара, в которые только что прошли ковбои.

Он не мог понять, что с ним происходит. Последнее время чувствовал себя не в своей тарелке, был всем недоволен, хотя никак не мог определить причину этого…

Бо́льшую часть дня Грегори посвятил безделью и бесцельному хождению по городу. Он мог бы пойти домой и пригласить Джулию составить ему компанию, но ему хотелось побыть одному, – и он так и переходил от магазина к магазину. Побывал в музее шахты, заглянул в Торговую палату, посмотрел в отверстие самой шахты и посидел на лавочке в парке. Он не знал, что ищет, но что бы это ни было, он так ничего и не нашел.

Грегори прошел в кафе – или в кофейню, как теперь его неофициально называли посетители. На вывеске, в меню и во всех рекламах его все еще называли «Мокко Кафе Джо», но новые завсегдатаи хотели казаться утонченными жителями больших городов, и почти все без исключения стали называть учреждение кофейней.

Когда он вошел, Вайнона, девочка, которая работала за прилавком, поприветствовала его:

– Привет, Грегори!

– Привет, – ответил он.

Наверное, сейчас позже, чем ему казалось. Занятия у Вайноны заканчивались в три часа, а смена начиналась не раньше половины четвертого. Грегори взглянул на часы над прилавком.

Четыре десять.

А гулял он, убивая время, где-то с полудня.

Но действительно ли он «убивал время»? Мог ли он заняться чем-то более продуктивным?

Нет.

Грегори взглянул на маленькую сцену и увидел Тада Пирсона, будущую звезду кантри из местных, который сняв чехол с одного из микрофонов, уже готовился к вечернему выступлению.

Он рад, что они переехали? Он здесь счастлив? Грегори не был в этом уверен. Он был рад, что бросил свою старую работу и что у него появилась масса занятий, которые вполне могли обеспечить ему интересную жизнь. Но если бы он был до конца честен с самим собой, то признался бы, что полная бесконечных радостей жизнь, которая должна была прийти с получением крупной суммы денег, так и не наступила.

Мечта о том, что он станет вторым Биллом Грэхэмом, тоже потускнела. Грегори действительно связался с несколькими национальными компаниями по организации гастролей, но Макгуэйн располагался настолько далеко от центров цивилизации, что, если только «Мокко Кафе» не было готово расстаться с приличной суммой, никто к ним ехать не хотел.

Поэтому Грегори и имел дело только с местными музыкальными коллективами, которые он уже все прослушал, добравшись даже до Уилкокса и Саффорда. После этого он понял, что ни новых «Битлз», ни даже «Хути энд зе Блоуфиш»[53] открыть ему не удастся. Пока он еще окончательно не отказался от своего плана открыть поэтов, пишущих в ковбойском стиле, но и эти его надежды постепенно улетучивались.

Из офиса Пола вышел Одд, тащивший в руках часть отпиленной крышки стола и ящик с инструментами, такой тяжелый, что ему пришлось согнуться вправо. Одду всегда удавалось развеселить его, и сейчас Грегори с улыбкой наблюдал, как старик пытается изогнуться, непрерывно извиняясь, чтобы протащить свое богатство мимо прилавка.

– Тебе надо было вытащить все это через заднюю дверь, – сказал он. – Было бы гораздо легче.

– С меня достаточно советов на сегодня, – взглянул на него старик. – Моя машина припаркована у главного входа, и именно туда я и иду.

Грегори встретился взглядом с Вайноной – она пожала плечами и отодвинулась к дальнему концу прилавка.

– А ты и правда брюзгливый старый хрен, – рассмеялся Грегори.

Старик вздохнул и поставил на пол ящик с инструментами, сверху на него положил крышку и обеими руками вытер пот с лица.

– Не буду спорить, – согласился он. – Но попробуй сам поработать три часа в этой комнатке без кондиционера, и я посмотрю, каким брюзгой станешь ты сам.

– А где Пол?

– Он сегодня рано уехал. Сказал, что у него какие-то личные дела. Но вроде бы вечером собирался появиться. А что?

– Да так. Просто… – Грегори приподнял доску с ящика для инструментов. – А что это у него за «личные дела»?

– А мне какое дело, – пожал плечами Одд.

Грегори кивнул. Они вдвоем прошли через кафе и вышли к старому потрепанному пикапу Одда.

– Ты останешься на шоу? – поинтересовался тот.

Грегори покачал головой.

– Я просто заглянул на минуточку по дороге домой. Посмотреть, что и как…

Старик оглянулся на открытые двери кафе, а потом подошел поближе:

– Между нами, я сомневаюсь, что у этого паренька Пирсона есть хоть какое-то будущее в шоу-бизнесе.

– В этом я с тобой совершенно согласен.

– И для чего только люди вроде него этим занимаются? Вылезать на сцену и доводить всех зрителей до исступления? Знаешь, его дружки из компании по продаже недвижимости скоро начнут возмущаться.

– Наверное, некоторые люди просто не могут без самовыражения.

– Я тоже самовыражаюсь, только в душе. И за ее пределы это не выходит.

Грегори рассмеялся.

Одд подошел к водительской двери пикапа.

– Поеду-ка я, пожалуй, – сказал он.

– Я тоже домой. Не хочешь меня подбросить?

– О чем разговор? Залезай!

– Секундочку. – Грегори вернулся в кафе и сказал Вайноне, что уезжает домой, попросив передать Полу, чтобы тот с ним связался, когда появится.

– Обязательно, – кивнула девочка.

Грегори вышел и сел в пикап, который сорвался с места еще до того, как он успел закрыть дверь.

– Не забудь, я домой… – заметил Грегори.

– Я знаю тут одно небольшое спрямление, – усмехнулся старик.

И это действительно оказалось спрямлением. По странности, этот маршрут оказался не таким ужасным, как того боялся Грегори. Одд проехал по подъездной дороге, лихо развернул пикап и высадил попутчика прямо перед входом в дом.