Дэннис Крик - Прикосновение

В итоге он ограничился лишь внушением, предупредив кучера о том, что повторение подобного грозит ему смертью.

Он пожалел девушку. А потом долго сокрушался по поводу вдруг нагрянувшего в его душу милосердия и пытался гнать от себя прочь догадки, объясняющие его мягкость и отчасти лень.

Дни превратились для них в бесконечный поиск жертв. Ночи стали ритуалом. Даниэль похищал, Парвик помогал, Блес участвовала в кровавых трапезах. Находясь под влиянием мужа, она давно позабыла о своем прошлом. Тоску по матери упрятала глубоко в сердце. Жалость к невинным жертвам сменила на любовь к сыну.

Те дни были неспокойными. Люди давно подозревали своего странного соседа в сговоре с нечистой силой и время от времени наведывались во двор дома на реке целой толпой, выкрикивали оскорбления и призывы к уничтожению всей семьи Като.

До сих пор они ограничивались лишь словами, и подозреваемые могли чувствовать себя в безопасности. Но в последнее время угрозы селян стали претворяться в жизнь. Следствием их стали частые пожары во дворе лесного замка, которые Даниэль еле успевал тушить. Он знал, что скоро наступит тот день, когда они придут за ним. И тогда они не пощадят ни его жену, ни сына. И он стал готовить свою семью к отъезду.

Однако внезапно случившееся событие перечеркнуло все его планы.

В тот вечер Блес вернулась домой в слезах. Ее страх и отчаяние Даниэль уловил издалека, еще до того, как она стала подниматься по лестнице на второй этаж. А когда встретил ее в холле, то понял: случилось что-то страшное.

Она упала перед ним на колени и рассказала ему об исчезновении сына. С ее слов все стало ясно. Блес отвлеклась всего на несколько секунд, услышав странный голос из леса… А когда обернулась, малыша уже и след простыл.

Даниэль был вне себя. Он искал ребенка всю ночь и весь следующий день, но вернулся домой ни с чем. Когда его жена уже начала оплакивать сына, к ним в дом постучал какой-то мужчина. Даниэль открыл дверь, и тот передал ему письмо. Так же неожиданно, как и появился, незнакомец исчез.

Из письма Даниэль узнал, что неизвестный, похитивший мальчика, вызывает его отца в Хазельбрант в предстоящую ночь. Только в том случае, если Даниэль придет один в полночь на опушку хвойного леса со стороны южной оконечности Аригольского хребта, похититель обещал вернуть ему ребенка.

Даниэль задался вопросом: знает ли похититель, у кого он украл ребенка? И если знает, значит, встретит его во всеоружии. А если нет… тогда вампир без раздумий разорвет его на части.

− Я пойду с тобой, − заявила ему Блес, когда он собрался покинуть дом. Она спрятала нож под полы голубой туники, но его рукоятка предательски торчала наружу.

− Не смей, − он отобрал у нее оружие и убрал его подальше от глаз разгневанной матери. − Я пойду один. Это не обсуждается, − заключил он и посмотрел на нее взглядом, не допускающим даже тени возражения. Однако в больших янтарных глазах не увидел привычного смирения.

На встречу с похитителем он пришел ровно в полночь, как и было указано в письме. Простояв полчаса на одном и том же месте и гадая, откуда появится враг, он стал задумываться о достоверности сведений, изложенных в письме, и в который раз пожалел, что не задержал гонца прежде, чем прочитал роковое послание.

Когда терпение его иссякло, и он решил покинуть условленное место, на опушке сгустилось темное пятно, которое через миг материализовалось в силуэт высокого мужчины с длинным мечом.

− Во имя короля, оставайся там, где стоишь!

− Ты? − вампир не скрывал своего удивления.

За три года мужчина почти не изменился. Все тот же широкоплечий, крепко сложенный воин с темно-синими глазами и курчавой головой.

− Значит, это твоих рук дело? − Даниэль насторожился, ожидая в любую секунду скрытого подвоха. − Бесславный кузнец! Как ты посмел вторгнуться в мою жизнь?

− Начнем с того, что я вторгся в нее уже давно. Но, к сожалению, не подозревал о последствиях, которые может принести мое вторжение. − Алфер встретил взгляд вампира мужественно. Что-то в нем напомнило Даниэлю о непроницаемых глазах Жалмы Като, которая также не поддавалась его влиянию.

− Где мой сын? − спросил Даниэль, борясь с непримиримым желанием обнажить клыки и вцепиться Алферу в глотку.

− Любишь сына? Может, теперь ты поймешь, как тебя любила твоя мать. Ее ты, наверное, помнишь. Матерей не забывают…

− Но ты ведь не стыдить меня пришел, кузнец? Верни мне сына, и я оставлю тебе жизнь.

− Даниэль, Франко или как там еще ты себя называешь…

Алфер был один и говорил слишком уверенно для самоубийцы. Значит, где-то здесь за его спиной скрываются его сообщники. Одно дело, если их двое-трое − не беда. Но совсем другое, если их с десяток. Тогда отбиться от них будет сложнее. Примерно так мыслил Даниэль, когда слушал тираду своего врага.

− …раньше меня удивляла твоя дьявольская сущность, проявившаяся в столь раннем возрасте. Как ни старался, я никак не мог понять, какое же зло надо хранить в своей душе, какую ненависть испытывать, чтобы убить собственную мать. Но позже я понял: ты прирожденный убийца! Ами! Настоящее первородное зло, которому место только в аду и нигде больше.

− Тебя послал Венегор?

− Что? Венегор? Твой брат? О нет! − кузнец усмехнулся. − Найти тебя − целиком моя инициатива. Я следил за событиями, происходящими в Ариголе, с наблюдательностью ворона. С того дня, как ты сбежал, я по крупицам собирал сведения о твоих похождениях. Я думал, Бог покарает тебя гораздо раньше. Однако вопреки моим предположениям и, я уверен, воле Бога, ты оказался жив.

Я ездил по разным городам в поисках тебя. По тем местам, где ты совершал убийства. Кто-то что-то видел, кто-то что-то знал, и все эти данные, которые я собирал, в скором времени помогли мне вычислить твое местонахождение. Ирония судьбы заключалась в том, что все эти годы ты был здесь, под боком. Жил обычной жизнью добропорядочного мужа. Даже вел хозяйство и разводил лошадей.

Но всему приходит конец, Даниэль! Скоро все узнают о том, кто ты на самом деле.

− Чего же ты от меня хочешь? Если моей смерти, то вперед! Давай, покажи мне свою удаль, воин короля!

В ответ Алфер улыбнулся. Странно, но он совсем не боялся парня. Знал или не знал он о том, что Даниэль вампир, не отменяло того факта, что смелость была одним из главных его достоинств. Теперь Даниэлю предстояло выяснить, может ли она быть доведена до степени крайнего безрассудства.