Татьяна Форш - Тайна пиковой дамы

Баба Оля посмотрела на Антона.

– Ты хоть знаешь, где она?

– Да. Отец мне сказал, – коротко кивнул тот. – Она…

– Никому не говори! – цыкнула на него старуха. – А как приедете обратно, сразу сожги ее. В идеале было бы – вернуть ее владельцу, но… это невозможно…

Она задумчиво помолчала и продолжила:

– Когда сожжешь, все сразу пойдет по-другому, ваши жизни будут зависеть только от вас, но… Скорее всего, вы друг друга забудете. Либо чувства исчезнут, и вы сами разбежитесь. Как только заговоренная вещь исчезнет – исчезнет и ее воздействие на ваши чувства, мысли, память. Реальность станет такой, какой должна была быть без колдовского вмешательства.

– А если все же найти хозяина? – Антон прищурился, глядя в пустоту и как будто что-то вспоминая.

– Так как же ты его найдешь, если твой прадед еще молодым был, когда украл эту чертову колоду? – Баба Оля только всплеснула руками, то ли восхищаясь его упорством, то ли удивляясь глупости.

– Ну а все же? – не отставал он.

– Ну, если такое бы произошло, – хмыкнула старуха, – то я бы посоветовала попросить хозяина дать вам что-то взамен колоды. Чтобы месть его за кражу на вас не перешла. Ну и заговор произнести…

– Ба, мне кажется, этот местный фольклор ни к селу ни к городу! – скептически фыркнула внучка, и тут же получила осуждающий взгляд бабы Оли.

Впрочем, ее взгляд быстро смягчился, и она буркнула:

– А я что, настаиваю? Тем более найти потомков того игрока просто невозможно! – Она посмотрела на Антона. – А в ваших семейных преданиях упоминается его имя? Ты говорил, что он вроде был иностранец?

– Имени я его не знаю. Дед рассказывал, что прадед упоминал его как Черного. Ну, тот был в черном весь и волосы черные…

Антон задумчиво покусал большой палец.

– Ну да… Так и называл…

– Тогда точно дохлый номер! – объявила приговор хозяйка и поднялась. – Есть, правда, еще и третий выход.

– Какой? – чуть ли не в один голос спросили Рита и Антон.

– Терпеть. Принимать все испытания, что вам даются, и пытаться их преодолеть. Вместе.

Ольга Александровна усмехнулась, глядя, какой надеждой вспыхнули глаза молодых людей.

– Я вам в комнате у Риты постелила. Спокойной ночи.

И вышла из кухни.

Послышались удаляющиеся по коридору шаги, скрип двери.

Какое-то время на кухне царило молчание.

Наконец Рита не выдержала:

– А что ты имел в виду, когда предложил отдать колоду владельцу?

Антон нехотя отвел глаза от крашенного белой краской подоконника.

– Да, если честно, бред… Дед рассказывал, что прадед часто описывал Черного как… Черта, когда рассказывал о той игре. Что он дает надежду в безвыходной ситуации, но неизвестно, куда его обещания и помощь могут завести. Говорил, что он может собрать любую комбинацию в покере и за всю игру ни разу не пасануть.

– И что? Может, он просто шулер?

Антон посмотрел ей в глаза:

– Может быть. Но… совсем недавно я был в одном игровом клубе… Туда приезжал какой-то Маэстро по покеру. Так вот… он выглядел точно так, как я привык представлять себе Черного. И никто не называл его по имени. Только Маэстро. И он был весь в черном, и ни разу он не сказал «пас». И я подумал…

– И ты подумал, что это он? – Рита поднялась, прошла к окну и, глядя в ночь, как бы невзначай спросила: – А где находился клуб?

– На углу Некрасова и Восстания, – не задумываясь, буркнул Данилов и посмотрел на замершую девушку. – А что?

– Да нет, ничего. Просто стало интересно, где ты любишь оттягиваться.

Она с улыбкой обернулась и, взяв Антона за руку, потянула за собой, заставляя подняться.

– Пойдем лучше спать. Я так устала…

– Слушай, а может, мне лечь где-нибудь в другом месте. Я, конечно, понимаю, что твоя бабушка – умная женщина и уже догадалась, какие близкие нас связывают отношения.

Антон помедлил, а затем выдал:

– Но все-таки это ее дом, а ты ее внучка… неудобно как-то…

– А то, что «неудобно», мы и не будем в ее доме делать.

Она шагнула ближе и посмотрела в его глаза, затем ее взгляд медленно опустился на четко очерченный контур его губ. Антон без слов понял ее и прильнул к губам девушки нежным поцелуем. Мгновение спустя она выскользнула из его объятий…

– А теперь пойдем спать. Просто спать!

Антон направился за ней, в душе костеря так не вовремя проснувшуюся стеснительность и желание стать для Риты и ее бабушки благородным рыцарем.

Вот и как теперь «просто спать»?

Видимо, этот поцелуй в завершении бесконечного нервного дня оказался последней каплей. Антон уснул, едва его голова коснулась подушки, но сначала он притянул к себе хихикнувшую Риту.

Сквозь сон он чувствовал, как она пытается удобнее устроиться на неширокой кровати, но не мог ни пошевелиться, ни открыть глаза, проваливаясь в сумбурные видения.

Проснулся он внезапно.

Руки привычно сжались, но вместо горячего тела девушки обхватили пустоту.

Темнота в комнате казалась живой. Плотной.

Антон почувствовал противный холодок, поднявший на хребте все волоски.

– Рит?

Он приподнялся на локте, вглядываясь в шевельнувшуюся темноту.

– Это ты?

– Нет… – прошелестело в ответ. – Твоей любовницы здесь нет. Но я могу ее заменить.

Темнота сжалась, вылепляя высокую, длинноволосую красавицу, одетую в свободную накидку, едва скрывающую колени. Антон интуитивно почувствовал, что под этой накидкой у красавицы ничего нет.

– Хочешь меня? – Девушка скользнула на постель к Антону, который замер, не в силах пошевелиться. – Я красивая?

– Э‑гм…

Это что еще за розыгрыш? И где Рита? И почему ему кажется, что он уже эту девицу где-то видел?!

– Красивая, конечно… Только… У меня девушка есть…

Но гостья словно его не услышала. Она оказалась так близко от Антона, что он почувствовал идущий от нее холод.

– Согрей меня! Когда-то я тоже была такой, как твоя молодая подружка, – рука девицы фривольно скользнула Антону по груди, перепорхнула на бедро.

– Горячей, живой! Но у меня все украли…

Гостья приблизила лицо к лицу Антона и страстно зашептала, обдавая запахом гниющей плоти:

– Ты должен нас спасти! Верни мне ее… Отдай мне старую колоду карт, что у Стража забрал твой прадед! Иначе он придет за ней! Он заберет ее! Она станет такой же, как я… мертвой и холодной…

Морщась от отвращения, Антон почувствовал, как гниющие губы коснулись его губ в страстном поцелуе и… с воплем проснулся.

Рита!

Вот же она! Лежит рядом, теплая. Живая!

Доверчиво посапывает.