Джозеф Дилейни - Ведьмак: Скользящий (ЛП)

Глава 26. Невольничий кулад

Пока мы ехали, я радостно размышлял о том, что скоро продам Нессу и смогу вернуться в свою хайзду. Я с нетерпением ждал возвращения домой. Но в противовес моему настроению, Несса была не так оптимистична, она плакала, и почему-то меня это как-то беспокоило. Скаииум все еще может настать. Я старался не обращать на нее внимания, но мне было трудно, после всего что она для меня сделала.

Она дала мне своей крови, чтобы я пришел в себя после укуса скулки; гораздо позже, она встала между мной и Еблисом, таким образом дав мне шанс на жизнь. Раньше она делала все это для своих сестер, даже когда просила освободить ее на арене, чтобы помочь мне сразиться с Хаггенбрудом, но в последний раз сестер рядом не было.

Я не мог забыть как она прикоснулась ко мне – эта пурра была невероятно смелой. Опять же, это было вызвано желанием убедить меня спасти Бриони, что и заставило меня убить Нанка и одного из Шайкса. Но я не мог забыть как ее кожа прикоснулась к моей.

Какая-то часть меня хотела отпустить ее, чтобы она жила со своей сестрой, но я не могу позволить себе сделать так. Я хайзда маг; я должен быть сильным и бороться с каждым намеком на слабость внутри себя. В любом случае я должен продать раба в соответствии с законами Биндоса; в противном случае я снова нарушу закон.

Мы направились на север, и пересекли расщелину Фиттзанда без всяких приключений, было лишь несколько толчков, и вскоре мы снова ехали по снегу. Он покрывал землю, с хрустящей корочкой льда; небо было ясным. Даже на землях Кобалос было короткое лето, и оно приближалось.

Мы начали подниматься в предгорье Дендрарских гор, и только перед наступлением сумерек второго дня, мы увидели Карпота, самый большой невольничий кулад впереди. Это была широкая, темная башня, поднимающаяся до небес; ее двор был окружен огромной стеной. Там в загонах расположены пурраи.

Я желал поскорее продать Нессу. Все чего я хочу, это вернуться в свою хайзду и восполнить свою магию. Я почти исчерпал ее – я не хотел это признавать, но именно потому я отказался от идеи скрыть себя от семьи ребенка. У меня могло бы не хватить силы сделать это, и возможно, я потратил бы на попытку свои последние запасы.

Мы разбили лагерь на обнаженной скалистой породе и я сказал ведьме, что вскоре после рассвета отведу Нессу в кулад, чтобы продать.

Грималкин ничего не ответила, и долго молчала. Атмосфера вокруг костра была холоднее чем северный ветер, мы кушали в тишине. Затем, не сказав ни слова, Несса завернулась в одеяло, и ушла под укрытие отвесной скалы. После того как пурра ушла, ведьма заговорила.

- Где ты взял свой плащ? – спросила она. – Я никогда не видела таких.

- Это знак сана, - ответил я, - после того как хайзда маг завершает свое обучение, он одевает такое пальто. Тринадцать пуговиц символизируют тринадцать истин.

- Тринадцать истин? Что это за истины?

- Чтобы знать их, ты должна быть хайзда магом, - сказал я ей. – Может быть, в один прекрасный день я мог бы научить тебя. Но это отнимет тридцать лет твоей жизни, или более. Такие знания не для короткоживущих людей.

Она мрачно улыбнулась.

- У меня нет тридцати лет, чтобы тратить их сейчас, но однажды я вернусь, чтобы проведать тебя. Может быть ты сможешь научить меня немного своему ремеслу. Мои сестры ведьмы из Пендла придерживаются старых способов магии, но я предпочитаю открывать для себя что-то новое, узнавать о других культурах и увеличивать свои знания в новых методах.

- Но сейчас я буду снова говорить о вопросе, который сильно меня заботит. Я снова прошу тебя не продавать девушку на невольничьем рынке. Она была храброй, и не однажды ее действие способствовали твоему выживанию. Я могла и не давать тебе кинжал, которым ты смог победить убийцу.

- То что ты говоришь, верно, - признался я, - но я должен отказать тебе в твоей просьбе. Разве я уже не объяснял тебе ситуацию? Ты так быстро все забыла? Это не значит, что мне нужны деньги, но законы Кобалос называют Биндос, и каждый гражданин один раз в сорок лет должен продать одну пурра на невольничьем рынке. Эти продажи тщательно записываются. В противном случае, мы теряем наше гражданство и нас изгоняют из Валкарки, и больше нам здесь никогда не рады. Следовательно, мы нарушаем этим закон и нас могут убить за это на месте.

- По закону ты вынужден стать участником работорговли, которая находится в самом сердце твоего общества. Это умный законодательный акт, разработанный чтобы связать тебя с вашими общими ценностями.

- Да, это верно, - ответил я. – Без торговли мы не сможем размножаться и выживать. Мы бы вымерли.

- Разве нет тех, кто мыслит иначе?

 Я кивнул.

- Есть группа в городе, которые называют себя Скапайн. Некоторые говорят что у них нет большой группы, но они работаю внутри маленькими изолированными ячейками. Чего они добиваются, или пытаются добиться, никто не знает. Однажды один заявил о себе публично; после суда, его казнили как изменника, который хочет уничтожить государство.

- Ты лично знал кого-то, кто был казнен подобным способом?

- Нет, - ответил я, - я бываю в городе очень редко, и узнаю все от слуг, таких как Хом, у меня нет друзей или знакомых.

- А как насчет других хайзда магов – ты с ними общаешься?

- Только если мы случайно встретимся, - сказал я ведьме.

- Тогда ты действительно ведешь одинокую жизнь.

- Это то, что я выбрал, - ответил я. – Другой мне не нужно. Теперь я должен задать тебе вопрос. Ты обещала не мешать мне. Ты сдержись свое слово?

- Да, я сдержу свое слово, - ответила ведьма. – Завтра ты можешь войти в кулад и продать раба – чтобы выполнить свои обязанности перед вашими законами. Но после этого наш договор заканчивается. Ты понимаешь?

- Ты хочешь сказать, что с того момента мы станем врагами?

- Возможно, мы будем чем-то между врагами и союзниками. Но теперь мы пойдем разными путями.

Вскоре после этого мы отправились спать, но позже я проснулся от голосов. Ведьма шепталась с Нессой. Я пытался прислушаться к их разговору, но они сразу же замолчали. Мне казалось, они что-то планируют – хотя я был не чрезмерно обеспокоен этим. Человеческая ведьма всегда держала свое слово, и я хотел верить, что так будет и в этот раз. Завтра, я без помех продам Нессу, и таким образом выполню свои обязанности как гражданина еще на сорок лет.

Остаток ночи я спал хорошо. В какой-то момент мне снился сон, самый странный из всех который мне доводилось видеть. В нем я спас Нессу от какой-то смертельной опасности. Он казался таким реальным. Потом, я вспомнил все кроме самого конца; это был самый приятный сон – и чтобы не случилось под конец, он был чрезвычайно приятным.