Олег Бондарев - Однажды в Хорс-тауне

Сыщик подхватил с дивана шляпу и выскользнул за дверь. Повернув ключ в замке, он сбежал по лестнице и вышел из подъезда.

«Черт, Гила опять нет. Жаль».

«Чашечка» находилась довольно далеко — на углу Сайлент и Дрим-стрит — если идти пешком, то не меньше двадцати-тридцати минут.

«Ну да ладно».

Прогулка — это время, когда можно полностью погрузиться в мысли и, при должном везении, даже решить какую-нибудь загадку из разряда тех, что мучили уже давно.

С другой стороны, у Винса таковых не имелось. Судя по всему, дело Креболов близилось к завершению — осталось отыскать логово мегпи и пристрелить чертову тварь. Единственное «но» — Винс не знал, что станет говорить Креболам. А, впрочем, он это еще успеет придумать во время путешествия по канализационным «улочкам».

Таким образом Новал — при незначительной помощи даркера — распутает первое действительно серьезное дело в своей жизни. Сыщик невольно улыбнулся. Приятно было осознавать, что он не зря предпочел карьеру частного детектива рутинной работе в полицейском участке в роли эксперта-криминалиста.

«Рано радуешься, — тут же осадила темная половина. — Прежде следует найти мегпи и получить гонорар. Вот тогда можно будет почивать на лаврах и нахваливать самого себя, сколько влезет! Веду себя, как мальчишка, который уверен, что его сочинение оценят на пять! Я же все-таки профессионал…»

Детектив добрался до «Чашечки» и, толкнув дверь, вошел внутрь. Звон колокольчика возвестил посетителей о приходе нового клиента. Сыщик нечасто захаживал в кафе, но, как ему показалось, сегодня народу было немного больше, чем обычно. Пустые столики, однако, все же имелись, и Новал занял первый попавшийся, недалеко от выхода. Положив шляпу перед собой, он щелчком пальцев подозвал официантку в нарядном переднике. Девушка оказалось довольно милой. Улыбнувшись, она поприветствовала Винса и протянула ему меню. Детектив кивком головы поблагодарил и, подумав с минуту, заказал грибной суп, картошку фри с беконом, чашку кофе и пару тостов с маслом и клубничным джемом. Официантка записала все в маленький блокнотик, пообещала через пять минут вернуться с заказом и ушла на кухню, чтобы вручить листок повару.

Новал, откинувшись на спинку стула, ждал. От нечего делать он принялся глазеть по сторонам. Парочка голубков ворковала за столиком у окна. Благообразный старичок в круглых очочках читал газету, то и дело запивая очередную новость кофе. Семейство «папа-мама-сын» поглощало фруктовое мороженое за стойкой.

А в самом углу сидел старый знакомец Винса — Кёртис Маклахон. Завидев врага, Новал невольно вздрогнул. Кёртис наблюдал за сыщиком с тех пор, как тот вошел, и, судя по всему, никак не мог им налюбоваться. Даже когда они встретились взглядами, Маклахон не отвернулся, а продолжал смотреть на детектива — нагло и злобно.

«Вот эту загадку я так и не решил, — промелькнуло у Винса. — Что ж, будет, о чем подумать на обратном пути!»

Сыщик бросил в сторону Кёртиса еще один взгляд — смотрит, гад! — и отвернулся к окну. Там ничего интересного не происходило — лишь машины сновали туда-сюда, да одинокие прохожие, серые, как и все остальное в Хорс-тауне, порой проходили мимо.

Когда же этот ублюдок наглядится? Винс не слишком любил находиться в центре внимания, особенно если публика окружала дурная. Но он не мог просто встать и уйти — из-за одного-единственного идиота, который не нашел лучшего занятия, чем сверлить детектива злобным взглядом. Это был бы трусливый и глупый поступок. Уход значил поражение в этой дуэли, а Винс ну никак не хотел отдавать Маклахону очередной раунд. Пусть там, возле дома Креболов, коп из особого и переиграл его вчистую, но сейчас мерзавцу победы не видать.

«Интересно, что он предпримет теперь? — подумал сыщик, меланхолично осмотрев зал. — Через пару минут он поймет, что уходить я не собираюсь. Что же придет ему в голову тогда? Отпинает меня до полусмерти?»

Надо вести себя непринужденно и делать вид, что Кёртиса в «Чашечке» нет. Это должно вывести его из равновесия, что определенно на руку Винсу: взбешенный человек не способен мыслить рационально. Маклахон станет совершать ошибки, которые ясный, незамутненный гневом разум Новала обязан использовать с максимальной для себя выгодой.

Кёртис чересчур уверен в своих силах. Помноженная на злобу, эта уверенность непременно подведет его. По крайне мере, Винс на это очень надеялся.

Официантка вернулась с подносом, заставленным посудой. Винс поблагодарил девушку и, взявшись за ложку, приступил к первому блюду. Выражению его лица в тот момент более всего подошел бы эпитет «одухотворенное» — чуть приподнятые брови, полуопущенные веки. Проглатывая очередную ложку, сыщик на секунду зажмуривался, после чего открывал глаза, громко причмокивал и снова зачерпывал суп из тарелки.

Возможно, он вел себя излишне показушно, потому как семейство «мороженщиков» стало коситься в его сторону. Винс на их взгляды лишь пожал плечами — ну ем я так, что уж поделаешь — и продолжил в том же духе.

Когда он доедал картошку фри, Кёртис не выдержал. Вскочив, он быстрым шагом подошел к столу Новала и замер над ним, будто строгий преподаватель, заставший студента в кровати с собственной женой.

Однако Винс спокойно продолжал трапезу. Кёртиса он даже взглядом не удостоил, словно того и не было. Отставив пустую тарелку, Новал пододвинул к себе кофе и тосты.

— Как картошка? — неожиданно спокойно поинтересовался коп.

— Нормально, — пожав плечами, ответил сыщик. — Не хуже и не лучше, чем обычно. Хрустящая, и на вкус ничего так. Не шедевр, конечно, но что еще ждать от небольшого кафе?

— Да уж, — вздохнул Кёртис, без приглашения усаживаясь на свободное место. — Почему же не пойти в хороший ресторан и не заказать нечто экзотическое? Скажем, омара?

— Я не люблю морепродукты. Была одна история в детстве… Ну да не хочу ее рассказывать.

— Отчего же?

— Слишком уж она мне неприятна. Конфуз произошел, если в двух словах, связанный не именно с омаром, но с морепродуктами в целом…

— Мне было бы интересно послушать!

— Я понимаю. Но не хочу ворошить прошлое. Просто — никаких омаров, кальмаров и прочих осьминогов. Хотя от чего-нибудь другого, не менее экзотического, я бы, признаться, не отказался.

— Так почему же ты пришел в эту кафешку? Тут сроду все было просто и для простых. Предел мечтаний — запеченная с яблоками индюшка. И то, я не уверен, что ее подают чаще, чем раз в год — накануне Дня Благодарения.

— Отчего же? Есть ведь еще Рождество. Наверняка они подают индюшку и на Рождество. Она ведь тоже в какой-то мере символ праздника, как чулки над камином, елка и веточка омелы.