Стивен Кинг - Исход (Том 1)

«Это место, куда мне следует отправиться, — в смутном тумане сна подумал Стью. — Да, это именно то место?

Что это была за мелодия? «Прекрасная Зион»? «Поля отчего дома»? «До свиданья, пока»? Какой-то гимн, отложившийся в его памяти с самого детства, нечто, ассоциирующееся с покоем и умиротворенностью. Но он не мог вспомнить, какая именно мелодия звучала. Потом музыка стихла. Облако закрыло солнце. Стью, испугавшись, почувствовал, что вблизи притаилось нечто ужасное, намного хуже, чем чума, пожар или землетрясение. Это нечто пряталось в глубине кукурузного поля и наблюдало за ним. В кукурузе было нечто темное. Всмотревшись, далеко в поле, в сумерках он увидел два горящих красных глаза. Их горение наполнило все его существо парализующим, безнадежным ужасом, который поражает курицу, увидевшую ласку. «Это он, — подумал Стью. — Человек без лица. О Боже милостивый. О Господи, нет».

Сон рассеялся, и Стью проснулся с чувством беспокойства, тревоги, но и некоторого облегчения. Он зашел в ванную, потом приблизился к окну, взглянул на луну, снова лег в постель, но прошло не менее часа, прежде чем он снова заснул. «Кругом одна кукуруза, — подумал он, засыпая. — Должно быть, это Айова или Небраска, а может, северный Канзас». Но он никогда в жизни не был в тех краях.

Глава 14

Было без четверти двенадцать. Снаружи, за стенами маленького здания, плотная темнота подступила прямо к окнам. В комнате, положив ноги на металлический стол, ослабив узел галстука и расстегнув пуговицу воротника, одиноко сидел Дейтц. В руках он держал микрофон. На столе кружились катушки старенького магнитофона.

— Это полковник Дейтц, — начал диктовать он. — Местонахождение — Атланта код РВ-2. Доклад № 116, предметный файл «Голубой Проект», подфайл Принцесса/Принц. Доклад, файл и подфайл — совершенно секретно, классификация 2-2-3. Если ты не засекречен, чтобы получить этот материал, то отстань, Джек.

Он замолчал, на мгновение закрыв глаза. Катушки магнитофона продолжали крутиться.

— Сегодня вечером Принц задал мне жару, — наконец произнес Дейтц. — Я не хочу касаться этого, все будет в докладе Деннинджера. Этому парню более чем нравится цитировать. Плюс, конечно, запись моего разговора с Принцем будет на телевидеодискете, содержащей запись и этой пленки, которая делается в 23.45. Я так разозлился, что чуть не ударил его, потому что он испугал меня до смерти. Однако больше я не зол на него. Парень поставил меня на свое место, и на секунду я почувствовал, что это такое — быть в их числе. Он довольно разумный малый, к тому же очень независимый, сукин сын. Если ему понадобится, он прибегает к любым уловкам, чтобы добиться результата. У него нет близких родственников в Ариетте или где-либо, поэтому мы не можем слишком сильно давить на него. У Деннинджера есть добровольцы — или он говорит, что есть, — которые будут просто счастливы принудить Принца к более выгодному для нас сотрудничеству, и, может быть, до этого дойдет, но, по моим наблюдениям, для этого понадобится больше усилий, чем это кажется Деннинджеру. Возможно, намного больше. К тому же я против насилия. Моя мать всегда говорила, что на мед можно поймать больше мух, чем на уксус, и я до сих пор считаю это правильным.

И снова для записи: его анализы на введение вируса дали отрицательный результат. Ты увидишь это сам, Джек.

Дейтц снова замолчал, борясь с желанием заснуть. За последние семьдесят два часа он спал всего часа четыре.

— Записано, что он выдержал сто двадцать два часа, — уже официально продолжил он, беря со стола пачку докладов. — Генри Кармайкл умер, пока я разговаривал с Принцем. Полицейский Джозеф Роберт Брентвуд умер полчаса назад. Этого не будет в докладе доктора Деннинджера, доктор ставил на него зеленый шар. У Брентвуда появились положительные признаки на введение вакцины… м-м-м… — Он порылся в бумажках. — Вот она. 63-А-3. Посмотри в подфайле, если хочешь. У Брентвуда спала температура, характерный отек миндалин и слизистой зева стал меньше, он сказал, что голоден, и съел яйцо и кусочек тоста без масла. Говорил вполне связно, хотел знать, где он находится, и т. д. и т. п. Затем, спустя примерно двести часов после заражения, новый резкий скачок температуры. Бред. Он смял оградительную сетку, поднялся с кровати и закружил по комнате, вопя, кашляя и отхаркиваясь. Потом упал замертво. Наша команда считает, что вакцина убила его. Ему на некоторое время стало лучше, но болезнь вернулась в еще более сильной форме. Итак, мы снова у разбитого корыта.

Он помолчал.

— Самое плохое я оставил напоследок. Мы можем рассекретить Принцессу и снова превратить в обыкновенную Эву Ходжес, девочку четырех лет. Ее лошади и карета сегодня днем превратились в тыкву и мышей. Глядя на нее, можно подумать, что с ней все нормально, она даже не чихает. Конечно, она грустна, скучает по своей мамочке. Во всем остальном она абсолютно нормальна. Однако и у нее кое-что есть. После завтрака артериальное давление у нее сначала упало, потом поднялось, а это один из методов диагностирования доктора Деннинджера. Перед ужином Деннинджер показал мне анализы ее мокроты — как повод для назначения диеты. Посев, сказал он, так и кишит этими уплощенными шарами вирусных частиц, которые они называют колесными микробами, но, мол, это вовсе не активные микробы, а только инкубаторы. Я не понимаю, как, зная, что эта вещь присутствует и как она выглядит, он все же не может остановить инкубацию. Он ознакомил меня со множеством жаргонных словечек, но я не думаю, что и он все понимает.

Дейтц закурил сигарету.

— Итак, что нам известно на сегодняшний день? Мы имеем дело с болезнью, в которой наблюдаются несколько хорошо различимых ступеней… но некоторые люди могут перепрыгивать через эти ступени. Некоторые могут возвращаться к прежним стадиям. У некоторых происходит и то, и другое. Некоторые остаются на одной и той же стадии достаточно долго, а другие проносятся по всем четырем стадиям как реактивный самолет. Один из двух наших «чистых» объектов больше не является таковым. Второй — тридцатилетний провинциал, который, кажется, так же здоров, как и я. Деннинджер провел с ним около тридцати миллионов проб и анализов, но ему удалось выяснить только четыре отклонения от нормы. Во-первых, у Редмена огромное количество родинок. Во-вторых, у него несколько повышено кровяное давление, но настолько незначительно, что медикаментозного вмешательства не требуется. В-третьих, в стрессовой ситуации у него появляется небольшой тик под левым глазом. Наконец, Деннинджер говорит, что парень видит сны чаще, чем это происходит по средним показателям, — почти весь период сна и каждую ночь. Они выявили это по показаниям датчиков, установленных прежде, чем он объявил забастовку. Это все. Я не могу сделать из этого никаких заключений, так же как и доктор Деннинджер, так же как и специалисты, которые проверяли работу доктора Дементо.