Рэйчел Кейн - Горькая кровь

— Ну, я думаю, нам так будет лучше. Как она сможет быть мэром, если умрет в канаве?

— Она дразнила тебя голосом покойной сестры!

— Нет, — сказала Моника.

— Что? — Клэр прервалась; сейчас она становилась очень злой, сердилась достаточно, чтобы сделать или сказать что-то, что уже не сможет забрать обратно. А Шейн, как ни странно, таким не был.

— Я не делала этого, — сказала Моника и встретилась взглядом с Шейном. — Я бы не стала этого делать. Мы с Дэном возились с электроникой, мы планировали проникнуть в фургон и сделать какой-нибудь звук. Но клянусь, я не притворялась твоей сестрой.

— Она не стала бы, — сказал Шейн мягко. — Не после Ричарда, в любом случае. — Теперь было, поняла Клэр, своего рода взаимопонимание между этими двумя, которое она не могла понять, но могла видеть; это не было влюбленностью, совершенно точно он не был влюблен, но была своего рода взаимная… осторожность. Будто бы они понимали, что у каждого из них есть место, которое может причинить боль, и ни один из них не был готов пойти туда.

— Тогда что это было? Это было очень… очень… — она не могла закончить мысль. Сейчас она чувствовала себя немного несобранной, как если бы мир вокруг нее сжимался… Она думала, что достаточно повидала в Морганвилле, что нечто подобное никогда не повторится.

— Я не знаю, — сказал Шейн, — но я намерен это выяснить.

Прогулка до дома Моники была в точности такой веселой, как и ожидала Клэр, то есть не была веселой вообще. Она жаловалась на то, как плохо ходить на каблуках (и это доказало, что Шейн не полностью отключил "Давайте ненавидеть Монику", поэтому он предложил ей взять метлу и лететь домой); она жаловалась на погоду и пот, который погубит ее наряд; она жаловалась на отсутствие такси (Клэр вынуждена была согласиться с этим пунктом — Морганвилль отчаянно нуждался в такси).

Клэр начала привлекать внимание к этому пункту, так как они находились в пределах видимости роскошного жилого комплекса Моники (фактически, единственного в Морганвилле с десятью комнатами, который стоит больше, чем большинство в городе могли бы даже представить). Моника продала дом семьи Моррелл, который, главным образом, пережил все беды Морганвилля последних лет нетронутым за исключением парочки повреждений, и из-за этого у нее был неплохой банковский счет, который позволял ей не работать по крайней мере пару лет, хотя это, вероятно, не продлится долго из-за скорости, с которой Моника покупает дизайнерскую обувь.

И тогда Моника сказала:

— Я слышала сегодня разговоры людей по всему городу. Ваши друзья должны прикрывать свои спины, потому что там могут появиться ножи.

Это привлекло внимание Клэр, быстро. И Шейна тоже. Они оба остановились, и Моника обогнала их на несколько шагов прежде, чем остановиться, и сказала:

— Что? Вы не знаете?

— О чем ты говоришь? — Шейн преодолел расстояние между ними, быстро. — Что ты слышала? Выкладывай!

— Эй, эй, притормози! — она попыталась отступить, но потеряла равновесие на ее неустойчивых каблуках и чуть не упала, Шейн схватил ее за руку, чтобы удержать на месте, но не отпустил. — Послушай, я не знаю почему вы так удивлены и все! Отпусти!

— Нет, пока ты не ответишь на вопрос. Что там о Майкле и Еве?

— О, да ладно. Вамп женился на человеке, настроив всех клыкастых против себя, а Ева заставила себя выглядеть как конченная фанатка клыкастых в глазах людей, показывая кольцо, так что вы, собственно, ожидали? Цветы и парады? Это Техас. Мы все еще выясняем, как пишется "толерантность".

— Я сказал, что ты слышала об этом? Где? Когда? Кто участник?

— Отпусти, сопляк!

Он ничего не сказал, но Клэр была почти уверена, что он сжал руку, потому что Моника издала смешной звук и тихо начала:

— Хорошо, — сказала она. — Хорошо, осел, ты выиграл. Это просто общий разговор, насколько я знаю, но некоторые люди говорят, например, что нужно что-то сделать. Майкл и Ева просто удобно стоящая мишень посреди военных действий. Если подумать, так это из-за всех этих заигрываний твоей подруги с Амелией.

Шейн отпустил ее.

— Ты одна из них.

— Да. Я знаю, на что это похоже, когда в один момент ты думаешь, что в безопасности, а затем вдруг остаешься в полном одиночестве. Думаешь, что ты и твои друзья единственные, кто находится под прицелом? У тебя есть какие-нибудь идеи насчет того, сколько людей хотят сделать мне больно?

Моника была более сознательна, чем Клэр когда-либо могла бы подумать. Она знала, как обстояли дела, может быть больше, чем Шейн, как ни странно. Вероятно, она быстро должна была узнать, как защитить себя, с тех пор как город перестал пугаться ее статуса Самокоронованной Принцессы.

— Тогда ты не должна забивать на единственных людей, которые могут услышать твой крик о помощи, — сказал Шейн. — Дошло?

Наконец, Моника немного неохотно кивнула. Она бросила быстрый, нечитаемый взгляд на Клэр, а потом развернулась и пошла в свои апартаменты. Они смотрели, как она достала ключ (хотя где она держала его в таком облегающем платье было тайной) и отперла дверь. Когда она была внутри и свет был включен, Шейн засунул руки в карманы и подставил локоть Клэр, которая взяла его под руку.

— Ты вдруг стал супер-хорошим с ней, — сказала Клэр.

— Ха. Если бы я был супер-хорош с ней, то сейчас у нее на руке не было бы синяков, — сказал он. — Но я готов забывать ненависть к ней время от времени. Она была грубой в последние пару лет.

— Как и ты.

Он одарил ее улыбкой.

— У меня никогда не было многого, так что эта грубость в порядке вещей. Я тренировался для этого. И ты забываешь самое главное, все это отличается.

— У тебя нет пристрастия к модной, плотно облегающей одежде?

— У меня есть ты, — сказал он, и тепло в его голосе прервало ее дыхание. Она отпустила его руку и прижалась теснее, в то время как они шли, а он притянул ее к себе. Это было неудобно, но зато чувствовалось так сладко. — Хорошо, и у меня нет пристрастия к моде. Ты попала в точку.

— Ты не думаешь, что она знает что-то о заговоре с целью навредить Майклу и Еве, не так ли? То, как она сказала, что там…

— Я не знаю, — сказал Шейн. — Я не думаю, что она бы скрыла это, она бы очень хотела подразнить нас этим, но она отказалась. Она хочет, я думаю. Не так, как если бы она хотела, чтобы Майкл умер. У нее всегда что-то немного было к нему.

— И у тебя, — сказала Клэр и толкнула его локтем. — Больше, чем немного.

— Тьфу. Пожалуйста, не говори это, иначе я потеряю волю к жизни.

— Я люблю тебя, — это вышло спонтанно, и она почувствовала небольшой прилив адреналина, потом небольшой всплеск страха, наступающий на пятки. Не было никаких причин, чтобы сказать это сейчас, идя по улице, но это просто казалось… правильным. Она немного боялась, что Шейн подумал бы, что это было цепким или поддельным, но посмотрев на него, она увидела, что он улыбается легкой, расслабленной улыбкой, простой и счастливой.