Яцек Пекара - Слуга Божий

— Знаю, — ответил я и посмотрел в темноту.

Из-за завесы деревьев сначала показалась белая лошадь, а потом мы увидели женщину, которая на ней восседала.

— О! — сказал Второй. — Это, как бы, наша колдунья.

— Она не колдунья, — мягко ответил я и встал.

Белая кобыла, ведомая умелой рукой, порысила в нашу сторону. Лоретта ловко соскочила с седла. Она была одета в тёмный плащ с капюшоном и её волосы были высоко подколоты.

— Что за встреча, Мордимер, — улыбнулась она. — Что за встреча…

— Зачем за нами ехала? — спросил я.

— Я подумала, что может тебе не захочется проводить ночи в одиночестве по дороге домой, — ответила она, смело глядя мне в глаза.

Первый заржал хриплым смехом. Даже Смертух, как я видел, скривил губы в чём-то, что должно было изображать улыбку.

— Ты голодна? Если да, поужинай с нами, — сказал я.

Я глянул на Гунда. Связанный и с кляпом во рту он лежал на войлочном мешке. В конце концов, я не хотел, чтобы он заболел, простудился от лежания на земле и холодной росы. Я должен был довести его до Хеза в добром здравии и намеревался заботиться о том, чтобы так именно и произошло.

Лоретта что-то бросила мне. Я поймал и захлюпало.

— Вино, — сказала она, усаживаясь на пенёк. — Может не самое вкусное, но в такую ночь лучше, чем ничего.

Я поблагодарил её кивком и откупорил бурдюк. Глотнул. Верите или нет, но я прислушивался, не почувствую ли часом ядовитый привкус. Впрочем, распознание и нейтрализация ядов было частью моего обучения. Но нет. Вино как вино. Слегка кисловатое и действительно не лучшего сорта, но вино обычное. Без излишних добавок. Она поглядывала на меня с улыбкой, будто знала мои мысли.

Мы сидели какое-то время у огня, кушая, выпивая — молча. Смертух помешивал в огне палкой, с красно тлеющим концом, и я видел, как его взгляд время от времени обращается в сторону доктора Гунда. Я прекрасно понимал, что у него бродит в голове, но не собирался ни это разрешить, ни до этого допустить. Во-первых, доктор должен оставаться полным сил, а во-вторых, наверняка я вам уже говорил, излишнее умножение страданий не мой стиль. Мука должна иметь обоснование, иначе её причинение всего лишь грех. И потакание собственным слабостям. А слабости мы не можем себе позволить.

— Пройдёмся, Мордимер? — спросила Лоретта.

— Для тебя будет лучше, если вернёшься домой, — сказал я.

— Не хочу, — произнесла она просто.

— Раз так…

Я встал и подошёл к Смертуху. Склонился к нему.

— Отвечаешь за всё, — сказал я тихо, а он отводил глаза. — Смертух, посмотри на меня!

Он посмотрел и выглядел, как обиженный ребёнок.

— Смертух, друг. — Я коснулся его плеча. — Если с доктором что-то случится, собственноручно выпущу из тебя требуху, понимаешь? И развешу её по окрестным кустам, а ты будешь смотреть, как они сохнут под утренним солнцем.

— А что может случиться? — буркнул он недовольно.

Смертух, как злая собака. Немного опасный, немного своенравный, но подчинится сильной руке. Впрочем, может, злая собака — плохое сравнение. Ибо в одном я мог быть уверен: мне можно было не бояться за свой тыл, пока за мной был Смертух. Ну, по крайней мере, до тех пор, пока я ему нужен. Хотя, думаю, он своеобразно даже любил меня, а сам, несомненно, не смог бы объяснить, сколько во всём этом настоящего чувства, а сколько холодного расчёта и опасения.

— Ты знаешь, и я знаю, — ответил я. — Охраняй его как собственную жизнь. Да, пожалуй, это неплохое сравнение. — Я хлопнул его и поднялся.

Я обнял Лоретту за талию.

— Прогуляемся, — сказал я.

Мы лежали на моём, и прикрытые её плащом. В полной темноте, ибо луна и звёзды скрылись за чёрными тучами.

— Почему ты меня не хочешь, Мордимер? — спросила она.

— Не хочу? — засмеялся я. — Если то, что мы сделали три раза, должно выражать отсутствие желания, то я не знаю, что им является…

— Я не об этом. — Я не видел её лица, но по голосу понял, что она нахмурилась. — Ведь ты знаешь… Почему ты не хочешь меня забрать?

Я вздохнул. Может, чтобы не слышать подобных вопросов? Претензий? Рассказов о ежедневных заботах? Мордимер, я ждала весь вечер, а ты где-то развлекался? Мордимер, ты снова пьяный! И от тебя воняет, как из сточной канавы! Мордимер, посмотри, мне идёт это платье? Мордимер, почему мы никуда не ходим? Я не могу весь день сидеть и скучать. Мордимер, сколько можно жить на постоялом дворе? Мы не могли бы иметь дом? Мордимер, знаешь, что нас станет больше? Да-да, положи руку на живот, чувствуешь? Мордимер, не думаешь, что ты должен уделить внимание своей женщине, а не пропадать постоянно неизвестно где? — и именно так бы было, любезные мои. Кому это надо?

— Мы не подходим друг другу, Лоретта, — сказал я. — Поверь мне на слово, ибо я не хотел бы тебе это доказывать.

— Не узнаешь, пока не попробуешь. — Я почувствовал, как её ногти впиваются мне в грудь. Похоже, неосознанно, хотя я и чувствовал злость в её голосе.

— Прекрати, — ответил я. — Давай радоваться этой ночи и этой минуте, а утром послушно поедешь домой. И наверняка найдешь себе кого-нибудь, кто обеспечит тебе лучшую жизнь, чем я.

Она повернулась ко мне спиной.

— Так легко у тебя не выйдет, — сказала она с каким-то ожесточением в голосе. — Хочу, чтобы ты хотя бы попытался! Чтобы перестал бояться!

— Бояться? — Я рассмеялся. — Это неточное определение.

Но когда я думал над её словами, вглядываясь в темноту, то знал, что, скорее всего, она права. Вот только, так или иначе, ничего из этого получиться не могло.

Я услышал чьи-то осторожные шаги в кустах и моментально проснулся. Но глаз, однако, не открывал. Я потихоньку передвинул руку и сжал пальцы на рукояти кинжала. Но потом порыв ветра принёс в мою сторону характерный запах, и я уже знал, что это приближается никто иной, как Смертух. Я открыл глаза и осторожно вылез из-под плаща, так, чтобы не разбудить Лоретту. Солнце стояло уже высоко, но было холодно, а трава покрылась росой. Лоретта пробормотала что-то сквозь сон и повернулась на бок. Из-под плаща высунулась её нога. Стройное, округлое бедро и красиво очерченная бабка[82].

— Чего людей будишь, Смертух? — спросил я тихо и подошёл к нему. — Чего крадёшься?

— Дык, там тебя искал, — пробормотал он. — Пора уже ехать, а?

— Несомненно, пора, — ответил я и посмотрел в сторону спящей женщины.

— Оставляешь её здесь? Забираешь в Хез?

Я улыбнулся.

— Смертух… в Хез? С ума сошёл, парень? Что я там буду с ней делать?

— Уж я знаю, что бы ты делал… — Я видел, что он не может оторвать взгляда от её обнажённой ноги. Он бессознательно облизнулся.