Джим Батчер - Возвращение веры

— Да. Рождество. Когда Гремма ещё была жива. Гремма была добра ко мне.

— Расскажи мне об этом, — сказал я убеждающе и накрыл ее руку своей.

Я почувствовал, как она пожимает плечами.

— Гремма приехала в Сочельник. Мы играли — она играла со мной. А потом мы сидели под Рождественской елкой, поджидая Санта Клауса. Она позволила мне открыть один подарок до Сочельника. Тот, который она приготовила для меня.

Фейт прерывисто вздохнула

— Это была куколка. Куколка, похожая на настоящего ребенка. Мать и отец купили для меня набор Барби, всю линию, выпущенную за тот год. Она говорили, что если бы я оставила их в первоначальных упаковках, тогда позже их можно было перепродать за большие деньги. Но Гремма слушала меня и знала, что я действительно хочу, — в ее голосе появилась легкая улыбка. — Гремма заботилась обо мне.

Я шевельнул рукой и мягкий розоватый свет полился из кольца — любящее, нежное сияние. Фейт задохнулась от неожиданности, а затем восхищенная улыбка расцвела на ее лице.

— Но как? — пролепетала она.

Я улыбнулся ей:

— Магия. Самая лучшая её разновидность — немножко света в темноте.

Она вглядывалась в меня, изучая лицо и глаза. Я уклонился, стараясь не встретиться с этим пристальным взглядом.

— Мне ведь нужно вернуться, правда? — спросила она.

Я отвел выбившуюся прядку с ее лба.

— Есть люди, которые любят тебя, Фейт. Или когда-нибудь будут. Пусть ты не видишь их рядом с собой — прямо здесь и прямо сейчас, они существуют. Но если ты позволишь тьме застить глаза, то можешь их никогда не найти. Лучше иметь с собою в пути немного света. Как думаешь, ты сможешь это запомнить?

Она кивнула мне, а кольцо освещало ее лицо.

— Всякий раз, когда тьмы станет слишком много, вспоминай хорошие времена, что у тебя были, хорошие вещи, которые у тебя есть. Это поможет, я обещаю.

Она прижалась ко мне в простом, доверчивом объятии. Я почувствовал, как мои щеки нагреваются. Блин!

— Нам нужно идти. Мы должны перейти через мост и встретить моего друга Ника.

Она сразу же заволновалась и прикусила губу.

— Но тролль…

Я подмигнул:

— Оставь его мне.

Девочка не казалась такой тяжелой, когда я нес ее назад. Я изучал мост, по мере того, как мы приближались. Возможно, если удача повернется ко мне, я успею перебежать мост безо всяких троллей.

Ага. А возможно, я однажды приду в художественный музей и стану хорошо образованным.

Мосты — специальность троллей. Какая магия или просто способность в том виновна, неизвестно, но никогда нельзя пересечь мост, не столкнувшись с троллем. Такова жизнь, я думаю.

Я поставил девочку на землю рядом с собой и шагнул на мост.

— Ну, Фейт, — сказал я. — Что бы ни случилось, ты должна перебежать этот мост. Мой друг Ник подъедет с минуты на минуту.

— А как же ты?

Я отвесил ей небрежный поклон.

— Я - волшебник. Я смогу справиться с ним.

Фейт одарила меня в высшей степени скептическим взглядом, а потом нащупала мою руку. Ее пальчики казались очень маленькими и теплыми в моей ладони и волна свирепой решимости прокатилась сквозь меня. Может случиться всякое, но навредить этому ребенку я не позволю.

Мы вышли на мост. Те немногие фонари, что ранее светили, теперь потухли. Работа Гогота, несомненно. На мосту правила ночь, а где-то под нами булькала Чикагская река, гладкая и холодная.

— Мне страшно, — прошептала Фейт.

— Он — всего лишь хулиган большого размера, — сообщил я ей. — Осади его и он отступит, — я надеялся, очень сильно надеялся, что не ошибся.

Мы продолжали идти и обошли люк в середине моста, причем я поместил себя между девочкой и входом в логово тролля.

Гогот наверняка рассчитывал на это.

Услышав крик Фейт, я повернул голову и увидел толстую, волосатую руку тролля, протянутую к нам, в то время как сам тролль огромным, жирным пауком висел на краю моста. Я зарычал и опять ударил его ногой по пальцам, отчего тролль гневно взревел. Фейт была свободна и я почти швырнул ее к дальней стороне моста.

— Беги, Фейт!

Рука тролля сбила меня с ног, а затем он выпрыгнул из-за перил моста, невероятно ловкий и гибкий для своих размеров. Горящие глаза соредоточились на убегающей Фейт и струйки склизской слюны брызнули из его рта. Он рассек топором воздух и присел, чтобы прыгнуть к ребенку.

Я вскочил на ноги и с криком бросился вперед, обхватив лапу тролля своими длинными ногами, чтобы помешать прыжку. Рыча от ярости, тролль кувырком полетел на землю. Я услышал собственное придушенное кудахтанье и ощутил, что одна из моих ног свободна.

Тролль сгреб меня за края куртки и швырнул на перила моста так, что у меня в глазах замелькали звезды.

— Волшебник, — из пасти тролля летела слюна и пена. — Сейчас ты умрешь и я разгрызу твои кости.

Я поднялся, но слишком поздно. Не убежать и не перепрыгнуть через перила.

— Гарри! — раздался крик Фейт, вспышка розового света затопила мост, отчего уродливая голова тролля резко отвернулась к дальней стороне реки. Я повернулся влево и бросился бежать — к Фейт, прочь от тролля. Посмотрев вперед, я увидел как ревущий автомобиль Ника на высокой скорости подъезжает к мосту — мой партнер видел, что происходит.

Тролль преследовал меня и, хотя я имел небольшую фору, у меня появилось подозрение, что чудовище куда легче на ногу, чем я. Раздался свист воздуха, рассекаемого топором, и я ощутил как что-то пролетело мимо моего скальпа. Я пригнулся, увернувшись вправо. Второй сильный удар прошел на более близком расстоянии. Я споткнулся и упал, а спустя один удар сердца, тролль уже стоял надо мной. Я перевернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как он поднимает свой топор и заносит над головой, и почувствовать брызги слюны на своей груди.

— Волшебник! — проревел тролль.

Вдруг раздался вопль, а потом коп, преследовавшая нас раньше, прыгнула на спину троллю и перехватила полицейской дубинкой его горло. Она профессионально крутанула дубинкой, отчего глаза тролля выпучились. Огромный топор выпал из ослабевшей хватки и, кувыркаясь, с лязгом ударился о тротуар.

Полицейская отклонилась назад, чтобы согнуть хребет тролля — но он не был человеком, с которыми она прежде имела дело. Существо повернуло голову, скорчилось и высвободилось из ее захвата, а затем распахнуло пасть в взбешенном реве. Этот рев буквально сдул форменную кепку с головы полицейской и отбросил назад ее саму с изумленно распахнутыми глазами. Взбешенный тролль хлопнул кулаком о тротуар, взломав его, и протянул другую лапу, чтобы сокрушить череп женщины.

— Эй, урод! — выкрикнул я.