Даша Пар - Мёртвая бабочка

А теперь я вот уже пятый день обитаю в давно заброшенном лесопарке и не рискую показаться на глаза людям, потому что знаю, что выгляжу не самым приятным образом. И каких усилий мне стоит не наброситься на кого-нибудь и не съесть его! Как мне до сих пор удается сдерживать монстра внутри себя? Я стала старше? Или же ещё не пришло время?

Скорчившись под павшим деревом, я невольно зажмурилась от своих мыслей. Интересно, когда я достигла той стадии, после которой лежание на грязной земле в вонючих шмотках уже не вызывает отвращения? А ведь так и есть, я грязная, мокрая и от меня дурно пахнет. Мои красивые волосы превратились в мутные, слипшиеся сосульки, а от прежних цветов одежды мало что осталось. Как я умудрилась до такого докатиться всего лишь за пять дней? Раньше, когда я переезжала из одной части страны в другую, я умудрялась находить возможности, чтобы принять душ. Интересно, что со мной происходит? Откуда взялся этот страх перед людьми? Может причина в том, что я, впервые в жизни, осталась абсолютно одна? Совершенно и полностью, не так, как это было, когда я потеряла родителей, а затем и брата. Тогда за моей спиной стояла Инга. И не тогда, когда я превратилась в вампира. Охотники, пускай и не испытывали привязанности ко мне, ну, за исключением, моих друзей, но именно Агнесса и Совет дали мне приют, накормили, напоили, приодели и даже книжек на ночь дали почитать! А потом был Константин, а в самом начале была семья. Только теперь я осталась полностью одна. Я вольно делать всё, что угодно. Это то, на что я сейчас способна, но я не могу сделать ничего. Я наделена невероятными силами, но не могу ими воспользоваться! Мне кажется, мой удачный побег и все последующие за ним дни можно списать только на то, что я оказалась достаточно напуганной поместьем Константина, чтобы не видеть никого и ничего, кроме цели – оказаться как можно дальше от него. И вот теперь, хоть мысленно я и допускаю возможность, что он где-то рядом, но я осталась одна. Я не знаю, как это описать, чувства, которые появляются внутри меня, явно не принадлежат паразиту или же просто сильному человеку. Я хотела бы сказать, что у меня нет стержня… или же его вынулииз меня. Иначе мои прошлые поступки, в частности убийство метаморфа, совершил кто-то другой. Когда я стала такой слабой? Когда же? Я чувствую страх и пустоту, мне одиноко и холодно, я боюсь лишний раз выйти из этого импровизированного укрытия, чтобы хоть что-то сделать. Например, искупаться в находящемся неподалеку прудике. Хоть немного очистить свои вещи, в конце концов, ведь заболеть-то я не могу. Но мне страшно и эти мысли лишь усиливают панику внутри меня.

Внезапно мой обострившийся за последнее время слух уловил какое-то движение неподалеку от меня. Это определенно были шаги. И, похоже, нечеловеческие. От ужаса, я сильнее сжалась в комок, стараясь, чтобы как можно меньше меня было на поверхности, я буквально носом уткнулась в пахнущую землей грязь. Чуть повернув голову, я принялась всматриваться в ту сторону, откуда были слышны шаги. Неожиданно мне пришла в голову странная мысль, что я понятия не имею, как себя вести, если встречу кого-нибудь из теневого мира. Должна ли я как-то по-особому поприветствовать незнакомца? Может в теневом мире есть свой способ опознавания друг друга? А что я должна буду ему сказать, если он почувствует меня? Должна признаться, что моё укрытие хорошо только ночью и только от людей. Думаю, что любое сверхъестественное существо сразу почувствует, где я нахожусь. И меня точно не спасет грязь, земля и поваленное дерево.

– Эй, я знаю, что ты там! Выходи, не бойся, – раздался нежный грудной женский голос.

Напрягшись, я затаилась и прекратила дышать.

Спустя минуту голос раздался вновь.

– Ты вампир, ведь так? Я не сделаю тебе ничего плохо, ведь мы одного с тобой вида. Пожалуйста, выходи.

Глубоко вздохнув, я принялась выбираться из своего импровизированного убежища. Думать о том, какой меня увидит незнакомка, мне не хотелось.

Когда я вышла на тропу, впереди меня раздался приглушенное восклицание. Похоже, незнакомка не ожидала увидеть меня такой. Сама девушка выглядела просто превосходно. Её длинные, черные, сильно вьющиеся волосы полностью скрывали угловатые плечи, а глаза мягко светились зеленым светом в темноте сумерек. Она была одета в длинное серебристо-синее платье с глубоким декольте. Глядя на неё, я видела, как мы неуловимо похожи чертами лица. Думаю, что любой посторонний человек счел бы нас родственницами. Она была явно удивлена моим внешним видом, рассматривая мою одежду, она от волнения прикусила нижнюю губу.

– Кто вы? – тихо спросила я.

– Меня зовут Фрида, деточка, – в её голосе прозвучали почти материнские нотки, – и я искренне хотела бы знать, что с тобой случилось, где твой Хозяин и почему ты до сих пор не поела?

От обилия её вопросов у меня на мгновение закружилась голова. Мне не хотелось признаваться себе, что это от голода. И что, черт возьми, мне ей ответить? Что я сбежала от своего создателя? Что я не собираюсь охотиться на людей? Что мне ей сказать?

– Он мне не хозяин, он просто тот, кто обратил меня, – осторожно подбирая слова, возразила я ей.

– Хорошо, прости меня за этот архаизм, раньше отношения между родителями и птенцами было несколько иным. Я не успела привыкнуть к изменениям, – также осторожно ответила она мне, – но ты не сказала, что с тобой произошло?

– Я сбежала, – раздраженно выпалила я. Честно говоря, у меня просто не было другого выхода, кроме как признаться ей.

В ответ раздался тихий, мелодичный смех.

– И ты так боялась сказать мне это? Дорогая, это же твоя природа, все молодые птенцы рано или поздно выбираются из гнезда, чтобы увидеть мир.

– Я не птенец и не младенец, – грубо возразила я.

В ответ девушка лишь махнула рукой.

– Ой, перестань, иначе я решу, что ты ещё грудная.

– Что это значит?

Она внимательно посмотрела мне в глаза, а затем почти неуловимо быстро пересекла тропу и оказалась прямо передо мной, пристально рассматривая моё лицо.

– Когда тебя обратили?

– Я не хочу отвечать на этот вопрос, – упрямо сказала я, делая шаг назад.

– Если ты не хочешь отвечать на мои вопросы, то тогда я сейчас же покину тебя. Ты останешься здесь голодной и одинокой до тех пор, пока зверь внутри тебя не вырвется на свободу и не убьет кого-нибудь. Если он сделает это плохо и твою жертву найдут люди или тебя заснимет камера наблюдения или ещё что-нибудь произойдет из этого списка, то тебя убьют наши же соплеменники. Возможно даже я, потому что это произойдет в моём тихом городке, – холодно стала говорить мне Фрида, вновь делая очередной шаг по направлению ко мне, – а если ты мне всё расскажешь, то я смогу тебе помочь, а самое главное, я накормлю тебя своей кровью.