Пожиратели призраков - Клэй Маклауд Чэпмен
Мы воскресили мертвых. Каждый последний, ускользающий вздох, срывающийся с моих губ, должно быть, сильно их заводит. Они подбадривают Сайласа своими пересохшими голосами: «Давай-давай-давай!»
Они хотят меня.
Я больше не чувствую Сайласа. В ту же секунду, когда он кончает в меня, его тело теряет очертания. Вся полнота его физической оболочки взрывается, и теперь я держу в объятиях не плоть, а клубок червей, все они переплетены друг с другом, извиваются на моей коже, прокладывают себе путь сквозь меня, поверх меня, о боже, они все извиваются, кормятся мной, они снаружи, они внутри, они играют с ночи до зари.
Часть первая. Потеря друга
Дата на камне
Я не могу нащупать пульс. Никакой реакции. Даже дыхания. Все указывает на летальный исход. Дефибриллятору нужна еще секунда, а я не могу столько ждать. Я его теряю. Можно сделать искусственное, но обычно я припасаю это на сладкое.
– Я слышал, тут вкусные крылышки, – говорит Таннер.
Надо просто смириться. Объявить время смерти этого свидания вслепую и убрать труп, пока не закончился счастливый час, но нет, я не сдаюсь. Сегодня никто не умрет. Не в мою смену.
Официант наконец-то приносит мой долгожданный джин-тоник. Тут важен каждый глоток, поэтому я быстро прикладываю электроды – Разряд! – надеясь вернуть жизнь нашей беседе.
– Итак, – начинаю я.
– Итак, – повторяет он, стуча пальцами по столу.
Ничего. Все еще никакого пульса. Я прошу официанта подготовить новую порцию адреналина, поднимая уже полупустой стакан и позвякивая льдом.
– Откуда ты знаешь Амару? – спрашиваю я.
– Через ресторан.
– Ты тоже там работаешь?
– Нет-нет. Она была официанткой на мероприятии моей компании.
– Твоей компании? Я не знала, что ты…
– Ну, я просто там работаю, – кажется, он покраснел. Вы только посмотрите на эти щеки! Таннер меня застеснялся? – Я увидел ее на перекуре. И она дала мне траву на парковке.
Не сомневаюсь.
– Святая Амара! – поднимаю я стакан.
– Она сказала, у нее есть подруга, с которой я могу сойтись, и…
– …И вот мы здесь, – я удивлена, что Амара приписала мне Таннера. Он милый, но какой-то плюшевый. Ни одной татуировки. Уверена, к нему все клеятся, и это наверняка его смущает. Чистая одежда, еще и отутюженная. Его парфюм перебивает еловый запах моего джина, но он помылся, что уже лучше парней в грязных майках, с которыми я иногда зависаю. А еще он знает, как забронировать столик.
– Знаешь, что раньше тут было? – спрашиваю я.
– А должен?
– Тут была плантация. А мы сидим на доме рабов.
У Таннера подпрыгивает кадык.
– Основная часть дома сгорела еще до Гражданской войны. Осталось только это. Кухня была в подвале. Рабы-повара спали наверху, спускались готовить хозяевам, а потом снова поднимались наверх. Почти не выходили из дома.
Я выглядываю из ближайшего окна на Фоуши-стрит. Остальная часть квартала была застроена много лет назад, но именно это здание так и не снесли – двухэтажное свидетельство славной истории Ричмонда. Но его легко можно и не заметить. Рядом с входом стоит табличка с выгравированным числом 1797, намекая на прошлое здания, но не говоря напрямую. Таннер прошел мимо, даже не оглянувшись.
Теперь я смотрю на столовую. Мест не так уж и много; десять столиков, за каждым сидят богато одетые посетители. Все белые. Кажется, мы тут самые молодые. Ресторан открылся совсем недавно, так что Таннеру наверняка пришлось постараться, чтобы выбить место. Он так хотел произвести на меня впечатление, но по окаменевшему выражению его лица ясно, что он и понятия не имел об истории этого здания.
В этом весь Ричмонд. Повсюду уроки истории. Весь этот город – кладбище. Куда ни ступи, везде могилы.
– Ничего себе… я и не знал. Это было на сайте ресторана?..
Я решаю больше не мучить бедолагу.
– Меня всегда интересовала история Ричмонда. Сначала изучала в колледже, а потом и сама, – не буду вдаваться в детали, как рабовладельцы гордились готовкой своих рабов, и что жареная окра за пятнадцать баксов, не говоря уже обо всем дорогущем меню, уходит корнями к рабам, которые готовили для богачей Ричмонда.
– Ты типа историк-самоучка? Может, мне делать записи?
Это не самый плохой разговор. Можно сказать Таннеру, что меня не определяет карьера, и сейчас я не работаю, потому что борюсь за место в известном рекламном агентстве, а все лето бездельничаю в юридической конторе моего отца под ярлыком менеджера соцсетей. Но я ведь пришла не работой хвастаться, да?
– Вообще-то, я серийная убийца.
Таннер смотрит на меня так, будто видит впервые.
– У нас с Амарой отработанная схема… – продолжаю я его подкалывать, пока он так внимательно слушает, – она выбирает какого-то парня из разных компаний, накуривает и как будто невзначай упоминает классную подругу. Потом я пью с ними, они теряют бдительность, увожу обратно к Амаре, и мы вместе режем их на кусочки.
Таннер не моргает.
– Я… ожидал не такого.
– Поверь, – я наклоняюсь и шепчу: – Никто не ожидает.
– Ну и… – он наклоняется в ответ, ставя локти на стол, – куда же вы прячете тела?
Он начинает мне нравиться.
– Выбрасываем, конечно же. Скидываем в реку.
– Логично, – улыбается он. У него красивая улыбка, признаю. – Но нельзя выкидывать в одном месте. Надо как бы раскидывать. Подальше.
Дамы и господа, Таннер решил пошутить.
– Ты тоже так делал?
– Я? Да нет… парочка серийных убийц зарезали моего брата.
– О нет! Я и не знала.
– Ничего. Последние годы я искал его убийц. Чтобы отомстить.
– И вот нашел! Видимо, это судьба.
Он смеется. Искренне. Я вижу его впервые – такого, каким он, наверное, был в детстве.
– От нее не уйти.
И вот он. Совсем слабый, но я чувствую. Пульс. ЭКГ его ловит, отображает маленькую кривую на мониторе.
Может, свидание не такое уж и мертвое.
– Ну ладно, – говорю я. – Живи. Пока что.
– Фух.
Мой телефон вибрирует. Наверное, Амара спрашивает, как дела. У меня сводит ребра, когда я вижу, что это Сайлас. Только не сейчас. Я переворачиваю телефон и возвращаюсь к разговору.
– Ты уже ходил на свидания вслепую?
– Вроде нет. А ты?
– Нет, – Ричмонд настолько мал, что твоя романтическая история известна всему населению. Надо находить совершенно новый круг общения, чтобы умудриться
