Магазин работает до наступления тьмы 2 - Дарья Леонидовна Бобылёва
Где-то рядом шуршали по мостовой автомобили и лаяла собака. Славик слышал собственное хриплое дыхание. Над головой зловеще каркнула ворона. Чур меня, испугался Славик, и ворона каркнула еще раз. Он выпрямился и уперся взглядом в дверь с белеющим в сумерках прямоугольником объявления. Буквы выцвели и расплылись, уцелело только случайно прихваченное скотчем огромное слово «ВОЗВРАТ» и стрелочка рядом с ним. Славик послушно посмотрел туда, куда указывала стрелочка, и в тот же миг над соседней дверью зажглась вывеска «ДРУГ» со свернувшимся под буквой «Д» рыжим котиком.
— Вернуться? Она мне не друг! — Славик наконец осознал, что стоит посреди улицы и разговаривает с вывеской ветеринарной клиники, поэтому закончил возмущенным шепотом: — Она меня вообще убить хотела!
Вывеска с легким электрическим потрескиванием подмигнула ему.
***
У входа в метро тонкие голубенькие маски раздавали бесплатно, и Славик, выпросив у смешливой волонтерки про запас целых три, немного взбодрился. Новые маски он спрятал в карман, а сам надел старую, аптечную — причем сделал это безо всяких напоминаний или, того хуже, грубых окриков. Теперь он уже не чувствовал себя так одиноко в толпе прикрытых разноцветными лоскутами пассажиров. Это как у супергероев, подумал Славик, маска придает уверенности. Даже через турникет он проскочил на этот раз легко и непринужденно, как будто имел законное право ездить без билета. И в спину ему уже никто не свистел и не кричал, только дежурная, не вставая с места, лениво обозвала Славика сволочью.
Он немного заблудился и не сразу нашел заброшенный купеческий особняк, откуда его накануне выгнала Матильда. Свернув раньше времени, попал куда-то во дворы за отделением почты. Там в кузов грузовика лихо перебрасывали посылки, а на детской площадке рядом качалась на качелях, взлетая к самому небу, одинокая фигурка. Качели пронзительно скрипели.
Когда усталый Славик наконец пробрался сквозь дыру в заборе, на земляном полу особняка он обнаружил еле тлеющий костер из всякого мусора и лежащую рядом Матильду. Она свернулась калачиком, уткнувшись лицом в стену.
— Зря съездил, ключей-то у меня и нет, — сказал Славик. — И там менты, свет в квартире горит, я видел. Я маски принес. В метро жетоны больше не принимают и все в масках, — он хлюпнул носом. — И «Гречневый рынок» какой-то, нет такой станции! Ничего вообще не понятно. Тут что-то случилось, да? Ну, пока нас не было? Матильда? Матильда!
Так и не дождавшись ответа, Славик наклонился, осторожно потряс Матильду за плечо, потом потряс сильнее, перевернул — и увидел испачканное в крови и зеленке безжизненное лицо с закрытыми глазами.
— Ты чего? — ужаснулся Славик.
Он встал на колени, приблизил ухо к ее губам и застыл в этом неудобном положении, боясь одновременно и того, что ничего не услышит, и того, что проснувшаяся Матильда укусит его. Сбылся страх номер один — он ничего не услышал. Славик обнял Матильду и стал раскачиваться, прижимая ее к своей груди. Он ругался, плакал, упрашивал, объяснял, что он никак не может тут один, у него нет телефона, ему некуда идти, его посадят в тюрьму за убийство, он не знает, что делать, он не может совсем один, не может без Матильды, Женечка говорит, то есть вывеска говорит, что она ему друг, то есть не вывеска ему друг, а Матильда, сейчас она его единственный друг…
— Не умирай, ну пожалуйста, а? Адана! Адана, Матильда! Очнись, адана!
Матильда резко открыла глаза и взглянула на сжимающего ее в объятиях Славика так, будто действительно была готова его укусить.
— Я же сказала, вали отсюда, крум, — прошептала она.
— Куда я пойду?! — взвыл Славик. — Я уже пробовал! А потом эта вывеска…
— Помолчи хоть минуту. — Матильда зевнула, почесала нос о его рукав и со вздохом продолжила: — Ну, что случилось?
Обессилевший Славик, который до этого битую четверть часа пытался рассказать ей, что случилось, смог выдавить только:
— Я так не могу. У меня даже телефона нет…
— И ты из-за этого так ревешь? Возьми мой. — Матильда кивнула куда-то вниз. — Правый карман. Там игра… предметы в ряд. — Она прикрыла глаза и сглотнула. — Только отстань. Кадавр должен восстановиться.
— К-кто?
— Нужно время. Три дня… четыре… — Голос Матильды садился, она выговаривала каждое слово очень старательно и делала большие паузы. — Я вернусь. Раньше не буди. Положи кад… меня на место. — Она помедлила, собираясь с силами, и сказала уже громче: — Разбудишь — глаза выдавлю.
— А ты точно вернешься?
Матильда молчала. Славик уложил ее обратно на пол, пошарил по карманам черного бесформенного одеяния и действительно нашел телефон. Включил, вздохнул — могла бы заодно рассказать, как снять блокировку, — потом соединил точки в букву «м» и порадовался собственной проницательности. Буква «м» была вторым по популярности паролем, и вдобавок «м» — это же Матильда.
Телефон почему-то не подключался к мобильной сети, сколько Славик ни копался в настройках. Приложений на нем оказалось мало, и никаких соцсетей, зато обнаружились обещанная игрушка «три в ряд», переводчик с иврита, руническая клавиатура и подробнейшая офлайн-карта городских рек, в том числе убранных в коллекторы. Их названия казались странными, будто для смеха придуманными: Коровий Враг, Жабенка, Сушка, Черторый…
Славик хихикнул над рекой Воблей, перевел взгляд с экрана на лежащую у его ног Матильду, и ему вдруг стало неловко. Он накрыл ее своей курткой, ноги завернул в притащенные из соседнего закутка полосы полиэтиленовой пленки, для себя тоже соорудил подстилку из куска картона — и только
