Ночь, когда Серебряная Река стала Красной - Кристин Морган
Она решила, что обгоревшая шерсть не в счет. Потом она задумалась, с какой стати она беспокоится о том, какие из них считаются, а какие нет.
Две другие лохматые одежды, несомненно, считались. Она уже насмотрелась, когда позади них в высокой траве появился Человек-Гора, больше и шире их обоих, вместе взятых. Он схватил их по голове в каждую руку и с такой силой врезал им по черепам, что они разбились, как вареные в скорлупе яйца.
Декс, плохой человек с луком? Кто бы убил Эммета следующим, если бы Смертоносный Лотос не срезал его стрелу в середине полета? Она что, тоже считается? Или он еще был жив, погребенный под массой клювов и черных перьев, когда их с Эмметом схватили и увезли?
Разве стая ворон не называлась убийством?
Может быть, она спросит принцессу Воронье Перо, если у нее будет возможность. У нее было так много вопросов. Очень, очень много. Некоторые из них были гораздо важнее других.
Например, увидит ли она смерть кого-нибудь еще? Ее друзей? Ее родного брата? Они все были ранены, и она не знала, насколько сильно. Она помнила Альберта с окровавленной стороной лица, его ухо, изрезанное лентами. Альберт сказал Эммету взять ее и бежать как проклятый, и Эммет сделал это, даже когда Мина умоляла Коди очнуться. Откуда у тощего Эмметта взялись силы, она не могла предположить, ведь она тоже боролась на каждом шагу.
Затем Декс ранил Эммета в ногу, и они с Миной разлетелись в разные стороны, и следующая стрела стала бы концом Эммета, если бы не их неожиданное спасение.
Люди, которые занимались тем, что вычерпывали и выбивали дух, были грубыми, но обычными, карнавальными разбойниками. Вооруженные топорами и кувалдами, а не оружием, они появились по сигналу Смертоносного Лотоса, прежде чем мечница помчалась к дому. Двое направились к Эммету, который все еще был в ужасе. Третий достался меньшему мальчику-правдорубу, с веснушками, имени которого Мина не знала; он беззвучно плакал, потирая горло в том месте, где его держал Декс. Изо рта у него тоже текла кровь, что на мгновение испугало ее, пока она не вспомнила, что он укусил одного из людей в мохнатых плащах.
К Мине подошел четвертый карни. От него несло виски, и вид у него был неряшливый, неприглядный, но в тот момент он мог быть и парадно одетым кавалерийским солдатом, как ей показалось. "Все в порядке", — сказал он ей. "Ты у нас. Все в порядке".
"Коди", — сказала она. "Мой брат. И Альберт. И Салил. Они…"
"Все в порядке", — повторил он. "Мы вернем вас всех в лагерь. Там вы будете в безопасности".
Каким-то образом, с быстротой, которую она едва заметила, мужчины соорудили подстилку для Эмметта, водрузили ее и мальчика-правдоруба на крепкого пони и уже вели их прочь от дома Старки. Она повернулась, чтобы посмотреть на Коди и остальных, но ничего не увидела. Когда она открыла рот, чтобы задать один из своих многочисленных вопросов, то вместо этого разразилась новым приступом рыданий и слез. Веснушчатый парень-правдоруб, ехавший позади нее, неловко похлопал ее по плечу.
Должно быть, она впала в оцепенение, потому что, казалось, прошло совсем немного времени, и они оказались среди красочных палаток и повозок, окруженные карнавальным народом. Весь лагерь не спал, горели фонари, пылали костры. Были и добрые слова, и одеяла, и влажные тряпки, чтобы стереть самые ужасные пятна крови. Были ковши с прохладной водой и кружки с крепко заваренным чаем. Была маленькая собачка, которая тревожно тявкала, прыгала, как на пружинках, пытаясь всех обнюхать.
"Он не укусит", — сказал кто-то юношеским, нежным голосом. Черноволосая девушка, которую они видели раньше, взяла собаку на руки, потрогала ее курносый нос и посмотрела на нее спокойным взглядом. Собака сразу же затихла, заскулила, зашевелила задними лапами, пытаясь вильнуть обрубленным хвостом.
"Ты…..ты — это она, да?" Мина нашла в себе достаточно мужества, чтобы наконец сформулировать вопрос. "Принцесса Воронье Перо. Это были твои птицы, верно?"
"Мои друзья. Они говорят со мной, слушают меня, позволяют мне видеть их глазами. Ты можешь называть меня Джейн, если хочешь. А тебя как зовут?"
Вблизи она казалась не совсем индианкой… может быть, полукровкой? И, возможно, не настоящей принцессой. В любом случае, Мина решила, что спрашивать об этом было бы невежливо.
"Мина. Мина МакКолл. Я не знаю его. Но другой мальчик… где он? Где Эммет?"
"Они забрали его на исцеление".
"Исцеление? Врач? Доктор Оддико?"
Джейн улыбнулась. "О, он не хирург и не лекарь", — сказала она.
Но прежде чем она успела уточнить или Мина поинтересоваться дальше, вторая группа роустабутов вернулась в кемпинг. Коди был с ними, пошатываясь, но держась на ногах, упрямый, как всегда, и, без сомнения, настаивающий на том, что он в порядке и может идти. Альберт, с головой, замотанной бинтами, ехал на одном из пони. Двое мужчин несли подстилку, на которой лежало завернутое в простыню тело. Салил шла рядом с ним, держа мертвую руку бедняги Лигама.
"Коди!" Мина сбросила с себя одеяло, которое кто-то накинул на нее, и вскочила на ноги. Она едва не сбила его с ног, крепко-крепко обнимая его, пока он шатался.
"Как же я рад тебя видеть", — сказал он, крепко обнимая ее в ответ.
"Это они, мы ошиблись, мы ошиблись, они вовсе не злые. Они спасли нас! Сражались с плохими людьми! Они помогают! Они…"
"Я знаю."
Мальчик-правдоруб бросился мимо них, чтобы обнять Салил. Последовала очередная суета вокруг людей из карни, одновременно велось множество разговоров. Суть их сводилась к тому, что они были начеку, ожидая новых неприятностей. На страже стояли люди, у которых помимо топоров и молотков было оружие.
"Эммет?" спросил Коди, беспокойно оглядевшись вокруг.
" Его лечат", — ответила Мина. "Насколько ты ранен?"
"Просто шишка".
"Не лги мне, Коди Корнелиус МакКолл".
"Чертовски болезненная шишка". Поморщившись, он прижал кончики пальцев
