Александр Варго - Людоед (сборник)

– Почему – возможного? – почти в унисон спросили Аня и Миша.

– Потому, ребятки. Потому что попил Жорж мартини с водкой на полянке, этот здоровяк пошел дальше навоз раскидывать, а столичного красавца кто-то пришиб в следующую минуту. С подвалом сложнее – лоскуток с пуговицей и арматура в руках, но тоже вполне возможно, что у дворника были причины «вставить» вояке в руку металлический прут.

– Что за причины, например? – спросила Аня, хотя уже понимала, о чем речь.

– Например, сам чудесный свидетель напал на девушку, а свалил все на выдуманного персонажа в армейской шмотке.

– Но ведь сразу два описания! Это же не может быть совпадением? – Миша занервничал.

– Может, да, а может, и нет, – пожал плечами Ильин. – Лады. В обоих случаях – высокий, крепкий мужик в армейской одежде. Стиль действий – забрать что-то с предыдущего места преступления и оставить на следующем. Эстафета, мать ее. Нет этой связи только между Болютой и Верзиловым. Либо она была, но мы ее проглядели. А ведь он очень хочет, чтобы мы приняли его правила игры.

– Всегда можно сделать вид, что играешь по чьим-то правилам, а на деле навязать свои, – сказала Аня.

5

Придя домой, Виктор Ильин сел за письменный стол. В квартире было все так же одиноко. Он ни разу не поговорил с Жанной. Звонил ей пару раз, но только, чтобы поболтать с Настенькой. Возможно, Жанна все-таки права – когда он погружается в работу, семья уходит для него на второй план. И тут дело даже не в том, что он сам расставлял подобным образом приоритеты. Нет. Думая об истерзанных жертвах и жестокости убийц, невозможно даже мысленно включить в этот ряд милое личико дочери. Нет! Всему свое время. Беда только в том, что на семью его уже не хватало, времени этого.

Виктор взял со стола один из набросков Миши Леонова. Рука просящего на земле. Куры смотрят на нее так, будто все остальное, что к руке прилагается, они съели, а на кисть силенок не хватило. Ильин не был уверен, что кисть лежала именно так (снимки были сделаны в разных ракурсах, но ни один из них не был таким же, как на рисунке), да и куры наверняка так осмысленно не смотрят никогда, но все-таки… Атмосфера была один в один. Будто Ильин смотрел на мир, каким-то причудливым образом преломившийся в карандашный рисунок, сквозь оконце формата А4.

Следующая картинка – девушка в подвале. Ильин не видел девушку до того, как ее подожгли, но был уверен, что выглядела она именно так. Даже крыса (нарисованная крыса) таила угрозу. Может, и убийце так показалось. Именно поэтому он ее и раздавил. Бред! Никто ему никакой угрозы не нес. Иначе можно предположить, что и девушка ему чем-то угрожала? Это он, мразь, угрожает.

Майор взял в руки два последних рисунка. Тот, что с одинокой фигурой, напомнил Ильину рисунок Миши, который он видел на Арбате год назад. Кажется, Джейсон Вурхис – герой серии фильмов «Пятница, 13-е». Огромный детина с мачете в руке. А их убийца расхаживал по двору жилого дома с арматурой. Обнаглел? Перестал прятаться? Может, в следующий раз он явится к ним в кабинет с чьей-то отрезанной головой?

Ильин достал свою схему. Четыре убийства, объединенные по парам – одна кистью, другая половым органом. Теперь напротив кисти и члена было нарисовано по следу. Майор взял ручку и нарисовал две черточки напротив кисти. Так вернее. Пририсовал человечка с автоматом, но соединять стрелочками с убийствами не стал. Роль этого персонажа пока неизвестна. Поставил на человечке вопросительный знак.

Папку он закрыл лишь ближе к полуночи. Почесал бороду. Не покидала мысль, что убийца – бывший военный, побывавший в горячих точках. Не у всех таких психика выдерживает.

Да, тут есть над чем подумать. Пару дней назад Ильин вспомнил о своем однокласснике. Они периодически общались. В одном из разговоров Пух… Виктор усмехнулся. Бывший одноклассник и в сорок будет для них Пухом. Пух работал в психдиспансере, где, по его рассказам, наблюдались пациенты с афганским и чеченским синдромами в большом количестве.

Ильину неприятно было думать, что один из его сослуживцев мог убивать подростков, стариков и женщин. Не было среди них таких. Он очень не хотел, чтобы были.

Ну ладно, на сегодня хватит. Завтра надо встретиться с одноклассником и поспрашивать об особых случаях.

Виктор выключил настольную лампу и вышел из кабинета. Холодный душ и спать.

Но он так и не уснул.

6

Подвал он нашел быстро. Помещение пропахло плесенью, но ему нравилось. В потолок был вкручен крюк – возможно, когда-то здесь висел боксерский мешок, ну а сейчас сгодится для чего-нибудь другого. Он включил музыкальный центр и вывернул громкость на всю. Басы разорвали тишину. Он развернулся и вышел из подвала. Прикрыл за собой дверь, и звук из комнатки как отрезало. Годится.

Дом был небольшой, одноэтажный, подвал же, наоборот, казался огромным. Спортзал хозяину был важнее, чем уют. Нет, ему определенно нравилось. Дом был скрыт от людей – еще один плюс. Значит, «гости» останутся незамеченными. Он не хотел привязываться к одному месту надолго. Если человек находится долго на одном месте, он невольно приковывает к себе внимание. А среди полсотни старушечьих любопытных глаз может оказаться и пара таких, которые с легкостью распознают в нем человека из ориентировки. Он был уверен, что у них уже есть какие-то описания. Но ощущения, что они идут по следу, пока не было. Правда, сейчас он сомневался, что вообще сможет это почувствовать.

Он закрыл металлическую дверь, защелкнул замок. Осмотрелся во дворе. Две старые яблони и кустарник черноплодной рябины перед домом скрывали двор от посторонних взглядов. Очень хорошо. Теперь дело за малым – найти несчастного, которому он сегодня подарит новую жизнь.

Ему определенно везло. Незнакомец, сидевший на скамейке в парке за станцией Орловская, по всем признакам был гей. Уж он-то их понимать научился.

Он подсел к мужчине и спросил:

– Вы не заметили, электричка давно была?

Тот зачем-то посмотрел по сторонам, потом пожал плечами.

– Вы знаете, не заметил.

«Клиент» не шел на разговор.

– Вы меня извините, это, конечно, не мое дело, но мне кажется, у вас что-то случилось.

Мужчина поднял на него глаза и сказал:

– Да, вы правы.

За этой фразой могла последовать другая, куда более негативная: «Вы правы, это не ваше дело». Но вместо этого незнакомец сказал:

– Вы правы, случилось.

Он предложил мужчине выпить, и тот согласился. На свое счастье.

Не каждому выпадает шанс.

7

На полпути к очищению жертва очнулась. Подвешенный к потолку голый куль с костями, который прежде звался Павел Миронов, не хотел умирать. Все они цепляются за свои никчемные жизни. За свои грехи.

Громко застонав, подвешенный что-то пробормотал. «Шо поиходи?»

Онемевший язык коверкал слова. Но он, конечно, все равно его понял. Как взрослые понимают своих детей. Усмехнувшись, он объяснил:

– Причащение перед реинкарнацией.

Тот, кого прежде звали Павлом Мироновым, знал эти два слова, но не понимал, какое они имеют к нему отношение. Почему он? Это была единственная мысль, которая металась сейчас в его голове. Время от времени вспыхивала, правда, еще одна, совершенно отчаянная, безумная: как сделать так, чтоб ничего этого не было? Чтобы прекратилась боль. Чтобы он не висел здесь, распятый между полом и потолком. Реинкарнация? Переселение души. Подразумевает смерть. Причащение – совсем другое дело. Мясник, стоящий перед умирающим Павлом, не походил ни на гуру, ни на священника, но Павел Миронов готов был сейчас же рассказать ему обо всех своих грехах – лишь бы прекратились его страдания. Да и что он кому сделал? За всю жизнь… Разве что мать на него обижается, да как-то украл в супермаркете бутылку виски…

Мясник между тем снял свою армейскую куртку и штаны и, взяв в руки садовую ножовку, подошел ближе. И стоял перед ним в трусах, берцах и фартуке из клеенки. На Павла Миронова нахлынула волна отчаяния, и он зарыдал.

– Послушайте, – сквозь рыдания пробилось слово. Язык и губы плохо его слушались, но он старался. Старался изо всех сил. – Послушайте, – сказал он, сглатывая кровь во рту, превозмогая боль в разбитых губах. – У моей мамы много денег. Мы можем позвонить ей прямо сейчас и…

– Пофлуфайте! Мы мозем пофзвонить ей прямо фейфас! – передразнил его мясник с ножовкой и, усмехнувшись, отвесил оплеуху. – Уверен, когда ты идешь на грех, ты о маме не думаешь, – сказал он.

Павел неожиданно улыбнулся разбитыми губами.

– Я понял! – радостно выкрикнул он. – Это она тебя прислала! Чтобы запугать…

Новый удар пришелся в скулу. Миронов замолчал.

– Не о том кудахчешь, петушок. – Мясник усмехнулся и подошел вплотную. Павел Миронов почувствовал, как его кожи коснулась холодная клеенка – фартук психа.

То, что перед ним псих, он понял сразу. Не важно, кто его послал – родная мать или провидение свыше. Нормальные люди такого не делают. Вопрос: есть ли на свете хоть что-то, способное остановить его?