Кристофер Голден - Вот мы и встретились

С кратким кивком, означавшим подтверждение чего-то, ясного только ему самому, Уилл проигнорировал пристальные взоры и устремился вправо, на танцпол, стараясь аккуратно огибать столы и стулья. Несколько человек позвали Уилла по имени, но он не обратил на них никакого внимания. Легкомысленный, девчоночий смех нес его в самую середину потока голосов в этом зале, а затем Уилл наконец его опознал. Взглянув в том направлении, он увидел стоящую у стойки бара Стейси. На ней было платье бутылочно-зеленого цвета с лямками толщиной со спагетти. Ее прекрасные волосы свободно падали на голые плечи.

Вид Стейси больно его уколол. Сегодня вечером Уилл должен был приберечь для нее танец. Нет, приберечь для нее все танцы. Несмотря на то, каким раздолбаем он был в этот уикенд, в пятницу вечером они установили некие отношения — совсем как тогда в автобусе, целую жизнь тому назад, — и Стейси до сих пор явно хотела выяснить конкретную природу этих отношений. Для Уилла она была теперь островком нормальности, и тем не менее, когда Стейси ярко улыбнулась, и все ее лицо озарилось радостью, ему захотелось вытошниться.

«Что, если она следующая?» — подумал Уилл.

Эта мысль заставила его резко развернуться; он был просто не в силах еще хотя бы секунду смотреть на радостную Стейси. Уилл продолжил пробиваться сквозь толпу. Знакомые лица мелькали где-то в поле его зрения подобно уличным фонарям на капоте несущегося вперед автомобиля. Но он не уделял им никакого внимания, ибо высматривал одно и только одно конкретное лицо. Музыка, бухающая из массивных динамиков, казалось, шла в том же ритме, что и пульсация у него в голове, пока Уилл добирался до последних столиков по эту сторону танцпола. Развернувшись, чтобы направиться в другую сторону зала, он чуть было не сбил с ног Лолли.

Брови Лолли были плотно сдвинуты от раздражения, глаза сужены. Все то время, что Уилл ее знал, он даже не думал, что когда-либо увидит ее в гневе, а потому вынужден был помедлить. Где-то на задворках его сознания та его часть, которая просто наблюдала за происходящим, отметила царственные черты лица Лолли, ее карамельного цвета кожу, а затем поняла, что в гневе эта женщина кажется еще прекраснее.

Лолли огляделась, сознавая, сколько людей за ними наблюдают. Когда она заговорила с Уиллом, голос ее скорее походил на шипение, прорывающееся сквозь сжатые зубы.

— Что за дьявольщина с тобой творится?

Изнутри Уилла вдруг стала стремительно заполнять печаль. Эта меланхолия пиявкой высосала из него всю ярость и целеустремленность, с которыми ворвался в «Папийон». Потребность выговориться, потолковать с Лолли, поделиться лежащей на сердце тяжестью, была почти непреодолимой.

Уилл открыл рот.

А затем поверх плеча Лолли увидел пары на танцполе, покачивающиеся, улыбающиеся друг другу, такие в этот момент от него далекие, как будто они существовали в другой вселенной. Какой-то парень в темно-сером костюме танцевал со своей девушкой, плотно к ней прижимаясь. Уилл сперва увидел его профиль, а затем, когда пара повернулась, узнал до боли знакомое лицо.

Брайан Шнелль. А женщиной, с которой он танцевал, была… Кейтлин. Брайан танцевал на встрече выпускников с бывшей невестой Уилла, Королевой праздника десятилетней давности. Хотя нет — конечно же, Кейтлин не была Королевой того праздника встречи выпускников. Такова была одна из правд, за которые Уилл держался, один из якорей у него в голове. Кто-то все это изменил.

— Сукин сын, — прошептал Уилл.

Увидев, что Уилл собрался куда-то направиться, Лолли быстро положила ему на грудь ладонь с растопыренными пальцами. Затем резко оглянулась и увидела танцующих Брайана и Кейтлин. Когда Лолли повернулась обратно, Уилл мгновенно прочел в ее глазах, что она пришла к неверному заключению. Лолли решила, будто Уилл намерен накинуться на Брайана, мелочно ревнуя к нему женщину, которая много лет тому назад бросила его у алтаря.

— Так вот в чем все дело? — спросила Лолли. В ее глазах теперь читалась жалость, смешанная с облегчением. — Брось, Уилл. Не валяй дурака.

Но Уилл ее не слушал. Образы по-прежнему мелькали у него в голове, калейдоскоп тасующейся колоды заставил его бросится мимо Лолли. Проскакивая меж двух столиков, Уилл зацепился ногой за стул, споткнулся и чуть было не упал. Дальше Уилл столкнулся с официантом, несущим массивный круглый поднос, заставленный салатами. Поднос перевернулся, салатницы и чашечки с приправой с грохотом обрушились на соседний столик. Одна салатница, точно шляпка, накрыла голову сидящей там женщины.

Уилл стал пробиваться дальше. Официант на него заорал. Лолли позвала его по имени.

Некоторые пары на танцполе услышали грохот и остановились. Другие продолжали кружиться, постукивая каблучками и в упор не замечая товарного поезда, которые неотвратимо на них накатывал. Уилл Джеймс не был особенно крупным мужчиной, но его широкие плечи производили солидное впечатление. А самое главное, целеустремлённо шагая по танцполу, Уилл обладал поистине стальной решимостью.

Кейтлин первой его заметила. Ее глаза потрясение распахнулись, и она перестала танцевать. Оттолкнувшись от Брайана, Кейтлин изумленно воззрилась на Уилла. Губы ее чуть подрагивали и неприязненно кривились.

— Уилл? — выдохнула Кейтлин.

Пока Брайан к нему поворачивался, Уилл резко набрал скорость. У этого парня времени осталось только на недоуменный взгляд, а потом Уилл уже на него налетел. Кряхтя от напряжения, Уилл еще поднажал, и они с Брайаном повалились на пол.

Голова Брайана с громким стуком отскочила от сияющего паркета.

Во всем доме номер 76 по Парментер-роуд было темно, если не считать того света, что горел в спальне у Кайла Броуди. Его родители ушли на всю ночь — праздновать день рождения Вернона Баске, гнусного проныры, который был одним из деловых партнеров отца Кайла. И Кайл был очень рад их уходу. Расхаживая по своей комнате с настежь раскрытым окном, парень подолгу затягивался сигаретой, уворованной им из пачки, что лежала у его отца на комоде.

Кайл уже знал, что курение вредит здоровью, но не собирался позволять своим родителям кормить его дерьмом на чистом глазу, особенно когда они оба курили.

Кайл шагал из одного конца спальни в другой, подобно зверьку, обследующему новое окружение. Помедлив в центре комнаты, он уставился на ярко-оранжевый кончик сигареты. Затем выпустил клуб дыма изо рта и опять мрачно взглянул на окурок. «Надо быть круглым идиотом, чтобы курить», — с досадой подумал Кайл.

Однако он еще один, последний раз затянулся сигаретой, прежде чем бросить ее, по-прежнему горящую, в банку из-под пепси-колы у себя на письменном столе. Угодив в остатки газировки, окурок громко зашипел, а затем из отверстия в банке потянулась струйка дыма.