Вячеслав Денисов - Сломанное время

Выронив кольцо, Гламур снова отошел назад. Теперь уже без паники.

– Левша! Я ненавижу аспидов! И ты нарочно измываешься!

– Откуда мне знать, что ты их ненавидишь? Ты прав… – последнее адресовалось уже Макарову. – Ты, как всегда, прав. А потому сейчас нам нужно идти и смотреть по сторонам еще внимательней. Девчонка могла бросить кольцо, услышав разговор похитителей. Например, об изменении маршрута.

Гламур поднял перстень и надел на палец. Левша вынул из-за пояса «беретту», оттянул затвор, убедился, что в патроннике есть патрон.

Вытоптать траву, сбив след, похитители вряд ли бы успели. Разойдясь в стороны так, чтобы между ними было не меньше пятидесяти метров – дистанция, при которой в джунглях друг друга скверно, но все-таки видно, мужчины медленно пошли на запад.

– Гламур, осторожно, орел! – крикнул Левша.

Пригнувшись, тот сначала на четвереньках отскочил в сторону, а потом схватил валяющийся рядом сук, перекатился на спину.

– Откуда здесь орлы, Гламур? Я пошутил.

Взбешенный продюсер вскочил на ноги и принялся отряхивать штанины.

Макаров покачал головой. Справа от него зеленел холм. С похожего на этот он две недели назад, сражаясь с тварями, скатился вниз. Сделав несколько быстрых шагов, он взбежал на него и осмотрелся. Трава, пальметто, кустарник… Это был поиск вслепую…

– Макаров, поди сюда!

Услышав голос Левши, он сбежал с холма и стал продираться сквозь заросли. К лицу липла паутина, и Макаров, с детства ненавидевший пауков, брезгливо морщился. «Если паук живет в доме, – говорил отец, – значит, дом обжит. Не убей паука. Уйдет он, уйдет покой дома». И как только Макаров почувствовал на лице движение цепких ножек, с размаху влепил себе по щеке. Здесь дома не было.

– Смотри, кэп!

Макаров ускорил шаг. Подойдя, уставился на выпирающий из толстого ствола дерева клочок желтой материи.

– Это сделать специально она точно не могла! – Левша показал пальцем на сук. Платье девушки зацепилось за него и оставило на дереве длинный лоскут. – На высоте полутора метров. Платье у нее без рукавов, значит, от подола.

– Ее несли.

– Интересно только, как. Перевалив через плечо – невозможно. Она беременна. Ребенок умрет, умрет и она. На носилках?

– Я так вижу: ее стащили с авианосца, а там уложили на носилки.

– А еще заклеили рот скотчем, чтобы не кричала. И позволили снять с пальца кольцо, – продолжал улыбаться Левша. – И носилки на высоте полутора метров – виданное ли дело. Это как же ее несли? Или ее несли баскетболисты.

Левша был прав. Ерунда какая-то получалась.

– Ну, скотч – возможно…

– А остальное – бред. Лично я теперь вообще не понимаю, как ее перемещали.

– Я нашел кое-что!

Они повернули головы туда, откуда раздался крик Гламура.

– Этому парню везет на толковые находки, – бормотал Левша, когда они пробирались сквозь кусты.

– Еще одно кольцо?

Гламур стоял в сотне метров слева от того места, где Левша обнаружил клок платья. Он держал в руке окурок – на треть выкуренную сигарету. Макаров взял ее и сдавил пальцами.

– Не окаменел. Значит, окурок свежий.

– Мы постепенно переходим на лексикон бомжей, господа, – констатировал Гламур. – Кроме меня, есть еще небрезгливые? – вынув из кармана зажигалку, он сунул окурок в губы и чиркнул колесиком.

От появившегося в лесу аромата табака у Макарова закружилась голова.

– Последний раз я обхаживал чинарик лет двадцать назад – признался Гламур, закрывая глаза от удовольствия. – Отец прятал от меня сигареты, но оставлял в пепельнице гору окурков. Родители всегда наивнее детей. Им все время кажется, что у отпрысков тот же интеллект, что и во время выноса конверта счастливому папаше в роддоме.

– Я тебе руку больше не жму, – сказал Левша, глядя на Гламура.

– Что, раскуривший окурок человек недостоин твоего общества? – насмешливо процедил тот.

– Не в этом дело. Просто сигарету мог курить больной сифилисом. А у меня, признаться, нет желания его подхватывать.

Гламур швырнул окурок в траву и растоптал.

– Чего ж ты раньше молчал?!

– А у тебя головы на плечах нет?

– Теперь все понятно? – спрятав улыбку, Макаров посмотрел на Левшу.

Тот качнул головой и рассмеялся:

– Яснее ясного. Один из них оторвал от платья девчонки лоскут и направился в другую сторону от движения. Насадил лоскут на сук – первый попавшийся – на той высоте, которая позволит нам этот лоскут увидеть. Потом вернулся к приятелям, которые решили в это время перекурить, и все пошли дальше. Быстро же он сделал свое дело – ребята только и успели сделать по две-три затяжки.

– Ребята? – уточнил Гламур. – Их было много?

– Достаточно… Теперь, по крайней мере, мы знаем, куда идти! – Макаров двинулся вперед под прямым углом от того места, где Левша наткнулся на вырванный из платья клочок материи. Если бы они направились по ложному следу, они пошли бы в обратном от нужного направлении.

Через час стало понятно, что нужно остановиться. Хотя бы на пять минут. Хотя бы перевести дух. Измотанные запоздалой погоней Макаров и Левша опустились на землю. Гламур же, опершись руками о ствол ветвистого дерева, остался на ногах.

– Почему ты решил, что тот курилка болел сифилисом?

– Я не решил. Я сказал – «мог».

Гламура это объяснение не устроило. Вернее сказать, не успокоило.

– Нет, откуда на необитаемом острове, вдали от цивилизации, в глуши, мог взяться сифилис?

– Ну, если на этом Острове есть продюсер, тогда почему бы такой ерунде, как сифилису, не быть?

Гламур хмыкнул и махнул рукой – бред! Через несколько секунд свалившаяся с дерева ветка упала ему на голову. Сначала он принял ее за что-то живое и несколько раз отмахнулся, пытаясь сбросить. Но когда рука его наткнулась на нежные и прохладные на ощупь, похожие на чью-то кожу листья, Гламур чертыхнулся и швырнул ее себе под ноги.

Левша поднял ветку и внимательно рассмотрел. Поднял глаза и чуть побледнел.

– Парень, присядь…

– У меня отнимаются ноги. Если я сяду, то больше не встану.

– Ты больше не встанешь, если не сядешь… – прошептал Левша.

– Оставь для других свои дурацкие шуточки! – вспылил Гламур, и теперь ему на голову посыпалась древесная кора.

– В тебя стреляют, идиот…

– Правда? – Гламур сделал несколько па ирландского танца. – Час назад – змея! Десять минут назад – орел… мать твою!.. Пять минут назад – сифилис! А сейчас – стреляют? Кто?! – Гламур наклонился над Левшой. – Попугаи? Вот так, наверное? – он сложил ладонь трубочкой и несколько раз в нее плюнул.

Пуля врезалась в то место, где мгновение назад находилась его голова. От дерева с хрустом отлетели несколько кусков коры. Размером с визитные карточки, они стремительно прокрутились в воздухе и утонули в траве.