Александр Мазин - Костер для инквизитора

Будущее свое логово он обнаружил случайно: бригаду на десять дней «продали» заводу, на устранение аварии. Даже идея о том, что в «отстойнике» можно жить, пришла в голову не Елагову, а кому-то из бригады. Вот клёвое местечко: патрон с лампочкой подрубить, унитаз приспособить – и переселиться. Жена ни в жисть не найдет. Поржали и забыли. Елагов тоже забыл. Но потом вспомнил. В нужное время.

Ниточка, по которой демобилизованный старший сержант мог найти мать, оставалась только одна: агентство недвижимости. Адрес его Елагов узнал от новых жильцов – получил вместе с собственными старыми вещами, которые рачительные квартировладельцы приберегли для дачных работ. Отдали по собственной инициативе. Старались заручиться расположением Елагова. А то подаст в суд, и кто знает, не придется ли везти на дачу собственные вещички?

Елагов о суде не думал. Жил, как под водой. Никак не мог понять, кто свой, кто чужой. На войне-то определиться просто, а в родном мирном городе?.. Но чуял старший сержант, нутром чуял: нет никакого мирного города. Война продолжается. Нужно лишь определить врага. И бить. Как учили.

Агентство называлось «Супермонумент». Мелкое агентство: три комнаты, полдюжины сотрудников, двухметровый бугай при дверях.

– Я по поводу продажи,– сказал посетитель.

Бугай молча отворил дверь. Затрапезная курточка входящего не смутила. Мало ли будущих бомжей желают поспособствовать процветанию фирмы?

К посетителю тут же подпорхнула девчушка лет семнадцати:

– Чем можем быть полезны?

– Я по поводу продажи,– повторил вошедший.– По поводу продажи квартиры.

– Позвольте, я вас провожу! – Девчушка шустро засеменила на каблучках, вентилятором раскручивая попку. Гость не оценил, не в том настроении был.

– Игорь Ильясович, к вам,– девчушка приоткрыла один из кабинетиков, подтолкнула гостя.– Вам сюда. Игорь Ильясович занимается как раз квартирами.

– Присаживайтесь,– благожелательно предложил хозяин кабинета.– Что у вас?

– Квартира,– пояснил посетитель.– Трехкомнатная на Таврической улице.

Лицо хозяина кабинета выразило живейший интерес.

– Соседей много? – деловито спросил он.

– Нет.

– Превосходно, превосходно. Тогда не будем откладывать. Прямо сейчас и поедем, если вы не возражаете.

– Погодите,– посетитель поднял руку.

– Поехали, поехали! – Игорь Ильясович уже стоял на ногах.– Доверьтесь нам и не прогадаете.

– Квартира уже продана,– буркнул посетитель.

– Продана? – оживление сошло с лица Игоря Ильясовича.– Что ж вы сразу не сказали? – укорил он, опускаясь в кресло.– И кем продана?

– Вами.

– Что-то я вас не припомню. Страховка оформлена?

– Нет.

– В таком случае претензии не принимаются,– сухо произнес Игорь Ильясович.

– У меня нет претензий,– покачал головой посетитель.– Я просто хочу найти мать. Она жила в этой квартире.

– А сами вы где прописаны? – осведомился хозяин кабинета.

– В общежитии. Я вернулся… Меня не было… Долго.

– Сочувствую,– кивнул Игорь Ильясович.– Но ничем не могу помочь. Мы не разглашаем тайну сделки. А пропавшими занимается милиция. Обращались?

Посетитель молчал.

– Сочувствую,– еще раз изрек хозяин кабинета.– Но ничем не могу помочь. Порядок, знаете ли. Можете спросить у нынешних жильцов. Обычно им оставляют телефон…

– Нынешние жильцы купили квартиру у вас,– резко перебил посетитель.– Поэтому я спрашиваю у вас. Где моя мать?

– Вижу, вы не понимаете,– холодно процедил хозяин кабинета.– Что ж… – Он снял трубку одного из телефонов.– Сергей, зайди, пожалуйста.

Через три секунды в кабинете возник здоровяк-«вратарь».

– Проводи человека,– приказал Игорь Ильясович.

– Вы мне не ответили,– напомнил посетитель.

– Давай, земляк, не шали,– лапа двухметрового сдавила плечо гостя.

– Это бизнес,– успокаивающе произнес хозяин кабинета.– Поэтому у кого-то лопатник толще, у кого-то тоньше. Се ля ви, уважаемый.

– Встать! – скомандовал верзила, рывком подняв посетителя со стула.– Пошел, пошел, пока руки-ноги не повыдергивал!

– Сергей,– недовольно проворчал Игорь Ильясович.– Давай не у меня в кабинете! Только ковер поменяли!

В этот момент что-то произошло со старшим сержантом Елаговым. Дрожь прошла по его телу, клок сизого дыма возник у него перед глазами, в горле запершило, в мозгу что-то полыхнуло – и дыра, возникшая в сознании умирающего Елагова на чужой проклятой земле и вновь открывшаяся у порога родного дома,– закрылась. И в мир пришел Вошь.

Но ни громила-«вратарь», ни респектабельный Игорь Ильясович этого не заметили. А зря.

– Да не, начальник, он хороший, он сам пойдет! – пробасил «вратарь» и толчком отправил посетителя в дверь.

Посетитель влетел в косяк, но шустро повернулся, и в переносицу «вратаря» глянула ноздря его собственного пистолета.

– Ах ты, сука! – Верзила ломанулся прямо на ствол и… большой палец гостя привычно сдвинул предохранитель, а указательный так же привычно нажал на спуск. В закрытом помещении грохот выстрела рванул барабанные перепонки. Во лбу «вратаря» появилась дырочка, а сам он грузно отвалился назад, сокрушив стул, на котором только что сидел гость. Пороховая гарь ударила в ноздри.

Девочка-малолетка сунулась было в дверь, взвизгнула сдавленно, отпрянула. Посетитель не обратил на нее внимания.

– Говоришь, у одних лопатник толще, у других тоньше? – спросил он.– Лопатник на стол, живо!

Игорь Ильясович, побледнев так, что кожа на лбу сравнялась цветом с синевой выбритых щек, торопливо достал бумажник. Гость молча сунул его в карман куртки, в другой карман опустил пистолет верзилы и вышел. Грохнула входная дверь.

Игорь Ильясович вытер пот рукавом английского пиджака. Обошлось. Мелочь в бумажнике – пустяк. Вот если бы убийца потребовал открыть сейф…

Дрожащей рукой Игорь Ильясович набрал номер.

– Приезжайте, быстро… – хрипло проговорил он в трубку.

Посетитель присел на скамейку, открыл бумажник. Внутри, помимо карточек и визиток, оказалось восемьсот шестьдесят тысяч рублей и шестьсот одиннадцать долларов. Чуть поменьше, чем убийца заработал бы за полгода, честно работая сантехником.

Итак, враг определился. Елагов ощутил невероятное облегчение. Мир прояснился, мозг заработал с невероятной точностью. Елагов шел по улице и уже безошибочно отличал чужих от своих. Но он помнил также, что не всякий чужой – враг. Враг – тот, кто собирается его убить. Прочие, даже если они могут навести на Елагова врагов,– просто население. А население Елагов никогда не убивал даже там. Другие убивали – на всякий случай. Он – нет. Но имущество брал. Иначе на войне не выжить.