Терра - Во власти ночи
Меня никто ни к чему не принуждает. Я сама этого хочу. Сама… И я никогда больше не буду уродом. Я не такая как все, но это не плохо. Это нормально. Для меня.
А ночью я впервые за несколько недель снова услышала музыку: слабую, едва уловимую, но знакомую. Я прикрыла глаза и растворилась в нежной мелодии, что дарил мне Странник.
После той ночи я перестала ходить во сне. Сперва боялась в это поверить, но потом, когда надежда превратилась в уверенность, рассказала про это отцу. Он улыбнулся, и сказал, что давно подозревал нечто подобное. Пока я сдерживала свои способности, они искали выход таким странным образом. И ночам что-то влекло меня из дома. Но теперь не было необходимости прятаться и скрываться ни от близких, ни от друзей. Напротив — мое уродство могло спасти Тимура, и я всеми силами пыталась стать более непохожей на других, чем обычно.
Не знаю, как давно меня перестал пугать статус разыскиваемой преступницы, предательство людей, которым я только начала доверять, и место, которое мы использовали как наше временное убежище. Отец поселился в недостроенном здании, состоящем из первого этажа и подземного гаража не так давно, и его, судя по всему, его не особо заботил комфорт. Вода здесь была на вес золота, но что значат бытовые проблемы по сравнению со всем остальным.
Я отрабатывала прием, который подсмотрела у Марка. Каждое утро, пока отец куда-то отлучался, он тренировался в узком коридоре. Меня всегда удивляло, как у него получается не биться какой-нибудь частью тела о стены. Напротив, все его движение были плавны, органичны. Как танец. Меня поражала его способность за одну секунду переходить из пассивного состояния в состояние боевой готовности.
Когда я смотрела на Марка, одетого лишь в широкие черные брюки, в голове билась только одна мысль: я хочу уметь так же. Но, честно говоря, учитывая наши натянутые отношения, было неудобно просить его научить меня хоть нескольким приемам. Поэтому я украдкой следила за этим неприятным типом, запоминала, не все, но кое-что из увиденного, а потом, в своей комнате делала что-то вроде аэробики, щедро сдабривая ими привычные упражнения. Это был шанс избавиться от агрессивной энергии: удар левой, удар правой. Эти удары ссыпались не просто в воздух, а в каждую проблему, каждую неудачу. Иногда я представляла перед собой одно наглое лицо с насмешливым взглядом зеленых глаз. Тогда удары становились сильнее, но бесполезнее. Воздуху было все равно. А Алексу и подавно…
В то утро я встала поздно. Отца не было. Марк уже давно поднялся и возился на импровизированной кухне. Комната гордо именовалась так из-за стоящей там микроволновки и кофеварки работающих от инвертора, подключенного к аккумулятору. Мужчина налил себе газировки и несколькими глотками осушил стакан. Судя по мокрым волосам, он был только что из душа.
— Я сварил кофе, — с его стороны это было практически предложение мира. Я налила себе ароматный напиток и уселась за стол. Кофе был обжигающе горячим и совершенно не сладким, но я выпила его не кривясь. Зачем доставлять противнику дополнительное удовольствие.
— Где папа?
— Ты же знаешь, он не любит распространяться о своих делах.
— Я думала, что тебе он доверяет, — поддела я Марка.
— Он не доверяет никому. Впрочем, как и я.
— Наверное сложно так жить: в бегах, никому не верить, ни к чему не привязываться. Всегда один.
— Мне не сложно, — Марк с громким стуком поставил стакан на стол. Из его глаз пропало всякое.
— Мне тебя жаль, — совершенно искренне сказала я. В конце концов, долгая злость на кого-то слишком утомляет и портит карму.
— Себя пожалей, — ну вот, злость снова вернулась.
Нас прервал громкий звонок мобильника Марка. Мне показалось, что он был этому рад. Отвечал он односложно, и лишь по едва слышному голосу его собеседника я догадалась, что это мужчина. Застыв в попытке расслышать хоть что-нибудь, я пропустила конец беседы и, конечно же, была поймана с поличным на подслушивании.
— Собирайся. Мы уходим.
— Но почему? — нет, конечно, я была рада покинуть эти Vip-хоромы, но зачем так быстро?
— Нас выследили. Скоро здесь будут люди из Конторы.
— Твою мать! — не часто я ругалась, но что-то мне подсказывало, что это может войти в привычку. — Но как же папа?
— Я его предупрежу. Быстрее! У нас мало времени.
Ценных для себя вещей за это время я скопить не успела. Схватив ветровку, я последовала за Марком. Мы вбежали на подземную стоянку, и он усадил меня в машину.
— Я сейчас, — бросил он, возвращаясь назад. Несколько минут я провела в состоянии, близкому к панике, и когда Марк снова появился, испытала облегчение.
Мы ехали около часа, когда Марк затормозил. Дверца открылась и на заднее сидение сел мой отец.
— Это правда? Нас нашли? Но как? — мои вопросы заставили отца поморщиться. Он был взволнован, даже напуган.
— Алекс, сукин сын. Я знал, что рано или поздно он доберется до тебя.
— И что нам делать? — мысль о том, что я едва не встретилась снова с этим типом отодвинула на задний план все сомнения по поводу того, что теперь с нами будет.
— Разделиться, — твердо сказал отец, — вы будете все время в движении, нигде подолгу не задерживаясь. Марк за тобой присмотрит.
— Марк? — мне удалось не повысить голоса. — Но как же ты? Почему мы не можем сбежать вместе?
— Это ненадолго, обещаю, — папа обнял меня и поцеловал в нос, — ты должна уехать как можно дальше. Я буду вас только задерживать. Мы сможем поддерживать связь. Марк покажет, как это можно безопасно сделать. До встречи.
— Папа! — я протестующе закричала, но он, не обращая внимание на мои протесты, вышел из машины. Марк, не дав мне возможности даже проводить отца взглядом, сорвался с места.
* * *— Ты же понимаешь, что мы лишь убедимся в том, что твой брат в городе? — а я ведь только начинала засыпать! Разумеется, пришлось претвориться, что я всего лишь глубоко задумалась и кивнуть.
Я снова слышала мелодию Странника, а, значит, Тимур мог быть рядом с ним. Мелодия заставляла двигаться вперед. Я снова видела перед собой цель, а шанс найти брата мог примирить даже с необходимостью путешествовать с Марком.
— И это значит, что ты должна быть незаметной, и, лучше всего, слепоглухонемой. Если Тимура кто-то удерживает силой, ты не станешь вмешиваться.
— Не нужно говорить со мной как со слабоумной. До сих пор я как-то справлялась без твоего чуткого руководства, — я понимала, что антипатия к этому человеку заставляет меня вести себя глупо, но ничего не могла с собой поделать. Разумеется, я не собиралась лезть в неприятности, но то, что меня от них предостерегает именно Марк, жутко раздражало.
Он повернулся, чтобы сказать мне что-то не особо приятное, но тут в свете фар мелькнула какая-то тень, я вскрикнула, а Марк ударил по тормозам. Меня качнуло вперед, и я со всей силы стукнулась головой о приборную панель…
* * *Штурмовая группа заняла исходную позицию перед дверью, ведущей в первую из смежных комнат. После команды главного группа захвата, ворвалась через дверь, освещая полутемную комнату фонариками, прикрепленными к стволам. Последним в комнату вошел высокий, одетый во все черное мужчина. Убедившись, что здесь нет тех, за кем они пришли, Алекс выругался.
— Они здесь были, — один человек из его команды поднял что-то, лежащее на полу. Алекс взял у него из рук короткую черную маечку, еще сохранившую запах знакомых духов.
— Знаю, — процедил Алекс.
— Осмотрим здесь все? Они собирались в спешке и…
— Уходим, быстро! — приказал Алекс. Команда из четырех человек и их командира бросилась к двери. Через несколько секунд раздался взрыв.
ХХ
Со всех сторон меня окружал туман. Ночная прохлада неожиданно сменилась холодом. Где я? Почему так странно себя чувствую. Еще совсем недавно была в машине с Марком, а теперь…
Я почувствовала, как дрожат пальцы на руках, и сжала ладони в кулаки.
Сейчас все пройдет. Нечего бояться. Все будет хорошо!
Легкое беспокойство превратилось в тревогу: я больше не слышу музыки! Странник молчит. А значит, я не смогу найти Тимура. Неужели все кончено?
Я снова прислушалась к себе: меня окружала тишина. Не только снаружи, но и внутри. Стало страшно и одиноко.
— Марк! — до меня дошла вся нереальность происходящего. Последнее, что я хорошо запомнила: дорога, тень в свете фар, удар и сильная боль в голове. Может быть я умерла? Только сама этого еще не поняла? Застряла посреди ничего, без надежды когда-нибудь вернуться к прежней жизни.
Внезапно что-то привлекло мое внимание. Какой-то звук, скорее, шум. Едва уловимый, отдаленный. Он не спешил умолкать, и я невольно порадовалась ему: было страшно находиться неизвестно где в полной тишине. Вот только направление, откуда он доносился было невозможно определить. Он шел как будто из глубины чего-то: то нарастая, то затихая.
