Михаил Ладыгин - Дочь вампира

Проклиная себя за медлительность, я скатился вниз, едва не сломав себе ногу. Я даже успел увидеть, как метнулся в окно Патрик. Сэр Галахад надрывно взвыл, упрекая не то пса за нарушение дисциплины, не то меня за отвратительное командование. Определиться и разобраться не хватало времени.

Закинув на плечо винчестер и схватив арбалет, я распахнул дверь дома и выскочил на крыльцо. Должно быть, я выглядел, как Робинзон Крузо, отправляющийся в путешествие по острову Отчаянья на известной гравюре Жана Гренвиля. Мне не хватало только зонтика.

Представшая моему взору картина не внушала особого оптимизма. Патрик вступил в схватку с двумя здоровенными волками, одного из которых он уже успел повалить, распоров ему бок.

Зато второй наседал на пса, явно выискивая способ вцепиться ему в глотку.

А из калитки и через забор на подворье ломилась целая толпа упырей, торопящихся прорваться через магический круг прежде, чем я успею его восстановить. Мне сразу стало ясно, что приводить в порядок оборонительные позиции — дело безнадёжное. Предоставив Патрику разбираться с волками, я почти в упор разрядил арбалет в сердце вурдалака, громившего стёкла дома поленьями, а потом запустил в небо осветительную ракету. Стало немножко посветлее и повеселее.

К ногам моим рухнуло окровавленное тело нетопыря. Это означало, что Корвину сейчас тоже не до отдыха.

Отшвырнув в сторону арбалет, начать перезаряжать который мог только самоубийца, я принялся стрелять из винчестера, стремясь в первую очередь отсечь тех упырей, которые пытались обогнуть дом, чтобы проникнуть в него со стороны спальни. Я уже не старался поразить вурдалаков в сердце. Теперь я метил им в головы. К моему изумлению, эффект превзошёл все ожидания. Серебряные пули разносили черепа, как тыквы. Вопль ужаса пронёсся по рядам наступавших. Отказавшись от тактических манёвров, они бросились прямо на меня.

Я торопился загнать патроны в опустевший магазин винчестера. Но твари лезли вперёд слишком быстро. Я успел зарядить лишь три патрона, когда пришлось снова открывать стрельбу.

Пока я пытался выстрелами сдержать нападавших, один из вампиров вильнул в сторону, уходя из-под прицела, чтобы с удивительной резвостью подбежать к окну. Он просунул в дом голову и опёрся руками о подоконник, стремясь побыстрее перебросить в дом всё тело, но неожиданно с истерическим воплем отпрянул назад. На его физиономии висел сэр Галахад. Вцепившись передними лапами в уши упыря, кусая его нос, кот задними лапами рвал шею непрошеного гостя. При этом он утробно ворчал, словно его намерением являлось сожрать пойманную добычу без остатка.

Обезумевший от ужаса вампир пытался ухватить сэра Галахада за загривок, но я не мог позволить ему такую вольность. Вскинув винчестер, я пустил в удобно подставленный бок пулю. После этого винчестер стал бесполезным. Передо мной возникла довольно безрадостная перспектива ближнего боя, которого я перед этим усиленно пытался избежать.

Достав «магнум», я запел «Варяга», следуя лучшим традициям русской армии. Как ни странно, вид револьвера произвёл на вурдалаков гораздо более сильное впечатление, чем винчестер. Они, должно быть, были наслышаны о последствиях его применения. Наступление вампиров замедлилось, их ряды смешались. Я сумел воспользоваться внезапно возникшей паузой.

Дело в том, что Патрик, лишённый возможности кусать волколаков (я специально именно так сконструировал для него шлем), налетал на них грудью. Шипы нагрудника рвали волчьи шкуры, а масса волкодава отшвыривала его противников, давая псу возможность подготовиться к новой атаке. К тому моменту, когда я достал свой «магнум», Патрик уже уложил одного из волколаков и кружил вокруг второго.

Однако поверженный враг ещё оставался жив, а увлечённый боем пёс приближался к нему всё ближе. Вот тут-то я заметил, что волколак намерен вцепиться в заднюю лапу Патрика. Я ещё не успел ничего предпринять, как он попробовал осуществить своё намерение. Клацнули волчьи зубы. Он промахнулся, но ему удалось захватить край кожаных доспехов пса. Теперь волколак тянул из последних сил, надеясь повалить Патрика. Получив поддержку, сковывавшую движения собаки, второй волколак пошёл в атаку.

Прервав так хорошо начатую песню, я сам напал на вампиров с криком: «А вот, кому гемоглобинчика!» Двумя выстрелами я проложил себе дорогу к Патрику, успев третьим выстрелом уложить бросившегося на него волколака. Затем я достал из ножен мачете и отсёк голову, вцепившуюся в доспехи пса. У меня оставалось ещё три патрона в барабане револьвера, с ними мне приходилось прорываться обратно к дому.

Однако первым на прорыв бросился Патрик. Он весьма незатейливо всадил торчащий рог своего шлема в брюхо одного из повернувшихся к нам вампиров, которого тут же долбанул клювом в голову спикировавший сверху Корвин (кажется, он метил в глаз). Тут же сидящий на подоконнике сэр Галахад разразился истошным мяуканьем, не соизмеримым с его комплекцией. Сейчас, когда я вспоминаю работу моей команды, слёзы умиления застилают мой взор.

Что остаётся делать предводителю таких бойцов? Только совершать подвиги. Вот я их и совершал. Тщетно попытавшись переорать своего кота, я напал на вампиров, паля из «магнума» и размахивая мачете. Ошеломлённые упыри расступились, пропуская нас с Патриком к крыльцу. Стоило мне взлететь по ступеням, как Патрик развернулся, имитируя новую атаку. Вампиры попятились. Я судорожно перезаряжал «магнум». Набив барабан патронами, я приказал волкодаву отступить.

Но отступил не только он. Повинуясь команде одного из нападавших, вампиры рассыпались в разные стороны и через мгновение растворились в лесу.

Я восстановил магический круг, понатыкал вокруг дома алхимических свечей, перезарядил винчестер, нашёл брошенный на крыльце арбалет. Ни один из вампиров не показался за это время из леса, хотя по шороху в кустах я догадывался, что они пока ещё находятся в опасной близости от дома.

Покараулив несколько минут на крыльце, я решил подняться на чердак, чтобы воспользоваться прибором ночного видения. Ещё до того, как я выглянул в слуховое окно, мне почудилось на подворье какое-то движение. Рычание Патрика внизу только подтвердило мои опасения. Судорожно схватив винчестер, я выглянул наружу. Упыри оттаскивали своих повреждённых собратьев к лесу, торопливо и опасливо оглядываясь на дом.

Я не стал мешать их занятию. Трудно справиться с искушением послать из арбалета стрелу в так соблазнительно подставленные спины, но окна в доме были разбиты, боеприпасы разбросаны по чердаку, горнице и сеням, а посему я решил, что временное прекращение боевых действий, пожалуй, для меня выгодно не менее, чем для моих противников.