Кэрри - Кинг Стивен
Она даже не притормозила у дорожного знака на перекрестке шоссе номер шесть и Бэк-Чемберлен-роуд. На западе, где Чемберлен граничит с Вестоувером, и позади, на юге, со стороны Моттона, завыли в ночи пожарные сирены.
Сью доехала уже до подножия холма, и в этот момент школа взлетела на воздух.
Она ударила по тормозам, машину занесло, а ее саму швырнуло на руль как тряпичную куклу. Завизжали шины. Сью с трудом открыла дверцу и выбралась из машины, закрывая глаза ладонью от яркого света.
В воздух взметнулся фонтан пламени, увлекая за собой листы с крыши, деревянные обломки и целое облако бумаг. Пахнуло чем-то едким и маслянистым. Всю Мэн-стрит высветило, будто фотовспышкой, и в это жуткое короткое мгновение Сью увидела на месте спортивного зала Ювинской школы горящие развалины.
Секундой позже вздрогнула земля, и она повалилась на асфальт. Резкий порыв теплого воздуха, напомнивший ей вдруг прошлогоднюю поездку в Бостон,
(запах метро)
подхватил и пронес над дорогой тучу пыли и бумажек. Окна в «Домашней аптеке Билли» и «Келли фрут компани» звякнули и разлетелись на куски.
Сью упала на бок. На улице было светло как в полдень – адский полдень.
(погибли неужели они все погибли кэрри почему я подумала о кэрри)
К месту происшествия неслись машины и бежали люди в халатах, в трусах, в пижамах. Но Сью казалось, что все происходит будто в замедленной съемке. В дверях полицейского участка Чемберлена появился человек. Он еле двигался. И машины ползли еле-еле. Даже бегущие люди тащились словно во сне.
Сью увидела, как человек на ступенях полицейского участка сложил руки рупором и что-то прокричал – за воем сигнала на мэрии, визгом пожарных сирен и ревом пламени разобрать слова все равно было невозможно.
Асфальт в том конце улицы блестел как после дождя. В лужах у заправочной станции «Амоко» плясали отблески пожарища.
– …там же бен…
И тут весь мир взлетел на воздух.
Из свидетельских показаний Томаса К. Квиллана Комиссии штата Мэн, взятых в ходе расследования событий 27–28 мая в Чемберлене, штат Мэн (ниже приведен сокращенный отрывок из книги «Черный выпускной бал: доклад Комиссии по делу Кэриетты Уайт», «Сайнет букс»: Нью-Йорк, 1980):
В. Мистер Квиллан, вы постоянно проживаете в Чемберлене?
О. Да.
В. Где именно?
О. У меня комнатка над кафетерием, где я работаю. Я мою полы, протираю столы, обслуживаю автоматы – ну знаете, игровые автоматы.
В. Где вы находились в ночь с двадцать седьмого на двадцать восьмое мая около половины одиннадцатого, мистер Квиллан?
О. Э-э-э… Ну в общем, я сидел в камере в полицейском участке. Дело в том, что по четвергам у нас выплата, и я всегда в этот день нарезаюсь. Обычно я иду в «Кавальер», беру пива и играю там в покер. Но я, бывает, здорово зверею, когда напьюсь. У меня в голове прямо скачки какие-то начинаются. Как-то раз я даже двинул одного парня стулом по башке и…
В. Вы действительно каждый раз, когда чувствуете приступ несдержанности, сами отправляетесь в полицейский участок?
О. Угу. Большой Отис – он мой друг.
В. Вы имеете в виду шерифа этого округа Отиса Дойла?
О. Угу. Он мне давно сказал, чтобы я заскакивал всякий раз, когда на меня найдет. Так вот, в четверг вечером мы с компанией сидели в «Кавальере», резались в покер, и мне начало казаться, что Марсель Дюбуа жульничает. На трезвую голову я бы такого не подумал – этот француз и так хорошо играет, – но тут уж я завелся. К тому времени я уже налился пивом, ну и думаю, пора. Положил карты на стол – и прямо в полицейский участок. Дежурил тогда Плесси, он меня и запер в камеру номер один. Плесси – хороший парень. Я знал его мать, но это было давно.
В. Мистер Квиллан, может быть, мы перейдем к событиям, произошедшим в пятницу вечером? Около половины одиннадцатого.
О. Я к ним и веду.
В. Очень надеюсь. Продолжайте, пожалуйста.
О. Короче, Плесси запер меня где-то без четверти два в ночь на пятницу, и я тут же завалился спать. Можно сказать, отрубился. Проснулся около четырех на следующий день, проглотил три «Алка-Зельцера» и снова уснул. Есть у меня такая способность – я могу дрыхнуть, пока не пройдет похмелье. Большой Отис всегда говорил, что мне надо бы узнать, как у меня это получается, и запатентовать. Говорил, я могу стать спасителем человечества.
В. Безусловно, мистер Квиллан. Однако когда вы проснулись во второй раз?
О. Уже после десяти вечера в пятницу. Я здорово к тому времени проголодался и решил пойти чего-нибудь перехватить.
В. Вас оставили одного в незапертой камере?
О. Конечно. Мне, когда я трезвый, цены нет. Один раз, помню…
В. Расскажите, пожалуйста, комиссии о том, что случилось, когда вы покинули камеру?
О. Сирена пожарная завыла, вот что. Меня чуть кондрашка не хватила: я этой сирены по ночам не слышал, считай, с тех пор, как вьетнамская война кончилась. Я рванул наверх, а там никого из этих сукиных детей нет. Ну, думаю, Плесси теперь достанется. Там всегда кто-то должен быть: вдруг кто позвонит. В общем, я подошел к окну и выглянул на улицу.
В. Из этого окна видно здание школы?
О. Угу. Там все носились кругами и орали. И тут я увидел Кэрри Уайт.
В. Вы видели ее раньше?
О. Не-е.
В. Тогда откуда вы узнали, что это она?
О. Трудно сказать…
В. Вы ее хорошо видели?
О. Она стояла под фонарем у пожарного гидранта на углу Мэн и Спринг.
В. И что произошло?
О. Боже… У него верхняя часть просто взорвалась и разлетелась в разные стороны. Влево, вправо и прямо на небеса.
В. Во сколько произошла эта… м-м-м… поломка?
О. Минут двадцать одиннадцатого. Не позже.
В. А потом?
О. Потом она пошла вниз по улице и выглядела она, я вам скажу, жутко. На ней было вроде как бальное платье – во всяком случае, что от него осталось, – но она вся вымокла и перепачкалась в крови. Будто только-только вылезла из опрокинувшейся машины. Но она улыбалась. Я такой жуткой улыбки в жизни не видел. Как череп прямо… Она все время смотрела на свои руки, вытирала их о платье, чтобы стереть кровь, и думала, что никогда не ототрет, но зальет весь город кровью и заставит их заплатить за все. Жуть, в общем.
В. Откуда вам известно, что она думала?
О. Не знаю. Я не могу объяснить.
В. В оставшееся время я прошу вас говорить только о том, что вы видели, мистер Квиллан.
О. О’кей. На углу Грасс-плаза тоже стоял гидрант, и он тоже разлетелся вдребезги. Этот я видел даже лучше, чем первый. Там есть такие большие муфты по бокам – так вот они сами отвинтились. И я видел, как это произошло. А затем гидрант взорвался, как и первый. Кэрри была просто счастлива. Она все время бормотала про себя, мол, будет им дождичек, будет… Виноват. Потом появились пожарные машины, и я потерял ее из вида. Одна из машин подъехала к школе, пожарники бросились к гидранту, но тут же поняли, что воды нет. Шеф Бертон заорал на них, и тут школа взлетела на воздух. Боже милостивый!..
В. Вы вышли из полицейского участка?
О. Угу. Хотел найти Плесси, сказать ему про эту чокнутую деваху и гидранты. Потом я глянул на заправочную станцию Тедди, и у меня внутри все аж похолодело: все шесть насосов работали, а шланги валялись рядом. Сам Тедди Дачемп помер еще в 68-м, упокой Господи его душу, но его сын, как и раньше, всегда запирал эти насосы на ночь. Но все шесть навесных замков были сбиты, шланги валялись на асфальте, и бензин хлестал прямо на дорогу. Боже, я когда это увидел, чуть не рехнулся. И тут вдруг смотрю, бежит какой-то тип с зажженной сигаретой.
В. И что вы сделали?
О. Я на него заорал. Что-то вроде: «Эй! Куда тебя несет с сигаретой? Там же бензин!» Но он меня так и не услышал. Со всеми этими пожарными сиренами и машинами, что сталкивались на улице, ничего удивительного. Я увидел, что он собирается бросить окурок, и нырнул обратно за дверь.
В. Что было потом?
О. Потом? Потом в Чемберлене начался ад…
