Антонина Ванина - Стратегия обмана. Политические хроники

Полковник тяжело вздохнул:

— А тебя это как-то особо волнует?

— Так ведь я…

— Пятнадцать лет тебе было тогда, и хватит выпендриваться. Едем в Хитроу и летим. Документы возьмешь швейцарские, новые выправим тебе на месте.

— Это как?

— Получите новые, — с самодовольным видом пояснил Темпл, — с новым именем, новым годом рождения. Сделаем вам паспорт сами. А главное мы ведь будем знать его номер.

Гольдхаген уже собиралась отрыть рот для ответной реплики, но полковник не дал вставить ей и слова.

Сразу же после этой беседы вдвоем они отправились в аэропорт и после четырнадцати часов пересадок и ожиданий они, наконец, налегке прибыли в Югославию. Через пару недель, когда паспорт ГДР от международного отдела был готов, полковник вручил его Гольдхаген с наставлением в ближайшее время обменять его на югославский, сославшись на смену гражданства:

— Надеюсь больше не будет повода увидеться, — на прощание произнёс он. — Начинай новую жизнь. Теперь ты молодая восточная немка, которая очень захотела прожить долгую жизнь на Балканах и стать достойной гражданкой Югославии. Я очень надеюсь, ты это сможешь.

— Я ж не психопатка какая, — отвечала Гольдхаген, — людей ради удовольствия никогда не убивала. Только по большой необходимости.

— Уверен, здесь у тебя её не будет. Это мирная страна, без резидентуры РУМО.

— О, да.

— Знаешь, — доверительно заговорил полковник, — мне всё же жаль, что ты здесь.

— Да? С чего вдруг?

— Потому что ты могла бы быть где угодно и не одна. Потому что Сарваш…

— Даже не произноси при мне это имя, — предупреждающим тоном протянула она.

— И всё равно ты несправедлива к нему.

— Мне лучше знать, к кому я, что и как. Мне плевать на его мотивы и благие намерения. Он подставил под удар не только меня, но ещё множество человек, которых могли арестовать и пытать. Если он такой старый и умный, то понимал, что делает. Для меня это похуже предательства.

— Ты могла хотя бы…

— Не могла, — отрезала она.

— А он надеялся, что…

— Его проблемы.

Когда полковник вернулся в Лондон, первым местом, куда он направился, был Сити. Ицхак Сарваш пригласил его в свой персональный кабинет для разговора.

— Забавно, — улыбнулся он, когда узнал, куда уехала Александра. — А ведь то золото, что я уплатил Фортвудсу за её освобождение, раньше принадлежало именно Югославии.

Полковник напрягся от такого признания:

— Я так понимаю, Фортвудсу стоит ожидать каких-то неприятностей по этому поводу?

— Если ваш сэр Майлз не будет разбрасываться слитками направо и налево, то нет.

Немного помолчав, полковник спросил:

— Когда собираетесь ехать в Сараево?

Мужчина неопределенно качнул головой:

— Для начала Александре надо остыть. Вы правы, пусть начнёт новую мирную жизнь. Сейчас лучше, чтобы никто не напоминал ей о жизни предыдущей.

— Будете выжидать, как хищный зверь в засаде? Чтоб потом взять измором?

Сарваш коварно усмехнулся:

— Что-то вроде того. И у меня и у Александры много времени впереди. Глупо спешить, как в прочем и оттягивать неизбежный момент.

— Вам двоим просто не выпадало удачное время для романтики.

— Но я не романтик и Александра, явно, тоже. На самом деле нам не хватило мирного времени без враждующих сторон, баррикад и деления на своих и чужих. Почему-то мы всегда оказываемся по разные стороны.

— Ну, теперь, на новом месте в нейтральной стране Гольдхаген вряд ли сумеет найти себе приключения.

— В Югославии? Как знать, как знать…

Послесловие

В годы Холодной Войны в мире насчитывалось порядка сотни террористических группировок левой, правой, националистической и религиозной направленности. Та или иная сторона в противостоянии Запада и Востока неизменно приписывала подкуп и манипуляцию террористами своим оппонентам.

В 1990 году премьер-министр Италии Джулио Андреотти официально признал существование на территории стран-членов НАТО тайных армий, позже прозванных в прессе «Гладио». Они были созданы в самом начале холодной войны при поддержке ЦРУ и МИ-6 для борьбы с проявлениями коммунизма в Западной Европе и координировались отделом НАТО по нетрадиционным методам ведения боевых действий. Из-за того, что ожидаемой советской оккупации не случилось, тайные армии «Гладио» были вынуждены перейти от военных методов борьбы к подавлению коммунистических партий в западных странах путём провокаций, терактов, госпереворотов и пыток. В одной лишь Италии с 1966 по 1987 год произошло 14590 терактов, в результате которых погиб 491 человек и был ранен 1181. Правительство США отрицает причастность тайных армий «Гладио» к терроризму.

В 1998 году в Белфасте было подписано соглашение Страстной пятницы о политическом урегулировании североирландского конфликта, включающее в себя пункт о разоружении ИРА и освобождении республиканских заключенных. Однако после тридцати лет политического подавления, терактов, убийств и покушений, взаимная неприязнь католической и протестантской общин осталась непреодолимой.

В том же 1998 началось расследование о расстреле мирной демонстрации в Кровавое воскресенье 1972 года. Следствие длилось двенадцать лет, и в 2010 году комиссия вынуждена была признать, что «стрельба британских солдат по демонстрантам не имела законных оснований». Премьер-министр Кэмерон публично извинился за Кровавое воскресенье от имени государства. Но ни один из убийц тринадцати человек так и не был наказан.

В 1977 году во время суда над членами ВИРА обвиняемые заявили о причастности их организации к двойному теракту в Гилфорде в 1974 году и потребовали пересмотреть дело «гилфордской четвёрки», незаконно обвинённой в этом преступлении. Лишь в 1989 году дело было пересмотрено, и оговорившие себя после пыток ирландцы были выпущены на свободу апелляционным судом.

Террорист Ильич Рамирес Санчес, по прозвищу Карлос «Шакал», в 1994 году был экстрадирован властями Судана во Францию, где и был осужден за убийство трёх человек в 1975 году и организацию четырёх терактах в 1980-е на территории страны. Приговорен к пожизненному заключению. Обвинение в организации налёта на штаб-квартиру ОПЕК и похищении министров ему так никогда и не было предъявлено. Зато оно было предъявлено террористке Габриэль Крёхер-Тидеманн по прозвищу «Нада» в 1987 после её экстрадиции из швейцаркой тюрьмы в западногерманскую. Следствие было окончено 1990 году — ни один из свидетелей так и не опознал «Наду» в Габи Крёхер.

По делу о взрыве вокзала в Больнье в 1980 году были осуждены два неофашиста, которые, впрочем, так и не признали за собой вины. За затягивание расследования были осуждены масон Личо Джелли, сотрудник ЦРУ и СИСМИ Франческо Пацьенца, и ещё двое офицеров разведки.