Райчел Мид - Сны суккуба
- О, добрые старые времена… Сейчас если нам заплатят - и то уже хорошо.
Я со всей осторожностью обтерла раненое бедро.
- Да. Но зато и голову не отрубят, если сочинение не понравится.
- Ты рецензий на мои книги не читала…
- Читала, но только хорошие.
Протерев обе ноги, я бросила губку в тазик, отодвинула его. Сет приподнялся было, но я велела сесть обратно.
- Это не еще не все.
Взяла бутылочку массажного масла, которую принесла с собой, плеснула немного в ладонь. Запахло миндалем.
- Я тебя всего лишь вымыла.
И с той же неспешностью принялась втирать масло, снова начав со ступней.
Омовение - чувственный процесс, но умащение чувственней вдвойне. Если не втройне. Подшучивать друг над другом мы перестали. Сет, затаив дыхание, следил за движениями моих рук, и, заглянув ему в глаза, я увидела в них не только удивление и возбуждение. Но и любовь… такую сильную, что невольно отвела взгляд. Английским языком он владел в совершенстве, но порой это искусство не шло ни в какое сравнение с тем, что он говорил мне глазами.
Покончив с ногами, я залезла на диван и занялась спиной и грудью. Массаж я умела делать не хуже, чем танцевать. Знала, где какие группы мышц находятся и как их следует разминать. Над Сетом пришлось поработать основательно, так он был напряжен и негибок - то ли от сидячего образа жизни, то ли от пережитого стресса. А может, от всего сразу.
Наконец я закончила. Он, не боясь перемазать маслом ни меня, ни диван, тут же откинулся на спинку и притянул меня к себе. Я прижалась щекой к его гладкой, скользкой груди, благоухавшей миндалем.
- Ах, Джорджина… - вздохнул он. - Хотелось бы мне ответить тебе тем же.
- Я притворюсь, что ответил.
Он снова вздохнул.
- Ненавижу притворство.
- Угу.
- Я не шучу. Вправду ненавижу.
Сет сказал это так горячо, что я вздрогнула. Подняла голову.
- Ты в порядке?
- Да… разве что, - он покачал головой, - немного разочарован.
- Сексуально?
- Конечно… но не только. Ты думала когда-нибудь, что мы… все-таки могли бы однажды…
- Нет, - быстро сказала я. - Никогда.
- Я бы рискнул.
- От выстрела у тебя мозги повредились.
- Выстрел заставил меня задуматься, что такое жизнь, вот и все.
Мне тут же вспомнилась Мэдди. Неужели его глупый поступок и впрямь способен действовать на других вдохновляюще? Почему я этого не понимаю… стала совсем бесчувственной? Отдалилась от людей?
- Я даже массажем тебе ответить не могу, - продолжал он. - Ты делаешь для меня так много… а что получаешь? Это ты должна быть разочарована сексуально. То, что бывает у тебя там, на стороне… неважно. Пожалуй, Хью прав. Ты страдаешь больше, чем я.
- Нисколько. Вопросы секса мне, конечно, не безразличны, но я справляюсь.
- Надеюсь, и я смогу, - сказал Сет. - В больнице мне вдруг явилась мысль, как это странно - я описываю события, которых сам никогда не переживал. У О'Нейла - роман за романом, а у меня? И один-то толком не складывается.
- Паршиво, - согласилась я. - Но рисковать… ладно. Мы знаем на самом деле, что по-другому невозможно.
- А все остальное?
- Что именно?
Сет повернулся так, чтобы видеть меня.
- Ты вправду думаешь о моей смерти? Боишься за меня?
- Да… иногда.
- И в конце концов я причиню тебе боль?
- Нет, - ответила я бодренько. - С чего бы?
Он снова притянул меня к себе.
- Я люблю тебя, Джорджина. - Он погладил меня по волосам, пропуская пряди между пальцами. - Ты столько счастья мне даешь… я и не думал, что буду когда-нибудь так счастлив. Я хочу быть с тобой… Но только если это не принесет больше горя, чем радости. Не хочу причинять тебе боль. Не хочу, чтобы всю мою жизнь ты за меня переживала. Не хочу, чтобы ты плакала, когда меня не станет.
Горло у меня перехватило. Заплакать я была готова немедленно. Так странно и мрачно звучал его голос, что это даже пугало. Я прижалась к нему потеснее.
- Хватит, - прошептала я. - Не надо больше об этом. Не стоит.
Сет не ответил, только крепче меня обнял.
После этого разговаривали мы мало и вскоре отправились спать. В постели он положил голову мне на грудь. Я перебирала его волосы, вдыхая миндальный запах. И думала, пока он засыпал, о том, что наполняло, по его словам, жизнь смыслом. А еще - о желании и необходимости.
Что мне было сейчас необходимо, так это энергия. Тауни я отдала чуть ли не последнюю. И никоим образом не могла допустить возвращения того обличья, в котором родилась. Лаская Сета, я представила, как это было бы легко - дотянуться и поцеловать его сейчас. По-настоящему. И целовать, целовать…
Желание и необходимость.
С превеликим сожалением я выбралась из-под одеяла. Сет уже крепко спал и не заметил этого, только перевернулся на другой бок. Выходя из дома, остатки энергии я истратила на то, чтобы принять другое обличье. Жертву нашла без труда - еще раз озадачившись, что за нелепица происходит с Тауни, - и уже через два часа, заряженная, снова лежала в постели с Сетом. Устрашающего голоса не слышала на этот раз и очень была тому рада.
Вскоре я уснула.
И увидела сон.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Услышав плач, я сновиденная метнулась из кухни в комнату. Обри и незнакомая кошка, потревоженные резким движением, недовольно вскинули головы. Малышка, держась ручонкой за лобик, сидела на полу в другом конце гостиной, возле стола с острыми углами. По щечкам ее катились слезы.
Я сновиденная мгновенно оказалась рядом, стиснула дочь в объятиях. Настоящая я переживала все ее чувства и чуть не расплакалась тоже, ощутив в руках пухленькое, теплое тельце. Сновиденная принялась укачивать девочку, прижавшись губами к шелковистым волосикам и бормоча что-то бессмысленное, успокаивающее. Малышка перестала плакать, положила головку ей на грудь, счастливая, что ее любят и качают.
Открыв глаза, я увидела над собой гладкий белый потолок. Сет сладко спал рядом, благоухая массажным маслом. Увиденное во сне казалось живей самой реальности. Я все еще чувствовала запах волос девочки, тепло ее тела, слышала стук маленького сердца. И тосковала по ней так, что не сразу вспомнила об энергии, взятой ночью. Которая вновь исчезла. Это уже становилось настоящей проблемой.
Осторожно, чтобы не потревожить Сета, я отодвинулась и села. Задумалась, что же мне делать, и тут обнаружила в своем сознании некую неотвязную мысль.
Об Эрике. Ничего особенного. Ничего конкретного. Просто его лицо так и стояло перед моим внутренним взором, о чем бы я ни пыталась думать - о работе, потере энергии, Сете. Это было непонятно. И потому тревожило.
Сет потянулся ко мне, но я увернулась от его рук. Вынула мобильник из сумочки, вышла в гостиную. Позвонила в магазин Эрика. Никто не ответил, хотя было почти десять… обычно в это время он уже открывался. В поисках домашнего номера я позвонила в справочную, но в телефонной книге его не оказалось.
Мне становилось все тревожнее. Не зная, что предпринять, я набрала номер Данте.
- Привет… по-моему, с Эриком что-то случилось, а у меня нет его домашнего телефона, и…
- Тихо, тихо, суккуб. Давай помедленнее. Сначала.
Спохватившись, я объяснила ему, что снова видела сон и не могу почему-то отделаться от мысли об Эрике.
- Может быть, это ерунда, но после той истории с утонувшим парнем… не знаю. У тебя есть его телефон?
- Да, - после небольшой паузы сказал он. - Звякну ему сам и перезвоню тебе.
- Спасибо, Данте. Жду.
Когда я нажала на отбой, из спальни вышел Сет.
- Что за Данте? - спросил он. - То был оплаченный звонок в ад?
- Черта с два там возьмут расходы на себя, - проворчала я.
Сет заметил мою встревоженность и посерьезнел.
- Что случилось?
С ответом я замешкалась. Не потому, что не хотела рассказывать ему о Данте. Не знала просто, стоит ли его во все это впутывать. И наконец предупредила:
- Речь пойдет о делах бессмертных. И высших вселенских силах.
- Я им жизнь посвятил, - сказал он хмуро, садясь на подлокотник кресла. - Рассказывай.
И я рассказала - о потерях энергии, о том, что вытягивали ее из меня сны… содержание их, правда, передавать не стала. О странных случаях исполнения ложных видений. Об ощущении холода и сырости, с которым однажды проснулась. И о сегодняшней навязчивой мысли об Эрике.
Потом сердито посмотрела на телефон.
- Черт. Что же он не перезванивает?
- Почему ты мне никогда и ничего не рассказываешь сразу? - спросил Сет. - Я думал, у тебя только раз энергия пропала. А ты, оказывается, живешь в тревоге все это время.
- Не хотела тебя беспокоить. Знаю ведь, как ты относишься к делам бессмертных.
- То, что тебя задевает и может тебе повредить, меня не беспокоит. То есть беспокоит, конечно, но суть не в этом. Возвращаясь к общению…
Зазвонил телефон.
- Данте? - жадно спросила я, не удосужившись даже взглянуть на номер.
К счастью, это оказался он. И мрачно сказал:
- Хорошо бы ты приехала. К Эрику.
- В магазин?
- Нет, домой. Это рядом со мной.
- Что случилось?
