Игорь Середенко - С улыбкой хищника

День был жарким, Захре захотелось пить и она робко, боясь, что ее услышат солдаты, тихо сказала о своем желании отцу. Салех подумал, что он имеет право попросить глоток воды для дочери, и обратился к рядом сидящему молодому человеку лет двадцати-пяти.

— Простите, моя дочь хочет пить, есть ли у вас вода?

Молодой человек пристально посмотрел на девушку, а потом с отвращением отвернулся, словно его ни о чем не просили. Просьбу Салеха услышал Вазар, он скомандовал:

— Эй, Дахил, — обратился Вазар к широкоплечему мускулистому мужчине. Тот томно уставился на него, разинув рот, словно рыба. — У тебя была кепка с козырьком, дай ей. — Потом он обратился к Салеху. — Скоро будет деревня, там вода есть.

Дахил передал Захре кепку, она надела и попыталась приветливо улыбнуться отцу. В этой натянутой улыбке проскальзывала тревога и беспокойство.

— Ты голодна? — спросил Салех.

— Так, немного. А что?

Салех положил на колени сумку, порылся в ней и вынул коробочку с печеньем. В коробке, разукрашенной цветами, находилось десять квадратиков печенья, украшенных кондитером замысловатым орнаментом. Захра с любопытством смотрела на коробочку.

— Это тебе, — сказал нежным и заботливым голосом Салех. — У тебя сегодня день рождение. Это твой подарок. Я прниобрел его вчера.

— Спасибо, пап, — сказала Захра, прижимая подарок. — Но откуда это у тебя? А! Я поняла, ты его выменял. Я угадала? На ту пачку сигарет вчера, да, она испытывающе и лукаво посмотрела на отца.

— Это неважно, — Салех поглядел кругом, никакого намека на селение не было, одни песчаные холмы, да несколько пар деревьев. — Я не знаю, когда мы перекусим. По-видимому, эти люди не знают усталости и голода.

Но Вазар оказался прав, спустя несколько часов тряски по неровной и волнистой дороге, появились соломенные остроконечные домики. По дороге, навстречу машинам шли четверо симпатичных молодых женщин, завернуты они были в разноцветные, пестрые ткани, служившие им одеждой; на головах женщины несли котомки тех же оттенков ткани, что и платья. Стройные женщины, грациозно, ровным строем шли мимо проезжающих машин. Солдаты, упоенные желанием овладеть женским упругим, молодым телом, шумно, с выкриком, приветствовали черных молодых красавиц.

Дахил оказался небольшого роста, учитывая его широкую спину и толстые мускулистые ноги, он был похож на круглый шар. Дахил, от переполняющих его чувств к молодым особам женского пола, встал в полный рост и звал девушек в машину, но те лишь робко улыбались, их глаза светились счастьем, которое порой наполняет молодые сердца неописуемой силой, желанием сделать глупость.

— Гасик, ты вывалишься из машины и будешь бежать за нами, — с шуткой заметил Вазар, когда увидел, что один из его людей, худой и сутулый, перевесившись через борт машины, тянулся, пытаясь достать до котомки на голове последней в строю девушки.

— Не хватало, чтобы вы еще повываливались из джипа, — уже сердито сказал Вазар.

Но долговязый Гасик и не думал опускаться на сидение, он молча сопровождал удаляющихся позади женщин, глотая слюну и облизывая губы. Когда девушки исчезли, он сел с недовольным видом, затем вынул из-за пояса флягу с водой и сделал несколько глотков, заменивших ему неусытное и вечное желание любви.

Салех увидел флягу с водой и тут же попросил ее для дочери.

— Это вода для меня, — грубо оборвал его Гасик, закручивая крышку фляги. — Эй, Имад, хочешь пить! — крикнул Гасик, обращаясь к худому, но жилистому мужчине лет тридцати, сидящему у борта.

Имад был среднего роста, худой, но крепкий, самый старший в отряде. Он с самого появления в машине женщины, не сводил с нее глаз. Он сидел рядом, его тело немного соприкасалось с юным телом Захры. Девушка была не худенькой, с пухлыми бедрами, и опытный в женской ласке Имад, уже давно глазел на девушку, впиваясь в ее юное тело. Единственное, что его удерживало от соблазана обладать женским телом, был его строгий командир, который не терпел пьянства и разврата на службе. Поэтому Имаду доставалось лишь утоление желания внешним видом девушки. С упоенным взглядом развратного самца, он изучал юное тело, сидящее рядом, теплое, свежее, пушущее юностью. Потянувшись за предложенной товарищем флягой, он специально притулился к Захре. Девушка, почувствовав стальные мускулы, сдавившие ее грудь, невольно вскрикнула. Имад, как заправский любовник, которого застукали, тут же отодвинулся от девушки к дверце машины. Утолив жажду, он с тонкой улыбкой предложил девушке выпить из фляги, но Захра, почувствовавшая на себе страстные взгляды, испепеляющие ее всю дорогу, прижалась к отцу и робко отказалась от фляги.

Вазар остановил машину на краю селения. Он соскочил с машины, подошел к одинокой старой женщине, сидевшей у хижины, и что-то спросил у нее. Женщина кивнула головой, затем исчезла за домиком. Вскоре старушка передала Вазару кружку с водой. Вазар подошел к машине и протянул кружку Салеху.

— Это вам на двоих.

После утоления жажды машины двинулись в путь. Кавалькада из двух машин еще часа четыре петляла по ухабам, то поднималась на холмы, то спускалась с них. Вдали показались небольшие горы, укрытые кое-где деревьями. Когда машины подъехали в ущелье, то все увидели петляющую среди склонов небольшую шумящую речку. Вода падала вниз, струилась по обросшим камням, и образовывала небольшой, укрытый склонами и отвисшими скалами, уютный естественный неглубокий бассейн. Дальше вода уходила по долине, где-то в глубине сливаясь с Нилом.

Вазар приказал остановиться на короткий отдых. Люди Вазара расположились у воды, несколько человек даже опустились в природный бассейн, чтобы охладить свои тела.

Захра и Салех сидели у машины. Салех попросил одного из солдат дать ему пустую флягу, чтобы наполнить ее водой из родника. Он присел к роднику и опустил в прохладную чистую воду флягу, из которой тут же появились пузырьки.

— Пап, я есть хочу, — жалобным голосом сказала Захра.

Салех посмотрел в глаза дочери и подумал, как ему повезло, что дочь у него не привлекательна. Захра обладала широким лицом, большими черными рыбьими глазами. Это, по-видимому, и спасло их от притяжений солдат к девушке.

— Я спрасил их командира, он сказал, что вечером они остановятся на ночлег в каком-то селении, тогда мы и сможем поесть. Захра, повинуясь отцу, покорно покачала головой.

— Хорошо, папа, — тихо сказала девушка, но потом, как бы вспомнив о своих опасениях, промолвила. — Мне страшно.

— Не бойся, пока я рядом тебе нечего боятся. Их командир, Курбан, нуждается в моей помощи. Мы съездим к нему, а потом вернемся. Может нам что-то, даже заплатят, эти вояки. — Он не мог не обратить внимания на тоскливый, подавленный вид дочери, и потому решил отвести тему разговора. — Ты голодна, но ведь у тебя есть красивое и вкусное печенье.