Готика белого отребья III - Эдвард Ли
- О, это просто замечательно, сэр, - сказал рейнджер Гемсер, - но постарайтесь держаться подальше от кустов. В нашем великом государстве полно клещей, змей, пауков и всякой всячины. И если позволите спросить, вы вооружены?
Писатель замер. Неужели меня арестуют за ношение оружия без разрешения? Как и следовало ожидать, у обоих рейнджеров на бедрах висело табельное оружие. Но потом Писатель подумал: «Погоди-ка, это же Западная Вирджиния. Здесь практически продают пистолеты в торговых автоматах». Он поднял пластиковый пакет из продуктового магазина.
- Да, у меня есть револьвер, для самозащиты, конечно.
- Что ж, это хорошо, сэр, - сказал мужчина, - на тот случай, если вы еще не слышали о сегодняшней трагедии.
- Да, - вмешалась женщина, - недалеко отсюда произошла резня: несколько десятков старшеклассниц были убиты, и преступник все еще на свободе.
Чарити кивнула.
- Описание бойни в новостях звучало, как нападение свирепого зверя.
Рейнджер Гемсер выглядел мрачным.
- Да, но самое странное, что все свидетели говорят, что это дело рук одного человека – совершенно голого, если это не самое безумное.
«Да, и мы все даже знаем, кто убийца, - подумал Писатель. - И разве вам не интересно, что сестра-близнец убийцы стоит прямо здесь?»
- Можете быть уверены, что мы будем очень осторожны, офицеры, и если увидим что-нибудь подозрительное, сразу же вызовем 911.
- Отлично, - сказал мужчина-рейнджер. - Хорошего вам всем дня.
Рейнджеры двинулись дальше, а Чарити и Писатель продолжили свой путь.
- Это поднимает интересный вопрос, - сказал Писатель.
- И какой же?
- Мы знаем, что резню учинил Толстолоб. Рейнджеры предупредили нас, чтобы мы были настороже. Что мы будем делать, если перед нами вдруг появится Толстолоб?
Чарити уверенно шагала вперед, под ее шлепанцами хрустели веточки.
- Ну, если это случится, беги. Толстолоб придет за мной, так что используй это, чтобы сбежать.
- Ты хочешь, чтобы я бросил тебя?
- Да. У нас обоих нет причин умирать, но это, вероятно, произойдет в любом случае. Если ты сможешь сделать четкий выстрел в него из пистолета, целиться в его тело безполезно – его мышцы просто вытолкнут пулю. Так что целься ему в глаз, или в ушной канал, или в рот, если он будет открыт; там меньше костей, чтобы остановить пулю. Парень, который убил Толстолоба двадцать лет назад, был священником по имени Томас Александер. У него получилось сделать удачный выстрел прямо в глаз Толстолоба, и знаешь что? Это имело эффект: он вышиб кучу мозгов моему брату из его затылка.
Писатель обдумывал это без особой уверенности. Стрелком он не был.
- Что случилось со священником?
- На следующий день он умер от сердечного приступа.
- Облом.
- Но серьезно, если Толстолоб нас застигнет врасплох, просто беги, я не возражаю, - сказала она, все еще шагая вперед и глядя прямо перед собой. - У меня есть пара трюков в рукаве.
По-моему, это звучит, как неудачная шутка, не мог не подумать Писатель.
- Неужели? И какие же, например?
Она не ответила, но вместо этого сказала:
- Я думаю, что это то самое место...
Громоздкие тени между деревьями впереди в конце концов превратились в длинное рукотворное сооружение, что-то вроде большой бревенчатой хижины. Подойдя поближе, Писатель заметил, что большая часть этого места была увита виноградными лозами и плющом и стояла на каменном фундаменте. Можно было разглядеть узкие витражи, но их тематические изображения не были видны из-за многолетней плесени, грибка, или они были просто сломаны.
- Освежи мою память. Это же ты веришь, что Толстолоб идет сюда, ибо... напомни мне, пожалуйста, зачем оно ему надо?
- Как я уже говорила, именно здесь он и умер. Это место – последнее, что он помнил до того, как это случилось.
- Мрачноватое место для смерти, - пробормотал Писатель, - даже для чудовища. - Он внимательнее вгляделся в детали ветхого здания. - Но где именно это произошло? Внутри аббатства?
- Нет, это было за озером, но на самом деле это было вовсе не озеро. Оно больше было похоже на большой пруд или болото; я думаю, что оно было сделано человеком. Но теперь оно высохло. Пойдём, посмотрим ближе.
Он последовал за ней вниз по небольшому склону, дно которого открывало всю высоту каменной стены. Угол, под которым они стояли, не позволял им заметить дыру, проделанную в этой стене десятилетия назад. Затем Писатель последовал за ней дальше по тропе и не мог не заметить...
- Это, должно быть озеро, - сказал он, - но... оно действительно пересохло? Что это за туман там над поверхностью?
Чарити рассматривала это зрелище с некоторым смущением.
- Вот это сюрприз. Наверно, это туман, или болотный газ, или что-то в этом роде. Я думаю, что после стольких лет в него могла бы вернуться вода.
Этот странный овальный периметр, который они рассматривали, на самом деле было не озеро, а большой пруд, покрытый туманом, и туман казался плохо окрашенным. Все это располагалось за задней стеной аббатства, в живописном углублении среди очень высоких деревьев. Они пошли по извилистой тропинке вниз, но оба резко остановились, заметив одно и то же...
- Да вы, блядь, издеваетесь, - пробормотал Писатель.
- Черт, - сказала Чарити. - Это что, конечности?
Это были, без сомнения, конечности: две ноги, оторванные от бедер, и две руки, по-видимому, оторванные от плеч, все они были разбросаны у скудного берега озера. Если это не было достаточно аномальным...
- Это не просто конечности, - заметил Писатель, опустившись на одно колено для более пристального наблюдения, - это оторванные конечности...
На обеих ногах были блестящие черные сапоги до колен. Бедра были обнажены, и, как и руки, они были белее, чем кожа, которую когда-либо видел Писатель, даже у Сноуи.
«Обескровленные», - подумал он, но теперь, когда он обратил на это внимание, нигде не было видно ни капли крови. Даже если бы этого человека расчленили где-то в другом месте, там остались бы какие-то крошечные следы крови. И руки были точно такие же: белизна, абсолютная, как свежевыпавший снег. Он поднял ногу, а Чарити – руку, и каждый из них сделал свой собственный осмотр. «Что это за ЧЕРТОВЩИНА?» - подумал он, глядя на плоть в том месте, где была оторвана нога. Но это была не плоть, и то, что обычно было бы плечевой костью, было всего лишь черным стержнем, шириной с игрушку Лудильщика.
- Ты видишь то же, что и я?
- В этих конечностях нет костей. Срань какая-то, - сказала Чарити. - И мыщц тоже нет, вен, артерий, только…
- Красные нити? Это
