Пробуждение в «Эмпти Фридж». Сборник рассказов (СИ) - Воронцов Денис Игоревич
Точно так же позади скоро останется Оазис. Теперь я точно не сверну с пути.
VII
Когда-то в красном городе было место искусству. И я говорю не об искусстве добывать терций. Под выставки художников даже возвели отдельный модуль, вход в который представлял собой точную копию каменного Сфинкса. Теперь от парадного изваяния осталась только голова с железными прутьями, накренившаяся над кратером, как напоминание об одном из самых сильных метеоритных дождей со времен колонизации. А еще — об оглушительном треске, с которым проект «Оазис: столица будущего» провалился.
Модуль искусства не прослужил своей цели и полугода, но одно мероприятие в его залах состоялось. А первой и последней была выставка картин итальянца по имени Луи, чьи шедевры мало кто понял (если понял вообще). Думаю, всеобщее непризнание и заставило его сменить холст и кисточку на руль спорткара. А может, все дело в кризисе, который вывел на первый план материально полезные виды деятельности, превратив искусство в излишнюю роскошь.
Луи не просто так взял себе гоночный псевдоним «Пикассо». Его настоящая фамилия настолько сложная, что я даже примерно не могу ее припомнить. А вот «Пикассо» в самый раз, особенно для единственного в городе художника. Хотя его мазня имеет мало общего с картинами испанца, напоминая больше следы шин в исполнении каракатицы.
Впрочем, искусство штука сложная, поэтому здесь могу ошибаться. Мэй как-то рассказала мне историю — ни то притчу, ни то реальный случай — про то, как однажды к реальному Пикассо пришел тип, считавший себя художником. Он говорил, что рисует не хуже, и показал мастеру свои «шедевры» в таком же ключе — сплошные абстракции из треугольников и квадратов. Пикассо на это посмотрел и спросил, сможет ли новоиспеченный творец нарисовать, например, человеческую руку. Тип помотал головой, на что маэстро ответил «когда сможешь, тогда и приходи».
Так может оказаться и в случае с этим парнем — либо он великий виртуоз, которого нужно понять, либо бездарный сноб. Главное, чтобы не оказался асом вроде Рэя Линка или Рама Вольфа, и не открыл в себе новый талант — заставлять соперников глотать пыль. Потому что сильных гонщиков в нынешнем сезоне и без него хватает.
Рядом с развалинами Сфинкса расположена штаб-квартира «Ралли Меридиана». Запись на участие, взнос и прочая организационная ерунда происходит по сети, но за сол до начала чемпионата организаторы собирают всех пилотов, чтобы повидать лично. И это не какой-нибудь официоз с фуршетом, конфетти или чем-нибудь в таком роде. Всем давно плевать на подобные мероприятия — только проведите гонку и раздайте денежные призы, чтобы сразу в порт и на корабль. На гонщиков хотят посмотреть по той простой причине, что личное присутствие — самый эффективный способ идентификации. А делают это прямо перед гонкой для того, чтобы проверить, кто до сих пор в игре, и внести поправки в графики, если кто-то выбыл. Мало ли что с кем-то может произойти до открытия чемпионата.
В этот же день проверяется соответствие спорткаров требованиям, поэтому прибыть нужно либо на болиде, либо с ним. Паркуюсь в стояночном ангаре и вижу, что многие пилоты предпочли второй вариант — большинство машин стоят на самоперелетных платформах. Что ж, я попал в меньшинство тех, кто решил прокатиться за рулем и лишний раз потренироваться. Мне это только пойдет на пользу.
Каменная голова с торчащими из нее опорами смотрится жутко. Эта штука больше похожа на гигантского краба с человеческим лицом на панцире, чем на останки Сфинкса. Прямо за ней во всей красе распростерся Оазис — сотни люков, ржавых пузырей, башен, панцирных навесов и всего того, что можно назвать скорее не городом, а металлическими ростками, вылезшими из-под песка. Даже не верится, что когда-то эти черные початки, охраняемые железобетонным изваянием, вселяли надежду на будущее. Теперь можно с уверенностью сказать лишь одно — на руинах здравомыслия будущего не построишь.
Отмечаюсь в сканере, спускаюсь в зал и окидываю взглядом помещение: потолок держат ни то колонны, ни то подпорки моста, утыканные заклепками. Со всех углов свисают лампы, но светятся только две, и то слабо — словно это передние фары мотоциклов, у которых вот-вот сядет заряд. По центру гигантский глобус из красного камня, может даже из гранита. Столы смогли бы уместить сотню гостей, но пришло не больше двух дюжин. И почти все столпились у кофейной машины — кроме четверки умников, спорящих между собой, и худенькой азиатки с татуировкой спутника на запястье.
Я бы решил, что она грид герл, если бы не единственное женское имя «Кью Мори» в списке участников. Наверное, это самая скрытная участница, потому что никто ровным счетом ничего про нее не знает — кроме того, что она принимает участие в чемпионате впервые, а еще — ездит без штурмана. Оба факта всем на руку, а остальное кого-либо мало интересует, пусть она хоть космическая мисс года.
Среди примелькавшихся лиц только Рам Вольф и Сью Флетчер. Смуглый брюнет рядом с ней — скорее всего Ник (сходство между ними есть). Четверка за столом — братья-химики со своими штурманами, не иначе. Кажется, их я видел в баре, и там они точно так же рассуждали о высоких материях, попивая джин. Остальных не знаю, хоть и допускаю мысль, что хотя бы раз пересекался с каждым из них — Оазис город круглый.
Сажусь за стол, слыша, как рядом разговаривают два пилота. И тут словно щелчок в голове — до меня доносится имя «Рэй».
— …все равно, что заменить Джейн Грир какой-нибудь Бэтси Кью. — Говорит тот, кого собеседник только что назвал по имени. — То есть, представь: ты берешь «Большой обман» и вырезаешь все сцены с Джоан, вставляя вместо них кадры из «Садового чаепития».
Менее уверенный отвечает:
— Разница есть, тут я соглашусь. Но…
— Здесь так же. — Перебивает первый, и судя по звуку швыряет стаканчик в утилизатор. — Вместо «Альпин» ты предлагаешь какую-то рухлядь.
— Да она просто идеальна, — голос второго обретает уверенность, но все равно чувствуется, что перед ним кое-кто поопытней, — особенно в тех местах, где приходится петлять. Мы же не только на скорость соревнуемся.
— Именно, что на скорость, — тон первого становится еще более раздраженным, — все прочее дерьмо давным-давно никого не интересует.
— Я имел в виду маневренность, без которой тоже далеко не уедешь.
— «Альпин» справляется не хуже. А твоя Бэтси Кью к тому же бездушна, как железяка.
Последняя фраза заставляет ухмыльнуться. Неужели и «звезда рок-н-ралли» верит во всякие забобоны вроде машин, наделенных душами? Похоже, что так.
— Как знаешь, Рэй. — Парень вздыхает и направляется к автомату — я понял это, потому что следующая фраза доносится издалека и на фоне зашипевших кранов. — Я этих тонкостей не улавливаю, потому что не гонщик. Поэтому, тебе видней.
Других участников с именем Рэй нет, так что это точно был Линк и его штурман. Забавляет, как сильно он проникся идеей про одушевленность машин — даже выбор спорткара стал результатом каких-то духовных штук, которые он «ощущает». Как бы там ни было, шизофрения не мешает ему занимать первые места и раз за разом срывать куш.
Спустя полминуты появляется невысокий, но хорошо сложенный тип (организатор или один из них, что вероятнее), все присутствующие рассаживаются по стульям, и он без лишней болтовни переходит к делу:
— Рад приветствовать. Я Люк Сторнфорд, если кто меня не знает. Руководитель проекта Меридиан. Завтра первый заезд. Всего их будет три, с перерывами по пять сол. — Говорит, и я ловлю себя на мысли, что он похож на какого-нибудь терциевого магната. — Подавали заявки двенадцать пилотов, но подтвердили участие лишь одиннадцать. Так что следите за изменениями в графике. — Он отвел взгляд и задумался, как если бы прямо сейчас начал прикидывать новый график. — Что касается дальнейших корректировок: их не будет. Каждый стартует в обозначенное для него время, а неявка будет порождать окно. — С этими словами он разомкнул ладони, будто с помощью рук направил мысль в аудиторию. Затем снова сложил их в замок, окинул всех присутствующих взглядом и добавил. — В остальном правила не поменялись, и вы наверняка их знаете. Вопросы?
