Мистические истории. Призрак и костоправ - Маргарет Уилсон Олифант
Один за другим рядом с тропой возникали массивы серого камня, все ближе и ближе подбираясь к нам; утесы нависали уже у нас над головами, дорога превратилась в уступ над пропастью. Сделав крутой поворот, мы увидели всю панораму – дорогу, скалы и долину. Дорога, явно шедшая на спуск, примерно в миле от нас исчезала словно бы в пещере (крохотный вход ее, похожий издалека на кроличью нору, вел в недра массивного выступа горы).
– Ну вот и знаменитая галерея! – воскликнул я. – Хозяин гостиницы был прав – напоминает Шплюген, если не считать того, что здесь повыше, а долина пошире. А где же водопад?
– Водопад – громко сказано, – заметил Вульф. – Я вижу только тоненькую нить тумана: вот там, далеко, вьется по скале за входом в тоннель.
– Ну да, сейчас и я вижу – как Штауббах[97], но помельче. О боже, ну и пекло же здесь, в горах! Что сказал Кауфман – когда мы будем в Шварценфельдене[98]?
– Не раньше семи, это в лучшем случае – а сейчас еще нет четырех.
– Гм… Еще три часа, считай, три с половиной. Ну что ж, неплохо для первого дня пеших странствий – да и жара к тому же!
На этом наша беседа прервалась, и мы продолжали брести молча.
Тем временем солнце продолжало плавиться в небе, и его лучи, отражаясь от белой скалы и белой дороги, слепили глаза. Горячий воздух дрожал и мерцал, вокруг стояло полное безветрие и какая-то неживая тишина.
Вдруг – совершенно внезапно, точно он вышел из скалы – я увидел на дороге человека. Он двигался к нам, энергично жестикулируя. Казалось, он призывает нас повернуть назад, но я был так поражен его загадочным появлением, что едва ли об этом задумался.
– Как странно! – Я остановился. – Откуда он взялся?
– Кто?
– Ну посмотри, вон тот юноша! Ты видел, откуда он вышел?
– Какой юноша, друг мой? Я никого не вижу, кроме нас.
Пока он растерянно осматривался, юноша, размахивая поднятой рукой, бежал нам навстречу.
– Боже мой! Эгертон, ты что, ослеп? – Я потерял терпение. – Вот же он, буквально перед нами – и четверти мили не будет – вовсю машет рукой! Может, нам лучше его подождать?
Мой друг вытащил из футляра подзорную трубу, тщательно ее настроил и принялся внимательно разглядывать дорогу. Заметив это, незнакомец остановился, но руку не опустил.
– Теперь-то ты видишь? – спросил я и не поверил своим ушам, услышав ответ.
– Честное слово, – искренне сказал Эгертон. – Я вижу впереди только пустую дорогу и вход в тоннель. Сюда, Кауфман!
Кауфман, стоявший неподалеку, подошел к нам и коснулся края шапки.
– Взгляни на дорогу.
Проводник прикрыл ладонью глаза от слепящего света и посмотрел на дорогу.
– Что ты видишь?
– Вижу вход в галерею, mein Herr.
– И больше ничего?
– Больше ничего, mein Herr.
А незнакомец все еще стоял на дороге – даже подошел на шаг или два ближе! Неужели я сошел с ума?
– Тебе все еще кажется, что там кто-то есть? – спросил Эгертон, глядя на меня очень серьезно.
– Я действительно вижу его.
Он протянул мне свою подзорную трубу.
– Посмотри и скажи, видишь ли ты его и теперь.
– Вижу более отчетливо, чем раньше.
– Ну и как он выглядит?
– Очень высокий, худенький, светловолосый, очень юный, я бы сказал, лет пятнадцати-шестнадцати, не больше, явно англичанин.
– Как он одет?
– Серый костюм – ворот расстегнут, шея не прикрыта. Шотландская шапочка с серебряной кокардой. Снял шапочку и машет ею. На правом виске у него белый шрам. Я вижу даже движения губ – он как будто говорит: «Вернитесь! Вернитесь!» Сам посмотри, ты должен его увидеть!
Я повернулся, чтобы дать Эгертону подзорную трубу, но он оттолкнул ее.
– Нет, нет, – хрипло сказал он. – Это бесполезно. Продолжай смотреть… Бога ради, что еще ты видишь?
Я посмотрел снова, моя рука с трубой опустилась.
– О господи! – От волнения у меня перехватило дыхание. – Он исчез!
– Исчез?!
Да, исчез. Исчез внезапно, как и появился, – словно не бывало! Я не мог поверить. Тер глаза. Протер о рукав стекло подзорной трубы. Снова и снова смотрел – и не верил.
С диким потусторонним криком, подобно тяжелому снаряду рассекая неподвижный воздух, мимо нас пронесся на мощных крыльях орел и нырнул в глубину долины.
– Ein Adler![99] Ein Adler! – крикнул проводник, подбросил вверх шапку и побежал к краю обрыва.
Вульф, обхватив мою руку, глубоко вздохнул.
– Легрис… – начал он очень спокойным голосом, однако в его побледневшем лице читался благоговейный страх. – Ты описал моего брата Лоуренса – возраст, рост, все прочее, даже шотландская шапочка, которую он всегда носил, и эта серебряная кокарда, которую мой дядя Гораций подарил ему на день рождения. А шрам он получил во время матча по крикету в Хэррогейте[100]…
– Твоего брата Лоуренса? – едва выговорил я.
– Странно, что только тебе было позволено его видеть, – продолжал Эгертон, разговаривая скорее сам с собой. – Очень странно! Жаль… но нет! Возможно, я не поверил бы собственным глазам. А твоим – должен верить.
– Чтобы я видел твоего брата Лоуренса? Ни за что не поверю.
– Никуда не денешься, нужно поворачивать назад, – продолжал он, не обращая на меня внимания. – Послушай, Кауфман, если мы немедленно повернем, то сможем ли добраться до Шварценфельдена через старый перевал сегодня к вечеру?
– Повернем обратно? – вмешался я. – Мой милый Эгертон, ты ведь это не серьезно?
– Серьезней не бывает.
– Если Herren желают идти старой дорогой, – сказал удивленный проводник, – мы не попадем в Шварценфельден раньше полуночи. Мы уже уклонились на семь миль в сторону, а по старой дороге нужно пройти еще двенадцать.
– Двенадцать и четырнадцать – это двадцать шесть, – сказал я. – Рассчитывали на тридцать, а тут еще двадцать шесть. Даже говорить об этом не стоит.
– Herren могут провести ночь в шале, где мы останавливались.
– И правда, я как-то не подумал об этом, – подхватил Вульф. – Мы можем поспать в гостинице, а на рассвете тронуться в путь.
– Повернуть назад, спать в шале, утром пуститься в дорогу – и потерять полдня, притом что перед нами один из прекраснейших перевалов Швейцарии и две трети пути уже пройдено?! – вскричал я. – Глупость несусветная!
– Ничто не заставит меня продолжать путь и пренебречь предостережением умершего, – замотал головой Вульф.
– А меня ничто не заставит поверить, что мы получили такое предостережение. Может быть, я в самом деле видел человека, а может,
