Рэйчел Кейн - Горькая кровь

— Я… Нет, Мирнин, я не принесла тебе гамбургер. — Странно. Он никогда не просил об этом раньше.

— Кофе?

— Уже поздно.

— Пончики?

— Нет.

— Какая тогда от тебя польза? — Наконец, он оторвался от микроскопа, сделал одну или две записи на доске и шагнул назад, чтобы рассмотреть хаос меловых пометок. — Бог ты мой. Это не очень… где я начал? Клэр? — он указал на число где-то в районе верхнего ряда.

— Меня здесь не было, — сказала Клэр и застегнула халат. — Ты хочешь, чтобы я работала над машиной?

— Что? Ах да, это. Приступай, пожалуйста, — он уставился на доску, теперь скрестив руки на груди и нахмурившись. В этот день он не выделил времени для ухода за собой. Его длинные, темные волосы были спутаны и нуждались в мытье; она была уверена, немного белая не по размеру рубашка, которая была на нём, использовалась как тряпка всю свою долгую жизнь для вытирания остатков химических веществ. У него хватило духа, чтобы одеть какие-нибудь штаны, хотя она не была уверена, что мешковатые прогулочные шорты были тем, что она выбрала бы. По крайней мере, шлёпанцы соответствовали виду. — Как дела в школе?

— Плохо, — сказала она.

— Хорошо, — сказал он рассеянно, — очень хорошо… Ах, я думаю, это то, где я начал… Последовательность Фибоначчи… я вижу, что сделал… — он начал рисовать спирали через номера, начиная примерно из центра. Конечно, он будет записывать результат в виде спирали. Почему нет?

Клэр почувствовала подходящую головную боль. Это место снова было грязным, песок на полу, который был сочетанием песка, унесённого ветром из пустыни, и всего, с чем Мирнин работал, было пролито повсюду. Она надеялась на то, что всё это не было слишком ядовитым. Клэр придётся выбрать день и вытащить его отсюда, чтобы она могла всё убрать, вымести мусор, по порядку расставить книги, разложить лабораторное оборудование… Нет, это не на один день. Скорее на неделю.

Она отказывалась думать об этом, а затем отправилась за лабораторный стол в правой стороне комнаты, который был накрыт пыльным листом. Она подняла крышку, закашляла от лавины взлетевшего песка и посмотрела на машину, которую строила. Это определённо было её собственное творение: ей не хватало большинства эксцентричных деталей дизайна, которые Мирнин поместил бы в неё, хотя он пытался тайком сделать это в нескольких маховиках и светящейся жидкости. Машина была продолговатая, практичная, колоколовидной формы, с кнопками управления по бокам. Она думала, что это немного походило на старомодное научно-фантастическое лучевое оружие, но у этой было совсем другое назначение… если оно вообще когда-нибудь заработает.

Клэр подсоединила устройство к плагину анализа программ и начала управлять моделированием. Это был проект, который Мирнин предложил месяц назад, и он занял много времени, чтобы хоть немного приблизиться к решению… У вампиров были способности, до сих пор таинственные и научно-необоснованные, позволяющие им влиять на умы и эмоции, в основном людей, но иногда и других вампиров. Каждый вампир имел разный набор сильных и слабых сторон, но общим был какой-то эмоциональный механизм управления; это помогало им успокоить свою добычу или убедить её добровольно отказаться от своей крови.

То, над чем она работает — было возможностью отменить эту способность. Чтобы дать людям — и даже другим вампирам — способ защитить себя от манипуляций.

Клэр отошла от создания машины, которая может точно определить и сопоставить эмоции, к созданию той, которая могла построить обратную связь, усилив то, что уже было там. Это был необходимый шаг, чтобы добраться до стадии контроля — нужно быть в состоянии скопировать способность и свести её на нет. Если бы вы думали об эмоции, как о длине волны, то могли бы усилить или отменить её, щёлкнув выключателем.

— Мирнин? — она не отрывала взгляд от анализа, бегущего на экране ноутбука. — Ты менял мой проект?

— Немного, — сказал он. — Разве так не лучше?

Было лучше. Она понятия не имела, что он для этого сделал, но настройки управления показали точную калибровку, что самостоятельно она не смогла бы сделать.

— Может, ты запишешь, каким образом сделал это?

— Наверное, — бодро сказал Мирнин. — Но я не думаю, что это поможет. Нужно просто слушать циклы и настраиваться на них. Я не думаю, что ты способна на такое со своими человеческими чувствами. Если бы ты стала вампиром, то имела бы намного больший потенциал.

Она не ответила. Она решила, что на самом деле лучше не участвовать конкретно в этой дискуссии с ним, и, кроме того, в следующую секунду он обо всём забыл, направив свой энтузиазм на чёрный коралл.

На бумаге устройство, которое они разработали — ну, она разрабатывала, а Мирнин подшучивал — казалось рабочим. Теперь ей придется выяснить, как проверить его, убедиться, что она точно скопировала образ рабочей вампирской способности… и затем убедиться, что она точно может отменить эту способность.

Оно даже может иметь другие применения. Если бы вы могли заставить нападающего вампира бояться, заставить его отступить, то смогли бы закончить борьбу без насилия. Это само по себе делает работу стоящей.

А что происходит, если кто-то использует устройство в другую сторону? подумала она. Что случится, если злоумышленник завладеет им, а потом использует, чтобы заставить жертву бояться еще больше? У неё не было на это ответа. Это была одна из тех вещей, которая иногда пробуждала чувство, что всё это было плохой идей и что она должна уничтожить устройство прежде, чем оно вызовет еще больше проблем.

Но может быть не совсем.

Клэр отсоединила машину — у неё еще не было никакого крутого названия или даже проектного обозначения — и проверила её вес. Тяжелая. Она построена из твердых компонентов, что производило значительный выброс тепла, но это был прототип; она бы улучшила его, если бы это того стоило.

Она попыталась нацелить его на стену. Это было немного неудобно, но если бы она добавила вперед ручку, которая помогла бы стабилизировать его…

— Клэр?

Голос Мирнина раздался прямо позади неё, слишком близко. Она повернулась, и её палец случайно задел верхний выключатель, когда она держала машину, и внезапно случилось настоящее испытание в действии… на нём.

Она видела, что это работает.

Глаза Мирнина расширились, стали очень тёмными, а затем замерцали с жидким оттенком красного. Он отступил от нее на шаг. Большой шаг.

— О, — сказал он. — Не делай этого. Пожалуйста, не делай этого.

Она выключила его, быстро, потому что не была уверена, что именно сейчас произошло. Что-то, наверняка, но как прошло живое испытание… было не доказано.