Ирина Щеглова - Время ведьм

Даша склонилась к самому моему уху и с жаром описывала черное действо:

– При свете факелов, зажженных от пламени, которое горит между рогами большого козла, приступают к пиршеству: едят лошадиное мясо, а напитки пьют из коровьих копыт и лошадиных черепов. Когда напьются, пускаются в пляс, бешеный и постыдный, от этой пляски на другой день остаются на месте следы ног коровьих и козьих. Инструментами для музыкантов служат вместо волынки лошадиные головы, а вместо смычка – кошачий хвост. Во время оргии совершается сожжение козла, черного быка и черной коровы.

Все эти разговоры в электричке меня не то чтобы напугали, а как-то расхотелось мне присутствовать на шабаше, даже и издалека на него смотреть не тянуло. И вроде бы умом я понимала, ничего такого быть не может, все выдумки необразованных людей. Я поделилась с Дашкой своими мыслями, а она сразу же расстроилась. «Я так и знала, что ты струсишь», – заявила она.

– Почему это я струсила?! Мне просто неприятно все, что связано с шабашами, вот и все!

– Неужели ты поверила? – Дашка закатила глаза. – Сама посуди, это просто сказки, фольклор, народные верования. Таких сказок и в вашей деревне сколько угодно. Твои бабушки великолепно их рассказывают.

– Если сказки, то зачем тебе непременно надо попасть на гору в эту ночь? – зашипела я.

Дашка усмехнулась:

– Посмотреть, как призрачные девы ткут туманные покрывала и развешивают их на облаках…

Я фыркнула и рассмеялась:

– Знаешь что, давай хотя бы девчонок позовем с собой, у меня Валин телефон есть. Уж она-то точно знает, бывают у них шабаши или нет.

– Давай, – согласилась Дашка, – втроем нам даже веселее будет.

И я позвонила нашей деревенской подружке Вале. Узнав, что мы приезжаем, Валя обрадовалась, сразу же пообещала зайти, даже предложила встретить на станции. Но я ее остановила:

– Нет, Валь, не стоит, у нас с Дашкой появилась одна идея… так что мы сегодня к бабушкам не пойдем. – Я вкратце обрисовала наши планы, и то, что мы приезжаем инкогнито, и то, что собираемся ночевать в доме Глеба, и о нашем ночном походе на гору не забыла сообщить. Вале, видимо, было ужасно скучно, потому что она мгновенно загорелась.

– Дождитесь меня. На реке разлив, чтоб попасть на гору, нужна лодка.

– О’кей, ждем. – Я нажала отбой и повернулась к Дашке. – Ну что, нас ждут великие дела. Даже если мы не увидим шабаш, приключения нам гарантированы.

Дашка кивнула и снова погрузилась в вычитывание сведений о ведьмах и прочей нечисти.

В деревню мы прибыли ближе к вечеру. Закат был прекрасен и нежен, заходящее солнце подкрасило розовым белую пену цветущих садов. Пахло свежестью, первыми весенними цветами, проснувшейся землей. Мы с Дашкой выбрались из старенького автобуса и стояли на остановке, задрав головы и закрыв глаза.

– Какой воздух, – с блаженной улыбкой простонала Дашка и глубоко вздохнула, – я бы пила его полными чашками!

Я опомнилась первой и толкнула ее локтем:

– Пойдем, а? Пока нас никто не заметил из знакомых. Вмиг бабулькам донесут. Успеем надышаться.

Дашка открыла глаза и кивнула. Мы торопливо зашагали по улице в сторону дома Глеба.

На закате

Не успели мы чайник вскипятить, как прибежала запыхавшаяся Валя:

– Ой, девчонки! Как хорошо, что вы приехали! – зачастила с порога. – Скукота страшная! А что вы задумали?! А парни ваши почему не с вами?

Я втащила ее за руку в комнату, усадила и попыталась обстоятельно изложить наши планы. Дашка подключилась, мы говорили по очереди, иногда перебивая друг друга, пару раз даже поспорили. Валя поглядывала на нас все с большим удивлением, аж рот открыла, кивала, как китайский болванчик.

– Валь, ты расскажи нам, как у вас тут с нечистой силой вообще, а? – наконец попросила я. – Нет, я, конечно, знаю, бабушки рассказывали разные местные легенды, но поконкретнее можешь?

Валя еще раз кивнула, словно была под гипнозом, но встрепенулась, взгляд стал более осмысленным, и она ответила:

– Что тут у нас: деревня как деревня. Вроде обычная такая, тихая. Я здесь выросла, и родители мои, и деды с бабушками… никогда никаких аномалий никто не замечал. Ну, я тоже слышала всякие сказки о духах и привидениях… От нашего дома до кладбища всего метров пятьдесят. Сколько себя помню, через забор кресты торчат. Мы мелкими были, так все время туда бегали, играли там, пугали друг друга. – Она запнулась. – Говорят, у нас еще лешие с водяными водятся. Конечно, кругом же леса, озера почти нетронутые. Из наших некоторые рассказывали, будто их нечистый в лесу путал.

– А ведьмы у вас есть? – нетерпеливо перебила Дашка. Валя задумалась.

– Точно не знаю, но бабки говорят – есть, – приглушив голос, сообщила она.

– А кто, не говорили? – в тон ей переспросила Дашка.

Я усмехнулась:

– Мои бабульки, например.

Валя смутилась и пожала плечами:

– Болтают всякое…

Так мы от нее толком ничего и не добились, зато Валя пообещала пойти с нами в лес на гору.

– Заодно березовых веток наломаем, на веники, в баню, – деловито сообщила она.

По черной воде

Где-то в девятом часу вечера мы собрались. Чтобы попасть в лес, нужно было обойти кладбище. Но из-за сильного разлива вода доходила до огородов. Ничего не оставалось, как взять лодку. Пришлось плыть мимо кладбища, Валя умело гребла, а мы с Дашкой глазели по сторонам и ужасались.

Кладбище стоит на холме, заходящее солнце едва касалось последними лучами могильных крестов. Тишина стояла гробовая, даже птичек не слышно.

– Ой, девочки, у меня такое чувство, как будто мертвые наблюдают за нами из могил, да только встать еще сил нет, – Даша поежилась.

– У меня тоже такое же чувство, – мрачно ответила я.

Дашка сделала несколько кадров кладбища и реки. Вода в реке казалась черно-смоляной и абсолютно непрозрачной, мертвой. Вот ужас-то, не дай бог, что с лодкой случится, не хотелось бы лезть в эту воду, хотя я знала, тут неглубоко, может, по грудь. Мало ли, что там, под этой зловещей черной водой… Воображение предательски разыгралось. Я представила себе, как вода разлива окружает кладбище, подступает к самым могилам, просачивается сквозь оттаявшую землю, проникает в истлевшие гробы, заполняет пустоты… Обеспокоенные кости мертвецов начинают шевелиться, дергаются руки и ноги, скрежещут когти по гнилым доскам гробов, в пустых глазницах черепов булькают и опадают пузыри…

Игривого настроения как не бывало. Дашка съежилась и молчала, обхватив себя руками. Валя сосредоточенно гребла, я хотела сменить ее, но почувствовала, как меня сковал страх, и не предложила помощь.

Наконец, мы причалили и выбрались на берег. Валя облюбовала березу, взобралась на нее и стала секатором срезать ветки, а мы с Дашей их складировали. Совместный труд на свежем воздухе нас взбодрил. Переправа уже не казалась такой страшной, тем более что Валя и ее родственники путешествуют мимо кладбища ежедневно, и ничего, никто их не съел. Нарезав веток, Валя спустилась с дерева и предложила подняться на гору.