Стивен Кинг - Сияние

— Вот оно что? Странно, что Эл вам не сказал. Я бросил.

— Да, мистер Шокли говорил, что вы больше не пьете. Еще он рассказывал о вашем последнем месте работы… о последнем оказанном вам доверии, скажем так. В Вермонте вы преподавали английский язык в подготовительной школе. И вышли из себя — не думаю, что следует вдаваться в излишние подробности. Но я действительно считаю, что случай с Грейди показателен, вот почему коснулся в разговоре вашей… э-э… предыстории. Зимой семидесятого — семьдесят первого года, после того, как мы подновили «Оверлук», но еще до нашего первого сезона, я нанял этого… этого несчастного по имени Делберт Грейди. Он поселился в комнатах, которые вам предстоит разделить с женой и сыном. С ним были жена и две дочки. У меня были определенные сомнения, во-первых, из-за суровости зимы, а еще из-за того, что семье Грейди предстояло оставаться целых пять или шесть месяцев отрезанной от внешнего мира.

— Но ведь это не совсем так, а? Здесь есть телефоны и радиопередатчик, наверное, тоже. А в национальном парке «Скалистые горы» имеются вертолеты, которые вполне могут сюда долететь, такая большая площадка, как эта, вместит пару вертушек.

— Не знаю, не знаю, — сказал Уллман. — Передатчик в отеле есть — его вам покажет мистер Уотсон вместе со списком частот, на которых следует выходить в эфир, если понадобится помощь. Телефонные линии между отелем и Сайдвиндером все еще идут поверху и чуть ли не каждую зиму где-нибудь обрываются, а это минимум три недели, а максимум — полтора месяца изоляции. Еще в сарае стоит снегоход.

— Ну, тогда вы вовсе не отрезаны от внешнего мира.

Лицо мистера Уллмана приняло страдальческое выражение.

— Предположим, ваш сын или жена поскользнулись на лестнице и раскроили себе череп, мистер Торранс. Сочтете ли вы отель отрезанным от цивилизации в этом случае?

Джек понял, что тот прав. Мчащийся на предельной скорости снегоход может доставить вас в Сайдвиндер за полтора часа… вероятно. Вертолет из Спасательной службы парков способен добраться сюда за три часа… при оптимальных условиях. В снежный буран он даже не сумеет подняться. Вряд ли удастся доехать на предельно быстро мчащемся снегоходе, даже если рискнуть и вытащить серьезно пострадавшего человека на двадцатипятиградусный мороз, который при сильном холодном ветре не уступит сорокапятиградусному.

— В случае с Грейди, — сказал Уллман, — я рассуждал во многом так же, как мистер Шокли в вашем случае. Одиночество само по себе может оказаться губительным. Лучше, когда с человеком будут его близкие. Если и случится неприятность, подумал я, весьма вероятно, это будет не столь серьезно, как проломленный череп, несчастный случай с электроприборами или какие-нибудь судороги. Тяжелая форма гриппа, воспаление легких, сломанная рука, даже аппендицит — все это допускает определенное промедление.

Подозреваю, что ничего бы не случилось, если бы Грейди при полном моем неведении не запасся в избытке дешевым виски и если бы не то любопытное состояние, которое в былые времена называлось «кабинной лихорадкой». Вам знаком такой термин? — Уллман изобразил слабую покровительственную улыбку, готовый дать разъяснения, если бы Джек признался в своем невежестве, и тот обрадовался, что может ответить быстро и четко:

— Это жаргонный термин, обозначающий клаустрофобическую реакцию, которая проявляется у людей, много времени проведших взаперти. Внешне клаустрофобия проявляется как неприязнь к людям, с которыми вас заперли. В крайних случаях могут возникнуть галлюцинации, насилие; такой пустяк, как подгоревший обед или спор, чья очередь мыть посуду, может окончиться убийством.

Уллман, похоже, был ошарашен, и это страшно обрадовало Джека. Он решил еще чуточку поднажать, но про себя пообещал Венди сохранять спокойствие.

— В этом-то, полагаю, вы и ошиблись. Он причинил им вред?

— Он убил их, мистер Торранс, а потом покончил с собой. Своих девочек он убил топориком, жену застрелил и застрелился сам. У него была сломана нога. Несомненно, он так упился, что упал с лестницы.

Уллман вытянул руки и добродетельно взглянул на Джека.

— У него было высшее образование?

— Собственно говоря, нет, — несколько натянуто сообщил Уллман. — Я полагал, что… э-э… скажем, индивидуум с не слишком богатой фантазией будет менее восприимчив к оцепенению, одиночеству…

— Вот в чем ваша ошибка, — сказал Джек. — Тупица сильнее подвержен кабинной лихорадке, и он скорее пристрелит кого-нибудь за карточной игрой или ограбит ни с того ни с сего. Ему становится скучно. Когда выпадает снег, делать нечего, только смотреть телевизор или играть в «солитер», жульничая, когда не можешь выложить все тузы. Остается только собачиться с женой, изводить детей придирками и пить. Засыпать все труднее, потому что нет настоящей усталости, поэтому он напивается, чтобы уснуть, и просыпается с похмельем. Он становится раздражительным. А тут, может быть, ломается телефон, антенну валит ветром, заняться нечем, можно только думать, жульничать в «солитер» и делаться все раздражительнее и раздражительнее… И, наконец, бум, бум, бум.

— В то время, как образованный человек, такой, как вы?

— И я, и моя жена любим читать. У меня есть пьеса, над которой надо работать, Эл Шокли, вероятно, говорил вам об этом. У Дэнни — головоломки, раскраски, транзисторный приемник. Я собираюсь выучить его читать и еще ходить на снегоступах. Венди тоже хотела бы этому научиться. Да, по-моему, мы найдем чем заняться и не станем мозолить глаза друг другу, если телевизор выйдет из строя. — Он помолчал. — Когда Эл говорил, что я больше не пью, он не лгал. Было время, я пил, и это становилось серьезным. Но за последние четырнадцать месяцев я не выпил и стакана пива. И не собираюсь притаскивать сюда спиртное. По-моему, после того как пойдет снег, у меня не будет случая достать выпивку.

— Вот в этом вы абсолютно правы, — сказал Уллман. — Но пока вас здесь трое, возможные проблемы умножаются. Я уже говорил об этом мистеру Шокли, теперь поставил в известность вас. Он ответил, что берет это под свою ответственность, и вы, очевидно, тоже готовы взять ответственность на себя…

— Да.

— Очень хорошо. Я согласен, поскольку выбор у меня невелик. И все же предпочел бы нанять неженатого студента, находящегося в академическом отпуске. Впрочем, может быть, вы и справитесь. Теперь я передам вас мистеру Уотсону, который покажет вам цокольный этаж и нашу территорию. Но если у вас есть еще вопросы…

— Нет. Никаких.

Уллман встал:

— Надеюсь, вы не в обиде, мистер Торранс. В том, что я вам изложил, нет ничего личного. Я только хочу, чтобы дела «Оверлука» шли как можно лучше. Это отличный отель. И хочется, чтобы он таким и оставался.