Арина Рахманина - Темная кровь: Пробуждение

— А теперь прижмись ко мне, — послышался его шепот у самого моего уха, — и закрой глаза.

— Хорошо, — я поняла, что сейчас снова разрыдаюсь, и крепко зажмурилась.

— Просто доверься мне, — сказал он.

И в следующий момент случилось нечто. Я могла бы сказать, что в моих ушах засвистел ветер. Но это не был ветер. Это было нечто, такое же нематериальное, но все же такое плотное, что кожей чувствовала, как рассекаю пространство на бешеной скорости. Словно что-то пыталось ворваться в меня и разорвать изнутри на клочки.

— Мамочка, — всхлипнула я, в ужасе прижимаясь к Кириллу, обнимающему меня одной рукой.

— Не открывай глаза, — только и сказал он. — Я с тобой, все время с тобой.

В следующую секунду это закончилось. Окружающее пространство вдруг потеряло свою плотность и перестало казаться таким угрожающим.

— Можно открывать? — проскулила я.

— Да, можно, — ответил Кирилл.

На оба наши голоса откликнулось легкое эхо.

Открыв глаза, я сразу узнала это место. Недостроенный микрорайон, не так далеко от моего дома. Его лет пятнадцать назад забросили, оставив только мертвые бетонные коробки планировавшихся девятиэтажек. Мы иногда забредали сюда с подругами, чтобы набраться острых впечатлений. Забранное ржавой решеткой окно, сквозь которое в подвал попадал скудный дневной свет, точно было мне знакомо.

— Ты в порядке? — спросил Кирилл.

Я кивнула, хотя все еще неуверенно.

— Что это было? — на сей раз мой голос звучал очень хрипло.

— Я прошел через мрак, — ответил вампир. — Умение очень высокого уровня, мало кому доступное. И еще меньше особей нашего рода умеет брать с собой спутников. Признать, что я способен на такое, это все равно, что признать себя… — он запнулся. — Но ты ведь помнишь, что никто не должен знать об этом?

— Да, — я кивнула. — Да я и не помню ничего… Все время была в машине, а затем вдруг пришла в себя уже на улице. Вон там!

Я подняла руку и указала в направлении окошка, сквозь которое слегка виднелся двор этого заброшенного здания. Затем направилась к выходу, радуясь, что особое зрение позволяет мне пробраться туда, не повредив обувь.

Кирилл последовал за мной и вынес сумку.

— Пошли в ту сторону, — сказал он, кивая в определенном направлении. — Я оставил там машину.

На то, чтобы добраться до авто, а затем доехать до моего дома, нам потребовалось всего несколько минут.

— Все твои родственники — внутри, — сказал Кирилл. — С утра здесь уже все проветрили, а утечку устранили. Так что не волнуйся.

Только сейчас я поняла масштаб проделанной им работы. Ведь все было проделано так, чтобы меня не беспокоили до того, как сам Кирилл до меня доберется. И все, тем не менее, шло своим чередом.

— Тебе попозже передадут все документы, — продолжил он. — Человек, тебе незнакомый. Насколько я знаю, Соэрен уже все даже с местом на кладбище уладила. Не возражаешь?

— Нет, — я снова покачала головой. — Просто хочу поблагодарить тебя. И за то, что ты сам пришел рассказать мне об этом, тоже.

— Вырвусь к тебе после Самхейна, — сказал он.

Следующие несколько часов были ужасны. Докатив сумку до дверей своего подъезда (с легкостью намного быстрее донесла бы ее, но ведь девушке негоже быть такой силачкой), я со странным чувством внутри осознала, что больше никогда не смогу вернуться к тому укладу жизни, который всю мою жизнь казался мне незыблемым. Когда я вошла в квартиру, холодную, словно склеп, поскольку все окна были открыты настежь, ко мне бросились тетя и бабушка. Тетя просто рыдала, бабушка же причитала, в основном, потому, что теперь я осталась совершенно одна, а ведь я — не замужем, и обо мне некому заботиться. Пришлось срочно брать себя в руки настолько, чтобы найти в себе силы даже разозлиться на нее за то, что в такой момент меня попрекают моим незамужним статусом. Мама, давно привыкшая к моему холостяцкому образу жизни, всегда говорила, что я для замужества просто не создана, папа и тетя хранили молчание, и только бабушка всегда напоминала мне о том, что никто не решился свить со мной семейное гнездышко.

Отмахнувшись от них, я отправилась закрывать окна. Не хватало еще, чтоб та же бабушка подхватила пневмонию и умерла бы.

Родственницы поначалу протестовали, но мой взгляд оказался настолько тяжелым, что они сразу же умолкли и послушно сели на табуреточки на кухне. Думаю, они побаивались меня после возвращения, не понимая, что именно во мне изменилось, но все же инстинктивно догадываясь, что перемены слишком значительны.

Воспользовавшись передышкой, я скользнула в свою спальню, дверь в которую была плотно закрыта, но по грязным следам на полу сразу же стало понятно, что утром ее осматривали.

Стоило мне войти, как в клетке зачирикала канарейка.

Я так и застыла на пороге. Очевидно, дверь сюда была закрыта всю ночь, и потому-то птица смогла выжить. Ошалев, я бросилась к ней, словно взбесившееся животное, просто не веря своим глазам.

Птичка испуганно ринулась к дальней стенке.

У меня внутри все оборвалось! Неужели хоть кто-то смог выжить во всем этом сумасшедшем доме? Я всегда закрывала дверь в свою спальню, потому что иначе сюда врывался наш кот Касик и начинал осаду клетки по всем правилам. Несколько раз он даже валил ее на пол.

И тут до меня дошло!

— Касик!

Я вырвалась из комнаты, почти безумная, совершенно не понимая, что же я делаю. Кот! Здесь где-то был еще кот!

— Касик!

— Даша… — несмело окликнула меня тетя, появляясь в зале.

Но я не слушала ее. Даже почти не скрывала того факта, что принюхиваюсь, пытаясь во всей этой провонявшейся запахом смерти квартире найти еще и моего кота!

Он лежал, забившись под ванную, и был еще жив. Очевидно, эта комната привлекла его потому, что сюда через вентиляционные отверстия проникал воздух. Как бы мало его не было, но Касик все же выжил. Сейчас он смотрел на меня больными глазами, полными надежды, что я не дам ему умереть.

— Боже!

Я нырнула под ванную, неестественно распластавшись, и дотянулась до него правой рукой. Мое прикосновение заставило Касика слабо мяукнуть. С тех пор, как я стала вампиром, он сторонился меня, стараясь сбежать от странного существа подальше. Лишь когда во мне было много человеческой крови, он соглашался поесть из моих рук. Но сейчас у него не было других хозяев, кроме меня, и он это понимал. Наверное.

— Даша, — послышался голос тети.

Очевидно, она решила, что ее племянница свихнулась от горя. И лишь когда я выбралась из-под ванной с едва живым котенком на руках, тетя слегка успокоилась.

— Как ты узнала, что он там? — изумленно спросила она.