Александр Абердин - Неупокоенный

Ангел, не угодивший в ловчую сеть, завопил:

— Ты что, дух, с ума сошел? Да, с меня за это в Раю голову снимут! Где я тебе возьму пять сосудов с амброзией?

— А меня это не ***т! — Строго отрезал лейтенант Лодейников — Как удирать из гарнизона с табельным оружием, чтобы пограбить мирное населениё, так вы все герои, а как отвечать за свои проступки, так сразу в кусты. Будете знать, как связываться с астральными воинами. Время, пошел, салабон! Одно крыло здесь, другое там и попробуй только не выполнить мой приказ.

Чтобы пришпорить ангела, Валера запустил молнией в меч и выбил его из руки ангела. Тот, истошно вопя, помчался за падающей железякой, а он, сердито нахмурив брови, нацелился на пойманных ангелов рукой. Один из них тут же завопил:

— Раамиэль, чёрт с ним с мечом, я тебе выдам новый! Лети лучше за амброзией, пока этот псих нас не поджарил! — После чего с трудом повернул голову к Семиязе и прорычал — Ну, ты и придурок. Ты бы сначала выяснил, с кем ты связался на этот раз, а уже потом обращался ко мне за помощью. Этот твой так называемый слабак бьёт молниями даже посильнее, чем сама Гавриэль. — Повернувшись лицом к Валере, он добавил — Парень, не жди после этого, что я воспылаю к тебе любовью.

Лейтенант Лодейников чуть подался вперёд и рыкнул:

— А мне не нужно, чтобы ты меня любил, я тебе не педик. Понял? Мне надо, чтобы ты меня боялся. Понял?

Сказав так он шмальнул по каменной плите площадки метрах в пяти от ангелов такой мощной молнией, что гранит на том месте мигом расплавился и рвануло так, что пленников даже встряхнуло взрывной волной, а ещё один ангел воскликнул:

— Зикиэль, умолкни, Бога ради! Мы сейчас находимся не в том положении, чтобы спорить с этим разгневанным юношей, а с тобой, Семияза, я ещё поговорю с глазу на глаз. — С трудом повернувшись лицом к Валерию, он попросил — Парень, ты бы освободил немного хватку своей ловушки. Мы хотя и ангелы, всё же не семижильные. И от кого ты только научился таким боевым приёмам? Хотя лично меня волнует не столько это, сколько твоя совершенно дурная силища.

Валера, который сжал левую ладонь так, словно сжимал в ней теннисный мячик, с улыбкой растопырил пальцы. От этого голубая сеть, плотно охватившая ангелов, немедленно превратилась в купол и они расслабленно вздохнули и в знак того, что не намерены продолжать выяснение кто тут прав, а кто виноват, вложили свои мечи в ножны. Вид у Семиязы при этом был такой задумчивый и грустный, что Валере сделалось его даже жалко и он немедленно поинтересовался:

— Зикиэль, эта ваша амброзия, она что, стоит на особом учёте, как личное оружие или за ней приглядывают ещё строже?

Ангел Зикиэль отрицательно помотал головой и ответил:

— Нет, это просто напиток, которым мы запиваем различные яства. Точно такой же, как нектар или астазия. Единственное, о чём я тебя попрошу, парень, не давай райских яблок, хлебцев и амброзии простым людям. Наши начальники тебя за это по головке не погладят, а то и вовсе накажут очень строго. Ты же не думаешь, что на тебя в Раю не найдётся управы?

— Это почему же людям нельзя вкушать райской пищи? — С притворным удивлением спросил Валерий — Она что, смертельно ядовитая для них что ли?

Ангел отрицательно помотал головой и ответил:

— Нет, отчего же, не ядовитая. Скорее даже наоборот, она способна исцелить любую болезнь и даже продлит годы жизни любого человека. Просто райская пища предназначена только для ангелов, да, и то не для всех. Её лишают на какое-то время тех, кто в чём-то очень сильно провинился и это наказание будет даже пострашнее, чем заточение в Геену лет на пятьдесят.

Услышав такой ответ, Валерий хлопнул правой рукой по бедру и громко воскликнул:

— Опаньки! Ну, вы, ангелы, и жлобы после этого! Мало того, что люди на Земле мучаются от огромного числа всяческих болезней, так вы ещё и не даёте им от них лекарства, созданного Всевышним. Да, такого беспредела я ещё в жизни не видел.

Семияза хмуро буркнул, глянув на него исподлобья:

— Со своими претензиями, дух, тебе лучше обратиться к Создателю, а не к нам. Мы исполняем его приказ. Зикиэль, ты можешь особенно не переживать из-за того, что благодаря этому типу кто-то из людей, возможно, вкусит райской пищи. Нам разрешено давать её не только демонам, но и астральным существам и даже воплощённым, и то, как он ею распорядится, нас уже не касается. Это ляжет тяжким грузом на его, а не на наши плечи. Так что успокойся хотя бы на этот счёт.

Все замолчали, но пауза длилась недолго. Минуты через три появился ангел Раамиэль, нагруженный корзинками и сказал:

— Вот, принёс, как ты и приказал, дух. Извини, парень, но это стандартный набор для ангелов, отправляющихся в дорогу, а потому я не стал ничего перекладывать, иначе всё пропадёт уже через каких-то несколько часов, а так будет храниться, чуть ли не целую вечность, если не открывать корзинку.

Судя по кислой физиономии Семиязы, ему совсем не понравилась такая простота Раамиэля, но он промолчал. Валерий это моментально просёк и сказал:

— Спасибо, Раамиэль, за мной должок. Ну, что же, господа ангелы, вы свободны. В следующий раз, если кому-то вздумается побеспокоить меня на этой вершине, он так легко не отделается.

Он освободил ангелов и те моментально исчезли. Валера занёс корзинки, снабженные плетёными крышками, внутрь и принялся гадать, что ему теперь с ними делать и как поступить. То, что благодаря магическим знаниям, полученным от Лилавати он выиграл этот поединок, заставило его пересмотреть своё мнение относительно этой небесной девушки, хотя у него ещё и оставались кое-какие сомнения на счёт того, чтобы она присоединилась к ним. Всё-таки она была сильфидой, а потому не могла находиться на поверхности Земли дольше двух, трёх часов. Впрочем это касалось обычных сильфид, а она уже не была такой.

Глава 6

Возвращение в Москву

Часа через три после того, как ангелы убрались восвояси, на вершину горы Тянь-Ди прилетел Ли Вэй, увидев которого, Валера чуть не сверзился с каменного кресла. Зрелище этот Синий китаец представлял из себя просто неописуемое. Он раздобыл где-то в Лхасе целых три матерчатые спортивные сумки типа "Мечта оккупанта", в каждую из которых можно было запросто вложить троих Ли Вэев, и набил под завязку каким-то барахлом. Одну сумку он приторочил себе за спину, надев её ручки на плечи, как лямки рюкзака и перевязав их для верности брючным кожаным ремнём, а две других пёр в руках. Представив себе, что мог подумать какой-нибудь тибетский монах, глядя на то, как туго набитые сумки летят по небу, Валера даже хохотнул. А ещё от его китайского друга очень вкусно пахло жареным мясом. Он встал с со своего каменного кресла, обошел сопящего китайца по кругу и встав перед ним со сложенными на груди руками спросил: