Вестники - Маргарет Петерсон Хэддикс
– Этого никогда не будет, – огрызнулась Лана.
Финн похлопал её по спине: Лана, похоже, отчаянно нуждалась в ласке. Но девочка отпрянула – наверное, ей показалось, что Финн хочет её ударить.
От резкого движения она покачнулась и чуть не упала.
И у неё из-под футболки что-то высыпалось.
Монетки.
Финн, Эмма, Чез, Рокки и Кона потянулись за ними, но Лана закричала:
– Стойте! Нет! Нельзя! Даже не смотрите на них! – Она начала торопливо собирать монетки. Несколько штук она вырвала прямо у них из рук. Из беспомощного птенчика Лана превратилась в тигрицу.
Но Финн видел, как бережно она прижимала к себе монетки.
«А вдруг…»
Он оторвал скотч, которым было обмотано его правое запястье, и сунул руку прямо под нос Лане.
– Мы не воруем твои монетки! – крикнул Финн. – Мы просто хотим посмотреть! У нас есть свои! Точно такие же! Мы с тобой понимаем друг друга! Мы на одной стороне!
Лана застыла, глядя на запястье Финна.
– О, – только и произнесла она. – О… – И вновь опустилась на землю. Боевой запал у неё прошёл. – Ты не шутишь? Насчёт того, что мы друг друга понимаем? – Лана пристально посмотрела на Финна. Волосы больше не заслоняли ей лицо, и теперь Финн хорошо его видел. Испуганные серые глаза, сморщенный нос, тревожно сжатые губы. И нечто вроде надежды. – Я очень хочу, чтобы это было правдой, – прошептала Лана. – Я хочу, чтобы мы были на одной стороне.
Глава 32
Эмма
«Только Финн…» – подумала Эмма.
Наивный Финн оказался единственным, кто сумел успокоить Лану. Единственным, кто заставил её поверить, что они все заодно.
Эмма по-прежнему думала, что обладатель монеток – необязательно их друг.
«Монетки могут быть разные: хорошие и плохие, – подумала она. – Ну или Лана украла их у хороших людей».
Но Натали доверяла Лане.
А Эмма доверяла Натали.
– Где? – спросила Лана, пристально глядя на ребят. – Где вы взяли монетки?
Наверное, нужно было дать уклончивый ответ. Добиться сначала каких-нибудь сведений от неё, прежде чем что-то рассказывать самим.
«Но, возможно, иногда надо вести себя как Финн».
– В другом мире, – ответила Эмма и продемонстрировала ей своё запястье. – У нас у всех они есть.
Лана просияла. Улыбка озарила её лицо, как фейерверк – тёмное небо. Лана радовалась совершенно так же, как мама, когда увидела монетку у миссис Густано.
– Значит, вы нашли их в своём мире, – сказала Лана. – Вы действительно из другого мира! У нас всё получилось! Мы так трудились, так рисковали… и всё получилось! Вы нашли монетки и пришли сюда! А я думала, уже слишком поздно.
– Э… ну да, – кивнул Финн. – Конечно, трудно сказать, что мы из другого мира… ну, мы все, кроме Рокки. Он-то уж точно не отсюда. А мы, остальные, вроде как связаны с обоими мирами. И конечно, ещё не поздно. Ну, я так думаю. И… А что именно у вас получилось? В чём смысл монеток? Это ты посылала их в наш мир?
Эмма радовалась, что вопросы задавал Финн. Возможно, ему Лана ответит охотнее.
Но лицо Ланы омрачилось.
– А вы не знаете? – спросила она. – Вы сказали, что нашли монетки… но не знаете, зачем они нужны. Разве вы пришли сюда не для того, чтобы спасти нас?
Эмма попыталась подать остальным знак: «Осторожно! Сначала надо аккуратно выведать всё у Ланы. Не болтайте лишнего!»
Но Чез – Чез! – тут же отозвался:
– Мы хотим вам помочь. Но не знаем как.
– Но вы же нашли монетки! – простонала Лана. – Неужели вы ничего не поняли?
– Они были адресованы не нам, – сказала Кона. – Две из них вообще загадка. Мы не знаем, кому они предназначались и почему появились в нашем мире. Они просто возникли из ниоткуда. Та, что есть у Рокки, на самом деле адресована его маме. А те, что принесли с собой Чез и Финн, здешняя Натали послала своему двойнику. Или её мама, судья, отправила их госпоже Моралес из другого мира.
– А ваша Натали и госпожа Моралес решили не приходить сюда? – спросила Лана в полном отчаянии. – Они что, не захотели помочь своим двойникам? Даже после того, как получили монетки?
В голове у Эммы теснились десятки вопросов. Но Лана была так напугана…
Поэтому, вместо того чтобы спрашивать, Эмма ответила.
– Натали и её мама очень хотели помочь своим двойникам, – заверила она. – Я абсолютно уверена, что они собирались проверить все монетки и понять, что делать. Но… они не успели. Потому что мэр Мэйхью напал на наш мир. Ты думала, что получишь из нашего мира помощь, но теперь он тоже нуждается в помощи.
Краска сбежала с лица Ланы, и оно сделалось совершенно белым.
– Этого мы и боялись, – прошептала она. – Если мэр Мэйхью проник в ваш мир… он победит. Может быть, уже победил. – Она огляделась. Воздух вокруг был кристально чистым. Где-то пели птицы, в деревьях на холме шелестел ветерок. Всё казалось таким мирным. Но Лана держалась так, словно видела перед собой поле боя – одну из тех сцен, что показывали по телевизору.
О чём она думала?
Тем временем Лана собрала последние монетки.
– Пошли. Нужно всё рассказать Натали! Я имею в виду – моей Натали. – Она повернулась к молчаливому брошенному дому.
– Натали там нет, – сказал Чез. – Мы, конечно, не осматривали все комнаты, потому что постоянно натыкались на эти жуткие телевизоры и едва успевали спастись, но…
Эмма задумалась, как описать чудовищную магию телевизоров. Но, очевидно, Лана и сама всё поняла: она ахнула и прижала ладонь к губам.
– Эти штуки управляют сознанием! Неужели теперь они стоят даже в здесь, доме Натали?! – простонала она и со страхом взглянула на огромный дом. Её взгляд задержался на разбитых окнах и порванных шторах. Невероятно, но лицо Ланы побледнело ещё сильнее. Девочка поспешно отвернулась. – Здесь нам грозит опасность. Нужно спрятаться! – Она побежала вниз с холма. Никто не последовал за ней, и Лана крикнула: – Идёмте же!
Эмма переглянулась с Чезом, Финном, Коной и Рокки. И все поняли друг друга. И бросились следом.
«Может быть, она приведёт нас туда, где рычаг будет работать, – думала Эмма, пытаясь угнаться за Ланой. – И наверняка что-нибудь придумает, если мы встретим охрану».
Спуск быстро закончился. Но роща у подножия холма оказалась больше и гуще, чем
