Сергей Шведов - Инкуб

Мобильник напомнил о себе, когда Завадский уже подруливал к роскошному офису, гордости фирмы, построенному Брагинским четыре года назад на гребне успеха. С тех пор прошло не так уж много времени, но ЗАО «Осирис» ныне больше напоминал не бригантину, летящую к победе на всех парусах, а сильно износившуюся баржу с огромной пробоиной в борту. Конечно, все еще можно поправить, включая и собственное материальное положение, но для этого придется много и упорно трудиться.

– Слушаю тебя, Борис.

– Появились новые сведения о вашей жене, Аркадий Савельевич, – послышался из телефона спокойный голос Смагина.

– Что еще?

– Мы обнаружили слежку за Кобяковым, но пока не установили, кому понадобился скромный губернский чиновник.

– Эдуард с кем-то встречался?

– Он полчаса о чем-то разговаривал с Тимониным.

– А разве убийца Мартыновой на свободе?

– Свой срок он уже отбыл, Аркадий Савельевич.

– Хорошо, Борис, я жду тебя в офисе.

– Я бы предпочел встретиться с вами на свежем воздухе. Подъезжайте к скверу, я буду вас ждать.

Завадский давно хотел развестись с супругой, однако желание было не того накала, чтобы терять голову. Аркадий Савельевич задумал не просто расстаться с Еленой, а выставить ее за порог без гроша в кармане. Его ненависть к жене вызревала медленно. Все начиналось с банального охлаждения людей, долго проживших бок о бок друг с другом. Завадского уже не возбуждали прелести жены, и он искал на стороне того, чего не мог получить под родным кровом. Елена подозревала мужа в неверности, но помалкивала. Что, в общем-то, устраивало Аркадия. Наверное, они разошлись бы мирно и без больших материальных потерь для супруги, если бы Елена однажды не намекнула мужу, что знает о его противоестественных пристрастиях больше, чем ему кажется. Вот тут Завадского, что называется, прорвало. Он возненавидел жену до такой степени, что поклялся самому себе не просто прогнать ее прочь, но и смещать с грязью в глазах как знакомых, так и единственной дочери, наследницы всего своего состояния. Нанятый Аркадием для скандальной работы детектив Смагин проявлял в сборе сведений, порочащих Елену Завадскую, редкостную изворотливость, но больших успехов пока не добивался, к великому неудовольствию нанимателя. И вот сегодня Борису, кажется, повезло. Пока это была единственная позитивная новость за нынешний переполненный неудачами день, а потому Завадский за нее ухватился.

– Нам пришлось пойти на изрядный риск, – довольно ухмыльнулся Смагин, передавая заказчику диск с компроматом. – Мальчишка мог заметить записывающую аппаратуру в своей квартире и ввести нас в большие расходы.

– Какой мальчишка? – нахмурился Завадский.

– Кирилл Мартынов, вы нам поручили следить за ним.

– Она была у него! – вскричал удивленный Аркадий Савельевич. – Но Елена ему в матери годится.

– Некоторые любят погорячее, – вовремя вспомнил название популярного фильма Смагин. – Вы же знаете, супружеские измены, это наш хлеб. И поверьте мне, господин Завадский, я много чего повидал на своем веку, но ваша жена окончательно подорвала во мне веру в порядочность женщин, не говоря уже об их целомудрии.

– Да ты моралист, Боря? – засмеялся Аркадий.

– До сего дня я считал себя развратником, но Елена Семеновна разрушила мои заблуждения на этот счет. По сравнению с ней я агнец, я невинное дитя, я просто дурак, не имевший прежде ни малейшего понятия, что такое женщина, опьяненная страстью и лишенная всякий моральных препон.

– Ты меня пугаешь, Смагин.

– Смейтесь, Аркадий Савельевич. Пока. После просмотра этого диска вы будете рыдать.

– Значит, материала здесь достаточно? – спросил теряющий терпение Завадский.

– Любой судья разведет вас после просмотра первых же эпизодов этого во всех смыслах порочного фильма, а репутация вашей супруги будет погублена навсегда.

Смагин принадлежал к той категории людей, которые способны продать дохлую мышь, выдав ее за живого и полного сил слона, но сегодня он, похоже, действительно отличился. Во всяком случае, глаза у него светились как у мартовского кота, выбравшегося на улицу в поисках любовных приключений.

– А теперь о неприятном, Аркадий Савельевич, – тяжко вздохнул детектив. – Господин Кобяков явно скрывает что-то важное от своих партнеров. И, скорее всего, собирает на вас компромат.

– Почему ты так решил?

– По косвенным данным, – усмехнулся Смагин. – Он ведь не известил вас о встрече с Тимониным?

– Нет, – задумчиво покачал головой Завадский. – Ты сказал, что за Эдуардом следят?

– Мои люди зафиксировали женщину, лет тридцати. Судя по всему, приезжую – она плоховато ориентируется в городе. Да и выглядит миловидной простушкой.

– Странно, – протянул Аркадий Савельевич. – Может, сердечные дела. Он ведь недавно был в Дубосеково.

– Из Дубосеково у меня тоже имеются кое-какие сведения, – спохватился Смагин. – Оказывается, в день отъезда Кобякова, там был убит некий Михаил Сабуров, с которым Эдуард Константинович имел довольно продолжительный разговор. Причем убили Сабурова на могиле Маргариты Мартыновой ударом ножа. Это уже второй человек, погибший на Плешивой горке. Так, кажется, называется, это место. Население деревни в панике.

– Дубосеково не деревня, а поселок, – машинально поправил Завадский.

– Какая разница, – махнул рукой детектив. – Я просто не исключаю, что Кобяков причастен к убийству Сабурова, а деревенская красавица приехала в город, чтобы отомстить ему за смерть мужа или любовника.

– Тебе бы романы писать, Борис, – покачал головой Завадский. – Эдик мухи не обидит.

– Жизнь порой бывает покруче романов, – возразил Смагин. – А вокруг могилы Мартыновой действительно творится что-то неладное. Так мне продолжать слежку за Кобяковым?

– А где он сейчас?

– В гей-клубе, – засмеялся детектив.

– Шутишь, Боря, – построжал лицом Завадский.

– Клянусь, Аркадий Савельевич. Может, это от разочарования. Его жена в открытую крутит любовь с Кириллом Мартыновым, невзирая на дружное осуждение соседей.

– Проследи, куда он поедет и с кем, – приказал Завадский. – Спасибо за работу, Борис. Деньги на твой счет я прикажу перечислить сегодня же.

Аркадий с трудом пересилил желание немедленно просмотреть скандальное шоу, записанное специально для него расторопными молодцами Смагина. Кабинет финансового директора не самое подходящее для этого место. Если уж у сотрудников захудалого детективного агентства хватило средств, чтобы зафиксировать чужие забавы, то, надо полагать, конкуренты «Осириса» тоже не дремлют. А Завадский не собирался делиться семейными тайнами со случайными людьми. Следовало хорошенько обдумать ситуацию, дабы не оказаться в полных дураках. Аркадий Савельевич был абсолютно уверен, что шантажировала его именно Маргарита Мартынова. Только у нее имелась возможность фотографировать своих клиентов в самых предосудительных позах. Однако сейчас, быть может впервые с того рокового дня, ему вдруг пришло в голову, что шантажистом мог оказаться совсем другой человек. В конце концов, Мартынова без всяких угроз вытянула у впавшего в соблазн бизнесмена кучу денег. Дело ее процветало. Зачем же Маргарите так рисковать, по сути разрушая выстроенное с таким старанием доходное предприятие. Встреча Кобякова с Тимониным заставила Аркадия насторожиться. Эдуард далеко не дурак, и уж коли он пытается выяснить всю правду о событиях двухлетней давности, то наверняка делает это неспроста. Неужели именно Тимонин был тем шантажистом, которого Завадский так бездарно проморгал? Расторопного подручного Маргариты Аркадий помнил плохо, кажется, тот был недоучившимся студентом. Вот, пожалуй, и все, что Завадский знал о Тимонине. Если не считать того, как ловко хитроватый сукин сын выскользнул из лап правосудия. Интересно, кто ему помог? Если Брагинский, то это полбеды, а вот если Страхов, то это очень плохо.