Татьяна Стафеева - Привнесённая память

 -Прости, Анька, за неласковость мою. Не со зла я – лицом ты на свекровь-покойницу походишь, вздорная баба была. Замуж не ходи, коли бесплодна, толку нету… Держись сестер-братьев, береги их - знамо дело, своя жизнь не сладится,  хто ж таку плохоньку за собя возьмет… А родные есть родные…                  

 -Мамочка! – рыдая, бросилась на грудь умирающей Анна, но Василиса отстранила дочь.

 -Не хнычь, чагрыня эдакая, не то смерть прогонишь!

 До последнего часа оставалась она железной.

 Перевела прозрачный взгляд на среднюю дочь:

 -Лидушка, а Бога нет! – и покинула сей бренный мир.

 Почему такое сказала истово верующая женщина, остается только гадать.

 Меж тем жизнь понемногу налаживалась.

 Анюта, не получившая даже аттестат средней школы, работала уборщицей и по совместительству дворником в тресте столовых, ресторанов и кафе. Без Михаила не вытянуть бы ей одной сестер и младшего брата. А так все трое получили образование. Аркадий поступил в машиностроительный техникум, Лидия – в медицинский институт, а позже и Тамара стала учиться в педагогическом.

 Все складывалось более или менее удачно, но тут на осиротевшую семью градом посыпались несчастья. Погиб Михаил. Глупо, нелепо. Купался в озере и камнем пошел на дно – плохо стало. Друзья внимания не обратили, думали, ныряет по обыкновению глубоко да долго. Вскрытие показало врожденный и до поры не проявлявший себя порок сердца.

 Затем судьба ополчилась на второго брата, Аркадия. Высокий красавец, известный футболист, форвард городской сборной, получил во время матча сильный удар по голове. Травма имела серьезные последствия – опухоль мозга. Болезнь быстро прогрессировала и вскоре сделала еще недавно здорового и сильного парня беспомощным инвалидом. Молодая жена тут же развелась с ним и выскочила замуж за другого.

 И эта забота легла на плечи Анюты. Ночами она тихо плакала в подушку, а утром улыбалась, приговаривая: "Держись, братик, скоро встанешь, тебя сам главный хирург из краевой больницы смотрел, говорил, мол, еще чуть, и подымешься. Только надежду не теряй!"

 Однажды Аркадий не выдержал:

 -Хватит брехать, Анютка, не встану я. Думашь, не слыхал, как он тебе говорил, что голова моя все дурнее становится, а кончу и вовсе бебенькой!

 -Не верь никому! – впервые  в жизни Анна рассердилась, закричала даже. - Ты не должен падать духом! Не имеешь права! Тебя вылечат! А я костьми лягу, любое лекарство достану! У нас в тресте очень важные люди есть. Так не побоюсь, подойду и попрошу! В ноги упаду! Мне помогут! Обязательно!

 -Добрая ты душа! – усмехнулся Аркадий. – Только бритву-то тятину на край стола положь. Утром, как на работу пойдешь!

 Дернулась сестра от его слов, как от удара:

 -Не говори так! Не смей даже думать! Грех это! Мама в гробу перевернется!

 -Да не перевернется, ей там, небось, без разницы, чем мы тут маемся! – возразил брат и добавил почти снисходительно. – Не боись, шучу.

 Однако отчаявшийся парень все же выполнил задуманное: вскрыл себе вены той самой бритвой, хоть и спрятала Анна опасную штуку подальше в комод. Как только сумел достать, нехожалый-то? Не хотела она думать о том, что как раз в те дни приезжала домой Лидия, досрочно сдавшая зачеты.

 Средняя дочь Кучасовых в тот год заканчивала вуз, и вскорости преподнесла сестрам очередной сюрприз.

 -Вы как хотите, а я уезжаю!

 -По распределению? – спросила Анна.

 -Тю, дуреха! При чем тут распределение? Пусть идиотки вроде тебя в Тьму-таракань прутся! А мы - в Москву! Замуж выхожу, сестрички! – торжественно объявила Лидия.

 -За кого? – оторопела Анна.

 -За большого человека! Андрея Витальевича Куролесова!

 -Да он же персонаж водевиля! – воскликнула Тамара. – Маленький, толстенький, будто котелок, и на лысине оный таскает! А уж личико, как у порося зад, розовое да рыхлое. Плюс усишки тараканьи – загляденье!

 -Ну и пес с ним! Этот поросячий зад мне райскую жизнь устроит! Вдовец, бездетный, важная шишка – в столицу на повышение идет!

 -Лидок, а тебе не противно будет деток с ним делать? – ехидно поинтересовалась Тамара.

 -Обеспеченных да пристроенных, а не нищету лапотную, как мы? Нет, не противно!

 -Зато мы войну пережили, и работаем честно, и учимся, и никому ничего не должны! – заявила Анна.

 -Вот святая простота! Попомните мои слова, сестрички, драпать отсюда надо! – убежденно вещала Лида. – Она не успокоится, пока всех нас с собой не заберет!

 -Кто?

 -Кто-кто, дама в манто! Мать!

 -Причем тут мать? Ты рехнулась! – вытаращила глаза Тамара.

 -Вот попомнишь мои слова! Она нас за собой тащит! Сначала Мишка, потом Аркашка! Кто следующий? Ты, я, Анька?

 -Совершенно больная фантазия! Сразу видно – доктор! Они да еще пилоты –  ходячие суеверия! – изгалялась младшая сестра.

 -Вы как хотите, а я скоро укачу курьерским поездом!

 -Валяй! Не забудь и нам местечко нагреть!

 -Анютку возьму нянькой, когда наследники народятся! А учителок там своих навалом, хоть лаптем хлебай! – заявила Лидия.

 -Ну-ну, москвички хреновы! – усмехнулась Тамара.

 Лидия не доехала до столицы: произошло крушение на железной дороге. Экспресс "Сибирь" столкнулся с товарняком, груженым лесом. В закрытом гробу лежали фрагменты человеческого тела и куски желтого чемодана с наклеенной переводной картинкой. Киношная блондинка ничуть не пострадала, улыбаясь задорно и призывно.

 Сестры остались вдвоем.

14 Рождение

 Василиса Кучасова, пожалуй, не была красавицей. Тяжелое, точно вырубленное из камня, лицо, хоть скульптуру ваяй. Широкая кость, статная фигура, густые тяжелые волосы. Леонид обладал чисто мужской привлекательностью, скупой и выразительной, состоявшей из нескольких широких и точных мазков.

 Сыновья у них народились крепкие, основательные, как отец. Дочери же, вобрав от обоих супругов самое лучшее, и вовсе получились на славу, одна другой краше. Парни за ними бегали гужом. Однако судьба – противоречивая штука. Злая и нелепая. Лидия выскочила за высокопоставленного пельмешка в котелке. Тома меняла ухажеров, как перчатки, получая конфеты да букеты, никому ничего не обещала и особых эмоций не тратила. Словом, от души хвостом крутила. Анна – особая статья. Кандидатов в женихи она моментально отшивала,  памятуя о посмертном наказе матери. Самых настойчивых отпугивала упоминанием о бесплодии. Помогало. Пока не появился он. Сын выходцев  из Польши по имени Ян заявил, мол, не родится свой, возьмем сироту на воспитание, вон их сколько, бедолаг, на белом свете. Сам худой да прозрачный, а глаза небесной голубизны. Красивый. Добрый. Но, скрепя сердце, отказала Анна. Куда ей замуж идти? Тамара еще учится, да и вообще, к чему это? Так и отчалил красавец-шляхтич к себе во Львов, несолоно хлебавши.