Анна Гурова - Мой друг бессмертный

— Мудрый человек твой папа, — одобрительно кивнул Виктор. — Значит, обычная бандитская разборка? Очень хорошо.

— Но мы-то с вами знаем, что все было совсем не так! — повысил голос Лешка. Он твердо решил, что не позволит Виктору увильнуть от ответа. — Если вы мне честно расскажете, кто хотел меня увезти и чем они вам угрожают, папа отнесется к вашим проблемам совершенно по-другому!

— Отношение твоего папы к моим проблемам меня полностью устраивает.

Лешка сокрушенно вздохнул.

— Ну расскажите, кто это был! — заныл он.

Сянь усмехнулся.

— Надо же, как тебе неймется меня спасать!

— Разумеется! Я же вам обязан жизнью!

— По-моему, тебе просто интересно.

— Ладно, ладно — мне просто интересно. Неужели так трудно сказать правду?

— Да вообще-то трудно.

— Почему?

— Понимаешь, чтобы объяснить тебе, кто хотел тебя увезти и куда, придется рассказывать о других вещах, которые тебя не касаются.

Лешка открыл рот и закрыл его, махнув рукой. С полминуты они шли молча по велосипедной дорожке. Справа, плюясь коричневой снежно-соляной кашей, проносились автомобили, слева в темноте молчали озера.

— Вы хоть намекните, — уныло попросил Лешка, уже не надеясь на ответ. — А то я тут уже такого себе навоображал…

— Чего же именно? — с легким интересом спросил Виктор.

Лешка, смущаясь, честно рассказал о Смерти, которая приходит в облике братка на черном джипе. Виктор внимательно выслушал. Под конец он улыбнулся, но не насмешливо, а скорее ободряюще.

— Расслабься, парень. Ты ему сильно польстил.

— Я ошибся? — обрадовался Лешка. Он и сам удивился, как ему полегчало. — Так кто же он? Просто бандит?

— Почему ты думаешь, что я знаю?

— Вы же с ним знакомы!

Сянь сразу посуровел.

— Нет, не знаком. Но таких, как он, я прежде встречал. Его статус я определил с первого взгляда. Сам по себе он — не особо крупная фигура. Но нельзя его недооценивать. Он может быть очень опасен. Не вздумай еще раз подворачиваться у него на пути или, хуже того, впутывать отца или предпринимать какие-то там «меры».

Лешка слушал во все уши.

— А кто его за мной послал?

— Его послал тот, кто организовал жертвоприношение.

— Кто?

— Вот честное слово, понятия не имею. Сам хотел бы знать. Могу только строить предположения. Кое-какие мысли у меня есть, но поскольку это одни домыслы, то с тобой делиться, уж извини, не буду.

— То есть этот мужик был типа посланник?

— Он не просто посланник, он палач.

— Палач? Это кто людей убивает?

— Вот именно.

Сянь внезапно свернул с велосипедной дорожки к озеру и пошел вверх, на гору. Вскоре из темноты выступили остатки старинной каменной стены. Сянь проскользнул в трещину, расколовшую сверху донизу древнюю стену. Лешка устремился за ним и угодил в густые колючие заросли боярышника. Где-то в глубине кустарника темнела двускатная крыша одноэтажного дома. С непривычки Лешка зацепился за колючки и едва не оставил в кустах шапку. Если бы не Виктор, ему бы и в голову не пришло, что вообще можно пролезть через эту живую преграду.

Вблизи дом Виктора его разочаровал. Он оказался заурядной дачной постройкой — деревянной, обшитой желтой вагонкой, с крошечной застекленной верандой и крыльцом с козырьком на двух резных столбах.

— А может, все это не случайно, — пробормотал Виктор, звеня ключами.

— Чего?

— Я начинаю склоняться к мысли, что наша сегодняшняя встреча — какой-то знак. Впрочем, это мы сейчас узнаем.

— В каком это смысле «узнаем»? — насторожился Лешка. Сянь по обыкновению вопрос проигнорировал. Он отомкнул дверь, нашарил выключатель, повернул его и отступил на шаг, пропуская вперед гостя.

— Заходи и сразу снимай обувь. Я обычно хожу по дому босиком.

Прихожей как таковой в доме Виктора не было — скорее, крошечный холодный предбанник, где висели верхняя одежда и сухие березовые веники, а также стоял здоровенный газовый баллон. Дом был невелик: коридор, две комнаты, кухня и веранда. Внутри было тепло, пахло натопленной печкой и сушеной мятой. Крашеные половицы были чистыми до блеска.

— А у вас ничего, уютно, — одобрил Лешка. — Бедненько, но симпатично…

Лешка прошел в носках к ближайшей двери, заглянул внутрь и широко раскрыл глаза от удивления.

— Ого! — воскликнул он, вертя головой. — Сколько компов! Ух ты, какая картина! Это вы нарисовали? А это что тут висит?

— Куртку сними, тут натоплено, — устало сказал Виктор. — Есть хочешь?

— Не особо.

— Чаю выпьешь?

— Ага, — автоматически ответил Лешка, изучая комнату. Центральное место в ней занимал письменный стол, на котором громоздились комплектующие от компьютеров. Еще несколько полуразобранных системных блоков стояло на полу. Над столом висела роскошная картина в китайском стиле, которая сразу привлекла Лешино внимание. Даже не картина, а шелковый свиток в хрупкой бамбуковой рамке, на котором громоздились кисти цветущей черемухи: тяжелые влажные соцветия, как будто набухшие от дождя. «Как живые!» — восхитился Лешка. Кроме картины, ничего выдающегося в комнате больше не было — пара книжных шкафов, журнальный столик, старенький диван. Лешка пробежался глазами по корешкам книг, вышел в коридор и заглянул в следующую комнату. Там, как он и ожидал, была спальня. На обшитых вагонкой стенах висела еще одна картина того же художника: горный пейзаж в классическом китайском стиле — зеленое ущелье в тумане, водопад и маленький храм. В углу, впрочем, стояло нечто прикольное — не то ваза, не то лампа, не то абстрактная скульптура, похожая на огромную грушу из желтоватого лакированного дерева. Лешка потрогал «грушу», увидел сверху сухой хвостик и понял что это и есть груша. Вернее, какой-то другой загадочный сушеный фрукт. Никакой бытовой техники кроме кучи разобранных компьютеров, Лешка в доме не нашел, даже телевизора.

— Вы что, программист? — крикнул Лешка, разглядывая аппаратуру.

— Нет, — донесся из кухни голос Виктора. — Это не мои машины.

— Вы их чините?

— Лечу.

Лешка хмыкнул. «Ах да, он же целитель», — подумал он. А вслух спросил:

— Так вы наладчик?

— Не наладчик, — возразил Виктор, появляясь в дверях с чайником и двумя кружками на подносе, — Я диагност. На самом деле, это просто халтура. Надо же на что-то существовать. Специального технического образования у меня нет. Просто я чувствую некоторые вещи.

Сянь снял с подноса чайник и кружки, поставил на стол. Лешка принюхался.

— Чем-то кисленьким пахнет…

— Облепиховый чай, — пояснил Виктор. — Успокаивает, согревает. Голова становится ясной… Нам это скоро понадобится.