Татьяна Форш - Тайна пиковой дамы

Рита изумленно поморгала.

Ни в одном сне охранник не спутал бы карту с правами!

Она развернулась и пошла по коридору.

Увы, Антон к Рите так и не поехал.

Неприятности и непонятности сыпались на него как из рога изобилия. Сначала он попал в громадную пробку, а когда часа через два выбрался из нее, телефон разразился настырным треньканьем.

– Да?

– Антон Олегович? – От официального голоса похолодело в груди.

– Да.

– Вас беспокоит доктор Бахметьев. Мне нужно, чтобы вы срочно приехали в клинику.

– Что-то с отцом?! – Сердце перестало биться, пока не послышался ответ:

– Нет. Ваш отец в порядке. Но он очень хочет вас видеть.

Следующие полчаса Антон гнал, не замечая светофоров.

Тормознув у главных ворот, он едва не наехал на валявшийся у бордюра мотоцикл. Тихо костеря безалаберных байкеров, Антон вышел из машины и едва не бегом кинулся к зданию.

В холле было оживленно. Но больше всего Антона заставили взволноваться мужчины в форме, украшенной желтыми буквами ПОЛИЦИЯ. Увидев его, уже знакомый охранник вскочил и с криком: «Это его знакомая была!» – устремился к Антону.

Двое полицейских подоспели к озадаченному парню раньше его.

– Здравствуйте. Вы отправляли сегодня к отцу эту девушку? – Один из служителей порядка протянул ему серую нечеткую фотографию, явно сделанную с камер наблюдения. Антон увидел высокую, худощавую черноволосую девушку, одетую не то в водолазный, не то в горнолыжный облегающий черный костюм.

– Нет, конечно! Я ее даже не знаю! – Антон уставился на полицейских.

– А она сказала, что это вы ее послали! И даже хотела позвонить, чтобы вы подтвердили! – Охранник был бурым от злости и готов обвинять любого, только бы хоть немного оправдаться в глазах начальства и не потерять работу.

– Ну и что, вы не заставили ее позвонить? Паспорт вы у нее смотрели? И что, в конце концов, тут произошло?!

Антон не выдержал и рявкнул так, что охранник поспешил ретироваться, а к нему подошел доктор Бахметьев.

– Антон, мне очень жаль, но такого никогда не происходило в моей клинике! Ваш отец…

– ЧТО мой отец?

– Дело в том, что на него было совершено нападение с целью, как я понимаю, ограбления. Когда его нашла медсестра, он был привязан капельницей к кровати, а во рту у него был кляп. Шкаф полностью перевернут, все его личные вещи раскиданы по полу…

– Ограбления?!

В следующую минуту Антон уже бежал по коридору к палате отца, а следом за ним семенил доктор Бахметьев.

– Никакого физического ущерба ему не нанесли! Мы уже перевели его на второй этаж и приставили охрану!

– Какая палата?

Антон, не оборачиваясь, свернул на лестницу и, перепрыгивая через две ступеньки, взлетел на второй этаж.

– Двадцать вторая! – донеслось до него.

Впрочем, едва Антон свернул в коридор, как тут же понял, где теперь расположены апартаменты его отца: ему навстречу поднялись два здоровенных охранника и дружно рявкнули.

– Стоять!

– Сюда нельзя!

– Ему можно! – пробормотал позади, отдуваясь и тяжело дыша, еле осиливший лестницу Бахметьев. – Это сын Данилова. Антон Олегович…

Он говорил что-то еще, но Антон уже не слушал. Оттолкнув охранников, он распахнул дверь и буквально ввалился в белоснежно-стерильную палату.

– Па?

Отец лежал на кровати, облепленный пищащими датчиками. Рядом стояла капельница.

Услышав голос Антона, он открыл глаза и тут же закрыл их, будто был не в силах смотреть, или… видеть его?

– Па, что происходит?! Мне звонил дед. Наговорил какую-то ерунду об украденном везении и проклятии. Па, объясни!

– Дома в кабинете тайник взломан? – Отец снова посмотрел на Антона.

– Я не знаю… – Младший Данилов растерянно опустился на стул рядом с кроватью. – Какой тайник? И почему он должен быть взломан?

– Потому что тот, кто имитировал пожар в нашем доме, и тот, кто напал на меня здесь, искали одно и то же. Колоду карт, украденную твоим прадедом.

– Господи! Да вы реально верите в то, что удача и наши деньги – это из-за старой колоды?!

Антон вцепился себе в волосы и, взъерошив челку, быстро прошелся по палате, затем сел на кровать.

– Па, ну ты же должен понимать, что все это – бред!

– Это не бред. То, что сейчас происходит с нами, говорит о том, что нашелся настоящий владелец карт, он все ближе подбирается к ним – и удача постепенно уходит от нас. Ты должен перепрятать их. Так надежно, как только возможно.

– А где они?

– На Балтийском вокзале. Камера хранения. Ячейка пятнадцать. Вот ключ. Та, что приходила за ними, в конце концов, поймет, что я указал ей ложный путь, и либо вернется сюда, в чем я сомневаюсь, либо попытается все узнать у тебя. Постарайся дозвониться до дедушки и рассказать ему о том, что происходит. Кстати, та девушка, о которой ты говорил утром, как она выглядит?

– Ты думаешь, что это она ищет колоду? – Антон даже хохотнул от такого нелепого предположения, но все же произнес: – Она невысокая, глаза зеленые, волосы крашеные – черно-рыжие, короткая стрижка.

– Нет, та, что приходила, – другая. Высокая, худая. Волосы черные, до пояса. Глаза тоже черные. А кожа белоснежная. Даже с синевой. Как у мертвеца…

– Па. Ты главное больше не переживай ни о чем! Колоду я перепрячу и уж точно никому не расскажу, где она. Дед скоро прилетит, и все будет снова как прежде! – Антон поднялся. – Охрана у твоей палаты больше никого постороннего не пропустит. Выздоравливай!

– Позвони, как все определится. И с колодой, и с дедушкой…

Отец снова закрыл глаза.

– Позвоню. И завтра приду снова!

Антон еще какое-то время смотрел на отца, а затем вышел в коридор.

Глава 10

Джованни

Поначалу семь дней до игры показались Джованни вечностью, но на исходе последнего дня он вдруг понял, что время пролетело незаметно. И когда оставалась всего лишь ночь до того момента, когда его пустая жизнь, лишенная самых простых радостей, либо обретет смысл, либо – о чем думать не хотелось – все пойдет прахом, Джованни стало страшно.

По-настоящему страшно.

И боялся он вовсе не за скудные сбережения. Ему непереносима была даже мысль, что мечта, которую он лелеял так давно и бережно, не осуществится.

Всего одна ночь разделила жизнь Джованни на темное, холодное с пресным вкусом «до» – и на пока еще смутное, но уже пьяняще-дурманящее «после».

Ему нравилось думать, что после этой ночи ничего уже не будет прежним. Изменения наступят в любом случае!