Дэнис Уитли - Против тьмы
Перед чудовищем стояли, размахивая зажженными кадильницами, жрецы, гротескные и ужасные в своих нарядах, и вскоре отвратительный запах ударил в ноздри герцогу и Рэксу.
— Что за гадость они жгут? — прошептал американец, откашлявшись в рукав.
— Листья яблони и боярышника, руту, белену, высушенную беладонну, мирт и другие растения, — ответил де Ришло. — Некоторые из них всего лишь неприятно пахнут, но другие действуют на мозг и вызывают чувство ненасытной похоти и полового возбуждения. Ах, если бы нам удалось увидеть Саймона! — с отчаянием добавил он.
— Вон, вон он! — воскликнул Рэкс. — Слева от монстра с жабьей головой.
В этот момент козел поднялся на задние ноги и повернулся к собравшимся своим задом. Один из жрецов нагнулся и поцеловал его в знак поклонения, непристойным образом пародируя обычай целовать кольцо епископа. Другие проделали то же самое.
Саймон подошел к трону одним из последних, и Рэкс схватил де Ришло за руку.
— Сейчас или никогда, — прохрипел он. — Нам надо что-то предпринять. Мы не можем этого допустить.
— Тише, — прошептал в ответ де Ришло. — Это еще не крещение. Оно начнется только после пиршества, перед самой оргией. Надо ждать — должна же нам когда-нибудь представиться благоприятная возможность! — Оба они знали, что время, когда придется действовать, неумолимо приближается. Нельзя сказать, чтобы кому-то из них не хватало мужества, однако и герцог, и Рэкс отдавали себе отчет в том, насколько ничтожны шансы на успех, если они решатся броситься вниз по склону и атаковать эту толпу фанатиков, которых было никак не меньше сотни.
Рэкс повернулся к герцогу и высказал свои мысли вслух:
— Попробуй только мы забрать Саймона у этих безумцев — и нас растерзают в считанные секунды.
— Я знаю, — подавленно согласился де Ришло. — Я рассчитывал на то, что они не все время будут держаться единой массой. Тогда нам, возможно, удалось бы улучить момент и увести его прежде, чем спохватятся остальные. Но сейчас я в совершенной растерянности. Если мы атакуем их, нам не выйти из этой низины живыми. Нам слишком много известно. А эти выродки, скорее всего, даже обрадуются представившейся им возможности совершить в такую ночь человеческое жертвоприношение перед чудовищем на камнях.
— Навряд ли они решатся на убийство, — недоверчиво прошептал Рэкс.
Де Ришло покачал головой.
— Кровавое жертвоприношение — древний магический обряд. Вспомните об убийстве Осириса и Адониса, о культах Мексики и Перу.
— Но это всего лишь языческая жестокость.
— Не совсем. Кровь — это жизнь. Когда проливается кровь животного или человека, в атмосферу выпускается энергия. Если кровь пролита внутри особым образом приготовленного круга, то эта энергия может быть уловлена, сохранена или передана в нужном направлении — точно так же, как в современном мире используется электричество.
— Неужели они осмелятся принести в жертву человека?
— Все зависит от того, какую именно форму проявления зла они хотят привнести в наш мир. Если это война — они постараются умилостивить Марса, предложив ему ягненка, если разврат и необузданная похоть — зарежут козу, и так далее. Но человеческое жертвоприношение — наиболее действенное и универсальное средство. Не забывайте, что сейчас все эти несчастные существа около озера едва ли могут называться людьми. Их ум помрачен, и они мыслят подобно ведьмам и колдунам средневековья.
— О, черт побери! — простонал Рэкс. — Мы просто обязаны вытащить отсюда Саймона. Любыми средствами.
Получив последний поцелуй, козел повернулся, и на сей раз у него между копытами был зажат деревянный крест длиной около четырех футов. Он резко взмахнул им и яростно ударил о камень. Крест разломился надвое, и человек с кошачьей маской на голове, вероятно, выполнявший функции главного жреца, поднял обе половинки. Нижнюю часть креста он бросил в толпу, немедленно растоптавшую его в щепки, а верхнюю воткнул, распятием вниз, в землю, перед козлом. Этим завершилась, по-видимому, первая часть обряда.
Сатанисты заторопились к столам. Ни ножей, ни вилок, ни ложек или стаканов не было и в помине. Они по-звериному хватали руками пищу с серебряных тарелок и жадно засовывали ее себе в рот, пили вино прямо из горлышек бутылок и обливали им свои домино и все вокруг. Никто из них не вымолвил ни слова, все совершалось в зловещем неестественном молчании, напоминая ожившие образы рисунков Гойи.
— Подползем ближе, — прошептал герцог. — Пока они заняты обжорством, нам, быть может, удастся схватить Саймона. Если он отойдет от них хотя бы на несколько шагов в сторону, немедленно нокаутируйте его. И никаких препирательств с ним.
Рэкс и герцог поползли вниз по склону холма и притаились не далее чем в двадцати ярдах от столов. Трон, на котором восседал гигантский козел, находился в пятнадцати ярдах дальше, и света от пламени горевших свечей было достаточно, чтобы узнавать участников обряда, несмотря на их маски и домино.
Саймон, словно превратившись в животное, подобно всем остальным, что-то жадно глодал, а затем неожиданно выхватил из рук стоявшей рядом женщины бутылку с вином, вылил большую часть содержимого на нее и на себя и залпом проглотил остатки.
На несколько мгновений Рэкса вновь охватило чувство, что ему снится кошмар. Казалось невероятным, что их хорошо воспитанный друг мог вести себя подобным образом. Но это был отнюдь не кошмар. Сохраняя странное, жуткое молчание, сатанисты более получаса продолжали беспорядочно драться, падать, подниматься и вновь схватываться друг с другом, словно стая свирепых собак, пока, наконец, столы не были опрокинуты и вся земля вокруг них не стала усеяна остатками пищи, костями и пустыми бутылками.
Наконец едва державшийся на ногах Саймон сделал несколько неверных шагов в сторону от беснующейся толпы и рухнул на траву, закрыв лицо руками.
— Пора! — прошептал герцог.
Но не успели они подняться с колен, как возле Саймона возникла высокая фигура человека с покалеченным ухом, а в следующую секунду к нему присоединились еще трое мужчин и две женщины. Де Ришло заскрежетал зубами, сдерживая готовое сорваться проклятье и схватил Рэкса за плечо.
— Ничего не выйдет, — в сердцах пробормотал он. — Придется еще немного подождать. — И они оба вновь прильнули к земле.
Пировавшие были, очевидно, уже вдрызг пьяны, но вдруг, словно по команде, всей толпой устремились к трону.
Рэкс и де Ришло, до этого момента внимательно следившие за Саймоном, только теперь заметили установленный перед троном отдельный стол, за которым ели Моката и еще с полдюжины жрецов, казавшихся, по сравнению с остальными, на удивление трезвыми.
— Так значит дьявола тоже кормят, — пробормотал Рэкс.
— Да, — подтвердил герцог, — или, по крайней мере, его главных служителей. Бьюсь об заклад, что их кушаньем является человеческое мясо. Они, должно быть, где-то раздобыли мертворожденного ребенка, а, возможно, даже украли и убили какое-нибудь несчастное дитя.
Пока он говорил, откуда-то был принесен и поставлен перед троном огромный железный котел. Моката и евшие вместе с ним бросили каждый по куску пищи в котел, причем один из них швырнул туда круглый предмет, упавший внутрь с глухим стуком.
Рэкс содрогнулся. Герцог был прав — этим предметом мог быть только человеческий череп.
— Они вскипятят содержимое, — продолжал герцог, — и потом каждый из участников получит его маленькую порцию, а также горстку пепла от костра, который сейчас разводят под котлом. Всем этим они будут пользоваться для своих мерзких целей в течение всего года, до следующего великого шабаша.
— Черт побери! — недоверчиво пробормотал Рэкс. — Я не могу поверить, что эти человеческие останки способны приносить какой-либо вред. Это нереально.
— Вы же верите однако, что гостия, евхаристический хлеб, обладает чудодейственной силой, — прошептал в ответ де Ришло. — То, что находится в их котле — полная противоположность Тела Христова; бесчисленные чудеса были совершены с его помощью, а пользуясь этим проклятым варевом, можно творить страшные дела, уверяю вас.
Рэкс никогда не испытывал сильных религиозных чувств, но он был шокирован и до глубины души потрясен надругательством над вещами, которые он с детства почитал святыми.
— Боже милосердный, — пробормотал герцог, — они собираются совершить самое жуткое святотатство. Не смотрите, Рэкс, не смотрите… — Он со стоном закрыл лицо руками и начал шептать слова молитвы, но Рэкс, как зачарованный, был не в силах отвести взгляд.
Большой серебряный потир, наполненный жидкостью из котла, был подан мужчине в кошачьей маске, и один из его помощников извлек откуда-то несколько белых круглых предметов, в которых Рэкс сразу же узнал гостии: их, очевидно, украли из какой-то церкви.
