Николай Берг - Ночная смена. Остров живых

Вы просто соскучились по кино, в котором мы не козлы позорные. Вот и купились. Надо же — солдат наших на этот раз говном не полили! Ура!

— Ну и как бы вы проверили таких мутных новичков? — интересуюсь я.

— Это как раз просто — вступает Дима — развели всех четверых, чтоб они ответы не слыхали — и спрашивай простые вещи — кто, откуда, как здесь оказались, какой трамвай рядом ходит, есть ли напротив пивной ларек ну и в таком духе. Четверо главгероев — полные бакланы — прокололись бы сразу и моментально. Ну а дальше голубчиков — к более серьезным дознавателям и понеслось. А что там со Сталинградом? А как дошли до Сталинграда? А как закончилась Любанская операция? А что еще делала 2 Ударная Армия? Ах, еще и Синявинская операция? И не одна, а целых шесть? О, а Манштейн тут как оказался с осадной артиллерией?

— Вот-вот и я о том же. Ну-ка кто из современных помнит, что Невский проспект назывался им. 25 Октября? Что по нему трамваи ходили? Что десятки улиц была названы тогда по-другому? Что жаргон был другой? Что куча бытовых нюансов этим бакланам по определению неизвестна? Весь город тогда еду на примусах и керосинках готовил, например. И с немцем — что характерно — ровно та же картина. Понимаешь, если четверо не могут сказать, где они вчера были, но зато четко описывают схему метро, которое в Питере построили уже после войны — тут любой задумается. Да еще и с деталями — какой интерьер на Восстания, а какой — на Гостином…

А у них еще и прически непривычные, да татуировочки, да, наконец, серьги были, да еще и скажем пломбы в зубах — не такие, как в 40 годах делались — тут только успевай записывать.

— И кто бы им поверил, что они — из будущего? — я-то согласен с ними, но любопытно, что еще скажут.

— Да нашлись бы люди. Я ж говорю — не дураки воевали. Все очень всерьез было. Особенно в разведке и контрразведке. Так что мнение вашего Гоблина — мне побоку. Между прочим — в США одно безголовое сообщество футуристов издало сборник весьма убогой фантастики — и в нарушение правил в выходных данных на книжках напечатали не тот год, что был — а будущего тысячелетия. Это все еще в 20 веке произошло. Так вот читателей этой книги на полном серьезе арестовывало и ФБР и полиция и ЦРУ — и по сообщениям рядовых граждан, которые засекали, что книжечка-то — издана, судя по дате выпуска, в будущем. Потом разобрались и влепили издательству такие штрафные санкции, что больше об этих издателях никто слыхом не слыхал. Чтоб больше таким никто не баловался. Так что в случае одного только подозрения — что это гости из будущего — такая проверка будет организована, мама не горюй! Ладно, черт с ним, с кином. Как там на заводе?

Я коротенечко рассказываю о ситуации — ну бедлам и бедлам, все через задницу.

Майор — танкист, однако, хмыкает очень ядовито:

— Знаете, могу сравнить рассказы об одной и той же ситуации как ее наши излагают и как о ровно такой же — скажем немцы.

— Это вы о чем?

— Вот что пришло в голову.

Два варианта одной истории про починку автомобиля.

Немецкий вариант:

"По причине непредвиденных сложностей ремонт машины затянулся, пришлось посылать на склад за дополнительными запчастями и выделить в помощь дополнительных людей. Благодаря слаженным действиям личного состава ремонт закончен в срок"

Русский вариант:

"Эти криворукие долбодятлы протянули вола и даже не смогли сразу обнаружить все пустяковые неисправности. Пришлось, высунув язык, мотаться за запчастями, ставить на уши всю роту, отрывать людей от важных дел, все носились как угорелые, дым из задницы, в парке мат-перемат стоял до утра. Кому-то кувалдой по ноге засветили. Еле-еле успели, чудом просто. Ну, бардааааак!"

Чувствуете разницу?

— Ну, с нашей стороны присутствует самоирония — отвечаю я, как умная Маша.

— Ага. А с их стороны — самоуважение.

— Считаете, нам у них в этом поучиться стоит?

— А почему бы и нет? Больно уж мы самоиронизировались — уже так к себе относимся — хоть метлой в угол сметай. И детей потому так воспитываем — себя не уважаем, дедов не уважаем, страну не уважаем — потом удивляемся результатам.

— Ну, почему уж сразу так, по-всякому воспитывают — я стараюсь проявить самоуважение, как только что учили.

— Ага. Есть еще порох в пороховницах. И ягоды в ягодицах. Но как покатило с Отечественной, что в основном в школе училки — так и катит. В итоге у парней — женская манера поведения. Папы-то очень сильно не у всех есть, а если есть — так работа, пиво и футбол. А мальчишке надо показывать — как мужчина себя ведет. Вон — как Маугли в школе учили. У нас же сюси — масюси. Оне ж еще дети! Потому пивасик и герыч эти дети потребляют, а что толковое — шиш. И нихрена никто им толкового — не предлагает, что характерно. А вот пивасик с герычем — толпа рекламщиков и продавателей всегда рядом. Это ничего, это можно — майор переводит дух.

Ну, в общем, я тут с ним согласен. Дети — они очень устойчивы и специально подготовлены для усвоения важных правил — это в них природа заложила. И сопли на тему того, что их бедняжек надо от всего оберегать — как раз к герычу и ведут.

Касаемо жестокости и детей… Приятель-коллега обеспокоился тем, что его старшая дочка лет в 8 запироманила. С чего совершенно нормальной девчонке понравилось играть с огнем, разводя микрокостерчики в неподходящих местах — неведомо. После пары локальных пожаров дома он ее отвел в ожоговый центр и показал обгоревших детей. И пироманство как рукой сняло. Теперь красивая 15 летняя девушка с совершенно нормальной психикой. Им я успел отзвониться тогда в первый день, надеюсь, что выжили — папа у них крут и толков.

Соц. реклама в Англии и Франции стала очень жесткой — без эвфемизмов.

Ну, показывают там вроде не совсем детей — лет так под 18 — но жестко — не пристегнулся — харя всмятку, мозги на асфальте, отвлекся от дороги — та же участь — и самое смешное — количество смертей в ДТП у них РЕЗКО упало.

Вот и я считаю, что эти сюси-муси — это не для детей, это скорее для старых дев преклонного возраста. Дети как раз все секут правильно, функция у них такая природная — учиться и готовится к жизни.

В прошлом году оказался свидетелем необычного начинания — церковь профинансировала детский лагерь. Ну, это-то и ладно, хотя в основном церковь деньги берет, а не дает, да и лагерь детский — тож бывает такое.

Но тут достаточно сложных подростков отправили на коп — окончательная проверка местности на предмет сбора останков наших солдат — и после этой зачистки значится она идет в дело, костей там нет. Радует такой подход, при Хрущева запахивали и не заморачивались.