Уильям Блэтти - Изгоняющий дьявола

Крис не хотела признаваться в том, что не доверяет ни врачам, ни медсестрам.

– Я' лучше буду делать сама, – попросила она. – Можно? – Эти уколы делать непросто, – засомневался врач. Крошечный пузырек воздуха может стать крайне опасным.

– Я знаю, как это делается, – вмешалась Шарон. – Моя мать была директором орегонской школы медсестер.

– Шар, а может быть, ты сама смогла бы делать эти уколы? Ты не можешь остаться сегодня на ночь? – попросила Крис.

– Только на сегодня, – вмешался Кляйн. – Ей, может быть, придется достаточно долго лежать под капельницей. Это будет зависеть от течения болезни.

– А вы не можете научить меня делать уколы? заволновалась Крис.

Врач кивнул.

– Думаю, что смогу.

Он выписал рецепт на торазин и на шприцы. Потом отдал его Крис.

– Вот это пусть принесут прямо сейчас.

Крис передала рецепт Шарон.

– Пожалуйста, сделай это для меня, хорошо? Позвони в аптеку, и пусть все это доставят сюда. А я пойду с доктором и дождусь результата анализа... Вы не возражаете? – спросила она врача.

Кляйн заметил, как застыло в ожидании ответа ее лицо. Поймав беспомощный и смущенный взгляд Крис, он кивнул.

– Представляю себе, что вы сейчас чувствуете. – Кляйн улыбнулся. – Я себя примерно так же чувствую, когда разговариваю о своей машине с механиком.

Они вышли из дома вчетвером в шесть часов восемнадцать минут.

В своей Росслинской лаборатории Кляйн проводил исследование спинномозговой жидкости. Сначала он определил количество белка. Норма.

Потом перешел к подсчету кровяных телец и, наконец, исследовал жидкость на сахар. Патологии не обнаружил.

Крис в отчаянии заломила руки.

– Вот и все. Приехали, – промолвила она безжизненным голосом.

– У вас в доме есть наркотики? – поинтересовался врач. – Что?

– Фенамин? ЛСД?

– Да нет. Ничего подобного я у себя не держу.

Кляйн уставился на свои ботинки, потом снова посмотрел на Крис и произнес:

– Ну вот теперь, миссис Макнейл, пора проконсультироваться у психиатра.

Крис вернулась домой вечером в семь часов двадцать одну минуту и у двери окликнула Шарон.

Шарон в доме не было.

Крис поднялась в спальню Реганы. Девочка все еще спала. На постельном белье ни единой морщинки. Крис заметила, что окно распахнуто настежь. Пахло мочой. Наверное, Шарон хотела проветрить комнату. Куда она ушла?

Крис спустилась по лестнице и встретила Уилли.

– Привет, Уилли. Как сегодня развлекались?

– Ходили по магазинам. Потом в кино.

– А где Карл?

Уилли неопределенно махнула рукой.

– Сегодня он отпустил меня послушать «Битлз».

– Неплохо.

Уилли победно взмахнула рукой. Было семь часов тридцать минут.

В восемь часов одну минуту, пока Крис в кабинете разговаривала по телефону со своим агентом, вернулась Шарон с парой свертков, плюхнулась на стул и вопросительно уставилась на свою хозяйку.

– Где ты была? – поинтересовалась Крис, повесив трубку. – А он тебе ничего не передал?

– Кто?

– Бэрк. Его здесь нет? Где он?

– Он был здесь?

– А разве, когда ты вернулась, его уже не было?

– Ну-ка, расскажи все по порядку, – попросила Крис.

– Да тут такая ерунда получилась, – раздраженно начала Шарон и тряхнула головой. – Я не смогла дозвониться аптекарю, и когда пришел Бэрк, я подумала, что оно к лучшему; он посидит с Реганой, пока я схожу за торазином. – Она пожала плечами. – Я должна была это предвидеть.

– Вот именно. Ну, и что же ты купила?

– Я подумала: раз у меня есть время, куплю-ка я резиновую простыню для Реганы. – Шарон достала покупку.

– Ты ела?

– Нет еще. Думаю, можно проглотить бутерброд. Ты не хочешь?

– Пожалуй. Пойдем перекусим.

– Ну как анализы? – спросила по дороге на кухню Шарон. – Никак. Все результаты отрицательные. И теперь к психиатру, – с отчаянием в голосе вымолвила Крис.

После бутербродов и кофе Шарон научила Крис делать уколы. Некоторое время Крис терзала шприцем грейпфрут и добилась определенных успехов. В девять часов двадцать восемь минут в прихожей раздался звонок. Уилли открыла дверь. Пришел Карл. По дороге в свою комнату он со всеми поздоровался и объявил, что забыл дома ключи.

– Не могу в это поверить, – засомневалась Крис. – Первый раз за все время он что-то забыл.

Весь вечер они проторчали в кабинете, уставившись в телевизор.

В одиннадцать часов сорок шесть минут зазвонил телефон. Крис сняла трубку. Звонил молодой ассистент режиссера. Голос у него был расстроенный.

– Ты еще ничего не слышала, Крис?

– Нет, а что такое?

– Очень плохие дела.

– В чем дело? – заволновалась Крис.

– Бэрк умер. Он где-то напился. Оступился на лестнице и скатился по ней. Пешеход на М-стрит видел, как он падал. Бэрк сломал себе шею. Жуткое зрелище. Такой страшный конец!

Трубка выпала из рук Крис. Она беззвучно рыдала, едва удерживаясь на ногах. Шарон подхватила ее, опустила трубку и проводила Крис до дивана.

– Бэрк умер! – всхлипнула Крис.

– Боже мой! – выдохнула Шарон. – Что с ним случилось? Крис не могла ничего толком рассказать. Она плакала.

Немного позже они разговорились и проболтали всю ночь. Крис пила. Она вспоминала Дэннингса.

– Ах, Боже мой! – вздыхала Крис. – Бедный Бэрк!.. Бедный Бэрк!

К ней снова вернулись мысли о смерти.

В пять часов утра Крис стояла, облокотившись на стойку бара и уныло свесив голову. Она ждала, когда из кухни вернется Шарон со льдом.

Наконец Крис услышала шаги.

– Я до сих пор не могу в это поверить, – промолвила Шарон, входя в кабинет.

Крис взглянула на нее и замерла.

Прижимаясь к полу, в какой-то паучьей позе, позади Шарон стояла Регана. Тело ее было выгнуто, голова почти касалась ног, язык, как жало змеи, то и дело высовывался изо рта со страшным присвистом.

– Шарон! – выдохнула Крис, холодея от ужаса и не спуская глаз с Реганы.

Шарон остановилась. Регана тоже замерла. Шарон повернулась... и ничего не увидела. И вдруг завизжала, почувствовав, как язык Реганы коснулся ее лодыжки.

Крис побелела.

– Звони доктору и поднимай его с кровати! Пусть немедленно приходит!

Куда бы ни направлялась Шарон, Регана по пятам следовала за ней.

Глава 4

Пятница, двадцать девятое апреля. Пока Крис ждала в холле, доктор Кляйн и известный психиатр осматривали Регану.

Врачи уже полчаса наблюдали за ней. Девочка время от времени корчила гримасы и прижимала к ушам руки, как будто ее мучили оглушительные звуки. Она изрыгала ругательства. Орала от боли. Потом упала лицом в подушку и, подтолкнув на живот ноги, замычала что-то нечленораздельное.