Плачущий монстр - Влад Райбер
Когда в подъезде стояла тишина, я всё равно ходил на носочках. Двигался медленнее часовой стрелки. Не издавал ни единого звука. Мелкая капля из крана, упав в раковину, создавала больше шума, чем мой шаг.
Пришёл вечер, и в тёмной квартире стало черным-черно. И опять ОНИ подступили к порогу. Никто из них не пытался этого скрыть. Тишину разорвали хрипы, свистящее дыхание и мокрый кашель. Эти твари не умели быть тихими. Их тела всегда издавали гадкие, режущие слух звуки. ОНИ были слабы поодиночке, но опасны, если сбивались в кучу. Поэтому мне стало так страшно.
Когда дёрнулась ручка, я забыл о правилах тишины и протопал по полу, спрятался за угол дивана. Думал: сейчас ОНИ вломятся. Но это была их уловка.
Их шепчущая речь трудноразличима, но по сочетанию звуков можно было разобрать: «Слышали? Он там!»
ОНИ опять дёрнули ручку! Потом загалдели и, кажется, договорились разыскать того, кто раскурочит дверь.
Разошлись… Только холодильник тихо гудел, тикали часы и редко капал кран. А я всё так же прятался за диваном. Каким жалким я стал!
Никогда раньше не чувствовал себя жертвой. Эти страшные существа сделали меня осторожным и вздрагивающим от вида собственной тени. Я навлёк на себя их гнев. И почему их так много в этом старом доме?
Но я не намерен уходить. С чего бы? Это мой дом! Если сбежать, они победят. Я не доставлю им такого удовольствия!
Мои худые руки стали ещё тоньше. Надо было что-то с этим делать, пока совсем не ослаб от голода.
Целая ночь прошла в раздумьях. Как можно спокойно забыться сном, когда точно знаешь, что на тебя объявлена охота?
Утром я, мучаясь от бессилия, пытался задремать, но не получалось. У меня всегда был чувствительный слух, а теперь он стал особенно острым. Я слышал стуки из-за стен, с потолка и с пола… Это бились их сердца! Десятки мощных сердец непрестанно работали, не совпадая друг с другом по ритму. Они играли, как неумелый оркестр. Шум не давал мне покоя, заставлял чувствовать себя зажатым в ловушке. Хотелось спрятаться подальше, убежать от этих звуков. Они дразнили меня и разжигали ярость.
Кое-как я заснул в углу на ковре.
Ещё один голодный день. Желудок уже не урчал, он прилип к позвоночнику. Вечером голоса за стенкой заглушили все остальные звуки и вырвали меня из сна.
Это был голос отца, который орал на сына, кидался злобными угрозами и унижал его. В этом доме могло происходить только такое…
– Так что заткни пасть! – шипел пьяный отец после гневной тирады.
– Я просто… – попытался объяснить сын.
Батя снова взорвался ненавистью:
– Я сказал, заткни пасть! Ты дебил, поэтому у тебя всё просто! Ты – дебил. Понял меня?
– Понял… – В голосе пацана звучали обида и подавленный гнев.
– Громко и вежливым тоном! – приказал батя.
– Я всё понял! – чётко проговорил испуганный сын.
Мне казалось, я знал, как они выглядят, хотя никогда не видел их. Моё воображение не уступало другим чувствам, и в голове сами собой рисовались яркие образы. Батя в пропотевшей футболке с дыркой под мышкой. Здоровый боров с пивным животом и зарослями на лице. Сын худой и испуганный. Такой же грязный, не приученный к чистоте.
– Вот так! И ещё раз вякнешь чего-нибудь – пинком под зад с лестницы полетишь. Ты тут никто! Понял? Я же тебе могу так треснуть, что ты сдохнешь. – Пьяный был доволен унижениями пацана. – Ха! Ты же понимаешь, что я тебя раз в полную силу ударю и ты сдохнешь?.. Нет у тебя никаких прав… Права есть только у родителей, мелкое чмо!
И эти твари ещё удивлялись, что за проклятье нависло над домом! Да они недостойны ничего другого! Они заслуживали только сгинуть!
И опять возня за дверью. Снова пришли ОНИ и привели сильных собратьев. Я услышал этот тяжёлый голос и сразу понял, что двери не уцелеть.
– Полиция! Открывайте!
Что же мне делать? ОНИ разговаривали между собой.
– Как вас зовут? Никита, правильно?
– Сержант Пустынский. По фамилии меня называйте.
– Извините… Вы такой молодой. Сколько вам?.. Вы бы достали пистолет. Не человеческое это существо! Совсем другое!
– Разберёмся! Вскрывайте!
После этой команды раздался треск. Дверь ломали! Я заметался по квартире. Что же делать?! Что же делать?!
Даже такой голодный, я бы справился с любым из них один на один, но они ломились все сразу. Мне нельзя показываться им на глаза. Моё существование – тайна. Я должен оставаться легендой, ночным кошмаром, небылицей. Никто не должен увидеть меня воочию.
Я открыл окно и заполз на стену в тот момент, когда ОНИ вошли. Повиснув в ночной тишине, слушал их плевки и кашель. Люди – чувствительные твари. Трупные человеческие ароматы для них – нестерпимый смрад. Не выносят собственного запаха. Что за идиоты?
Я висел над окном и слушал. Бояться уже было нечего – эти твари умели ходить только по полу, поэтому и не сообразят, что я затаился, прилипнув к стене фасада.
Их главный вбежал в квартиру и закричал:
– Руки за голову!
Думал, я буду его дожидаться. Как же!
Ох, не понравится им тот зелёный труп хозяина квартиры в спальне… Ну вот, заголосили… Орут, будто им его жалко. Сами вспомнили о нём спустя десять ночей, как я его убил, вырвав сердце. Лицемеры! Чтоб вы все сдохли наконец.
Пока они там вопили, я, цепляясь за стену, пополз вверх на чердак.
Там мне будет лучше и спокойнее… Но лишь на время. Они нашли очередной труп. Это их окончательно взбесит. Теперь перероют весь дом в поисках меня. Ничего! Буду перебираться с места на место и гасить их поодиночке.
Под крышей оказалось жарко, воздух был напитан птичьим запахом. Меня это не беспокоило. Только голод мучил, а стуки снизу заставляли мозг трещать.
Я поселил ужас в сердцах жителей этого дома, заставляя их колотиться с удвоенной силой и стремительно сокращаться, гоняя кровь по телам. Среди людей быстро распространились слухи о ещё одной жертве, найденной на этот раз в запертой квартире.
Всё тот же почерк – разорванная грудная клетка. Нет сердца. Моя работа!
Теперь им стало страшно. И повод был. Кто-то из них этой ночью должен лишиться своего сердца, пока я не потерял разум от голода.
Те двое – отец и сын – казались
