Сергей Саканский - Амфора. Тайна древнего могильника

– Почему же амфору нашли в скифском могильнике?

– Именно там и захоронил ее Зонгар где-то в начале новой эры. Теперь же оказывается, что он стащил ее и в четвертом веке до!

– Зачем?

– Чтобы я ее не перепрятала.

– Откуда он узнал о том, что ты ее перепрячешь?

– Люди Доцоева рассказали ему, что в свинарник кто-то приволок каменную статую. Он сразу понял, что произошло, отправился обратно и перешел мне дорогу. Думаю, всего на несколько часов опередил. Нам остается только ждать, – вздохнула Лара и присела на матрас. Глеб опустился на свой.

– Я не могу понять одного: как возможны вообще эти путешествия во времени?

– Возможны, как видишь.

– Да вижу… На как вы обходите парадокс дедушки, я в толк не возьму!

– Какого еще дедушки?

Глеб придвинулся поближе. Он давно хотел выяснить с этой путешественницей некий краеугольный вопрос. Парадокс еще требовал формулировки. Глеб мысленно повторил его и озвучил с максимальной точностью:

– Допустим, я перемещаюсь во времени назад и убиваю своего собственного дедушку, когда он еще был молодым и неженатым. Получается, что дедушка не оставил потомства, и я никогда не рождался. Кто же тогда переместился во времени и убил дедушку?

– Ты говоришь глупость, – немедленно отозвалась Лара.

– Это придумал известный ученый, человек, который во сто крат умнее тебя.

– Может быть. Великий теоретик, я понимаю. Но на практике все выглядит по-другому. На самом деле – ты просто не сможешь убить своего дедушку.

– Как это не смогу? Я возьму пистолет и выстрелю дедушке прямо в лоб.

– Пистолет даст осечку.

– Я подойду к дедушке вплотную и буду нажимать на курок, пока затвор не сработает.

– В этот момент окажется, что ты потерял все свои патроны.

– Я задушу своего дедушку! – вскричал Глеб.

– Что-нибудь да тебе помешает. В том-то и загадка путешествий. Ты сможешь сделать в прошлом только то, что не помешало бы тебе попасть в это прошлое. И, действуя в прошлом, ты сможешь изменить только будущее, которое начинается с того момента, как ты отправился в путешествие, сечешь?

– Не совсем.

– Попробую объяснить, – Лара достала из кармана монетку. – Что у меня в руке?

– Старинная золотая монета. Профиль царя Митридата Евпатора. Первый век нашей эры… Постой! Это же та самая. Ты вытащила ее у меня...

– Нет. Слушай сюда, – Лара сжала кулак. – Монета зажата в моей руке, мы ее не видим. Допустим, ты перелетишь во времени на минуту назад, возьмешь монету с моей ладони, где она только что лежала, спрячешь себе в карман и вернешься обратно. Где будет монета?

– У меня в кармане.

– Ответ верный. А что будет у меня в руке?

– Монета. Вторая монета!

– Ответ неверный. В моей руке будет ничего.

Лара разжала пальцы, и Глеб увидел ее пустую ладонь.

– Это что – фокус?

– Кончено.

Лара перевернула руку, и Глеб увидел, что монетка зажата между средним и безымянным пальцами.

– Отдай мне ее обратно – это все-таки артефакт. И когда ты успела ее стырить?

– Я ее не тырила.

– Стоп. Монета была у меня в кармане, древняя монета из склепа. Потом ты достала ее из кармана, но уже своего. Значит, ты ее незаметно взяла у меня.

– Не значит. Монетку я подобрала в склепе. Там же, где и обронила. В том же самом времени. Я отправилась туда прямо отсюда. И вернулась – прямо сюда. Перемещение во времени всегда связано с перемещением в пространстве, и можно этим управлять. Монетка исчезла из твоего кармана в тот самый момент, когда в четвертом веке до нашей эры, по вашему исчислению, я подобрала ее с пола в склепе. Доволен?

– Ага! – воскликнул Глеб. – Ты проясняешь самое начало. Вот для чего ты утащила из склепа монету, когда прикинулась привидением – чтобы ни я, и никто другой не заподозрил, что с этим склепом что-то не так. Ведь тебе вовсе не нужно, чтобы кто-то узнал о ваших походах во времени.

– Да. Мне часто приходится подчищать время. И за собой, и за Зонгаром.

Глеба вдруг осенила внезапная догадка.

– Кое-что ты все же не успела, да? – язвительно спросил он.

– Вероятно.

– Например некие странные артефакты, которые находят невообразимо где? Следы ботинок рядом с лапами динозавров, катушки всякие в кусках угля, какие-то гальванические элементы в горшках?

– Ты о багдадской батарейке? Хоть представляешь, что это такое?

– Как же! Горшок для хранения древних свитков, приспособленный, чтобы получать электрический ток.

– То-то и оно, что для свитков. Только вот никто не обратил внимания на то, что таких горшков на руинах Парфянского царства было найдено сотни. И только один из них похож на батарейку.

– Я бы и сам мог сделать такой элемент.

– Вот и ответ.

– Ты хочешь сказать, что это твое произведение?

– Нет. Но любой знающий человек мог взять горшок, который в те времена служил вроде суперобложки для какой-то книги, выбросить оттуда книгу и вставить два куска металла. Залил немного винного уксуса – вот тебе и багдадская батарея.

Глеб улыбнулся.

– Но если ее сделала не ты, то кто же?

– Догадайся сам.

– Зонгар!

– Больше некому.

– Но зачем?

– А я почем знаю? Хотел зарядить мобильник или что-то в этом роде. Устройство надо было уничтожить, но он так и оставил загадку для сторонников палеоконткта. Это еще ерунда, какая-то глиняная батарейка, которую никто не воспринимает всерьез. Я ж вообще растяпа, как ты уже знаешь. Мои познания в реальностях весьма условны, фрагментарны. Все, что мне надо в каком-нибудь тридцать третьем веке – это найти и спрятать Джинна.

Глеб с любопытством уставился на нее:

– Ну, и как там погода, в тридцать третьем?

– Да нормальная погода. Как сейчас. Птички щебечут, змейки на солнышке греются. Только вот людей нету ни одного.

– Как это?

– Очень просто. Нет там людей и все.

Лара опустила глаза. Глеб понял, что она больше не собирается продолжать эту тему.

Нет, это уже слишком! Одно дело отвечать молчанием на какие-то частные вопросы, вроде свойств характера ее любимого Зонгара и так далее, другое – ошеломить такой чудовищной вещью. Нифига себе: в будущем больше нет людей!

Глеб хорошо понимал, что ничего не добьется, потребовав прямого ответа, и пошел на хитрость, решив разговорить девушку.

– Расскажи мне о Лемурии, – попросил он тихим, проникновенным голосом.

Лара подняла на него усталые глаза, казавшиеся в полумраке темными.

– Лемурия… – произнесла она и замолчала надолго, затем все же заговорила, откинувшись навзничь на матрасе и глядя в потолок, где волновалась золотая пыль в солнечных лучах второго дня их заточения.

…Континент немногим уступал Австралии, его окружали многочисленные острова, два из которых были настолько большими, что Лемурию называли страной трех островов.