Сомерсет Моэм - Маг

— Негодяй! — крикнул он и ударил Хаддо кулаком в лицо. Тот тяжело повалился на пол, Артур, схватив за шиворот, приподнял его и стал бешено бить по чему попало. Тряс, как собака трясет пойманную крысу, а затем с бешенством снова бросил на пол. Хаддо почему-то не сопротивлялся. Он в полной беспомощности продолжал лежать там, где упал. Артур повернулся к Маргарет. Она подобрала побитую собачку и, прижимая к себе, плакала над ней, стараясь успокоить песика. Артур осторожно осмотрел терьера, чтобы проверить, не сломаны ли кости. Они присели у камина. Сюзи закурила сигарету, чтобы совладать с нервами. Она неотрывно думала о человеке, продолжавшем лежать за их спинами огромной бесформенной грудой. Что он теперь сделает? Ей было непонятно, почему Хаддо не убирается вон. И стыдно за его унижение. Вдруг ее сердце замерло, она увидела, что тот поднимается. Вставал медленно, с большим трудом, как очень грузный человек. Потом прислонился к стене и окинул взглядом присутствующих. Долгое время стоял не шевелясь. Его неподвижность действовала Сюзи на нервы; она чувствовала, что готова закричать, ощутив на себе взгляд этих нечеловеческих глаз, чье выражение даже не осмеливалась представить себе.

И все же мисс Бойд не могла больше противиться искушению; повернулась, чтобы увидеть Хаддо. Глаза его неотрывно следили за Маргарет, он совсем не обратил внимания на то, что и за ним самим наблюдают. Крупное лицо, искаженное сатанинской ненавистью, было ужасным. Страшно было смотреть. Но постепенно это лицо стало меняться. Багровый цвет уступил место мертвенной бледности. Мстительный оскал исчез, и улыбка медленно разлилась по лицу Оливера, улыбка еще более пугающая, чем гримаса злобы. Что она могла означать? Сюзи чуть не вскрикнула, но язык прилип к небу. Потом улыбка сошла, и лицо Хаддо вновь приняло привычное индифферентное выражение. Маргарет и Артур осознали, наконец, силу этих нечеловеческих глаз. Они оцепенели. Собака перестала скулить. Тишина была такой полной, что каждый слышал биение собственного сердца. Это было невыносимо.

Наконец, Хаддо медленно приблизился к Маргарет. — Прошу вас простить меня за то, что я сделал, — сказал он. — Боль от укуса была так остра, что я потерял самообладание. Глубоко сожалею, что ударил ее. Мистер Бардон совершенно справедливо наказал меня. Я признаю, что заслужил трепку.

Он говорил тихо, но очень отчетливо. Сюзи была потрясена. Униженное извинение было последним, чего она могла ждать.

А Оливер ждал ответа Маргарет. Но она не могла поднять на него глаз. И когда заговорила, ее голос был еле слышен.

Она не могла понять, почему, но унижение гостя сделало его еще более отталкивающим.

— Пожалуйста, уходите, — пробормотала она.

Хаддо слегка поклонился. Он посмотрел на Бардона.

— Хочу сказать вам, что не держу на вас зла за то, что вы сделали. Я признаю справедливость вашего гнева.

Артур не ответил. Хаддо мгновенье колебался. Медленно оглядел каждого из них. Сюзи показалось, что в его глазах промелькнуло подобие улыбки. Она наблюдала за ним пораженная, в полном замешательстве.

Оливер взял шляпу и, снова поклонившись, вышел.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Сюзи не могла убедить себя, что раскаяние Хаддо было искренним. То, как принял он свое унижение, вызывало подозрения. Не удавалось изгладить из памяти и его фальшивую улыбку, сменившую страшный оскал, полный смертельной ненависти. Воображение рисовало ей различные тайные пути, с помощью которых Оливер Хаддо мог бы отомстить своему врагу, и она постаралась убедить в этом Артура. Но тот в ответ только рассмеялся.

— Хаддо трус, — заявил он. — Разве иначе позволил бы он мне бить себя, даже не пытаясь обороняться?

Трусость Хаддо усиливала его отвращение к нему. Страх Сюзи забавлял.

— Ну что он может мне сделать? Не сбросит же на голову кирпич? Если застрелит, его приговорят к смертной казни, а он не такой осел, чтобы рисковать.

Маргарет была рада, что этот инцидент избавил их от общества Оливера. Спустя несколько дней, столкнувшись с ним на улице, она совсем успокоилась, поскольку он прошел мимо, лишь приподняв шляпу.

Они с Артуром уже обсуждали, когда назначить день свадьбы. Девушка считала, что взяла от Парижа все, что он мог ей дать, и теперь жаждала скорее начать новую жизнь. Ее отношение к Артуру стало вдруг еще нежнее, сердце сжималось от восторга при мысли о том счастье, которое она может ему дать.

В эти дни Сюзи получила телеграмму. Текст гласил:

«Прошу встретить на Северном вокзале в 14:40.

Нэнси Кларк.»

Нэнси была ее старинной приятельницей. Ее фотография с размашистой надписью стояла на каминной полке, и Сюзи принялась внимательно ее разглядывать. Не виделись они с Нэнси давно, и эта срочная телеграмма очень удивила мисс Бойд.

— Как некстати, — поморщилась она. — Придется ехать на вокзал.

В этот день они с Маргарет собирались на чай к друзьям, а поездка на вокзал должна была занять так много времени, что после встречи Сюзи уже не имело смысла возвращаться домой. Поэтому она договорилась с Маргарет, что явится туда, куда они были приглашены, прямо с вокзала. Около двух пополудни она покинула студию.

А у мисс Донси в этот день были занятия, и она вышла на несколько минут позже. Едва очутившись во дворе, она вздрогнула: мимо прошел Оливер Хаддо. И как будто не заметил ее. Вдруг он остановился, приложил руку к сердцу и тяжело повалился на землю. Консьержка, единственный человек, видевший это, с криком подбежала к нему. Присела возле и с ужасом огляделась вокруг. Тут она увидела побледневшую Маргарет.

— О, мадемуазель, — взмолилась она, — идите скорее сюда!

Девушка была вынуждена подойти. Ее сердце бешено колотилось. Посмотрела на Оливера. Ей показалось, что он мертв, и, забыв о своем отвращении, она инстинктивно опустилась около распростертого тела на колени. Расстегнула воротничок сорочки. Хаддо открыл глаза. Лицо его исказила гримаса страдания.

— Ради всего святого, внесите меня в дом, — простонал он. — Боюсь умереть на улице.

Ей стало жаль его. Тащить умирающего в душную, дурно пахнущую каморку консьержки было нельзя. С ее помощью Маргарет поставила Оливера на ноги, и вдвоем они отвели его в студию. Хаддо тяжело опустился в кресло.

— Дать вам воды? — спросила Маргарет.

— Достаньте, пожалуйста, коробочку из жилетного кармана Он проглотил белую таблетку, которую девушка достала из коробочки, прикрепленной к цепочке часов.

— Прискорбно, что доставил вам столько беспокойства, — с трудом проговорил Хаддо. — Я страдаю болезнью сердца и иногда очень близок к смерти.