Монах. Анаконда. Венецианский убийца - Мэтью Грегори Льюис
Розабелла приблизилась к дядюшке, будто желая с ним заговорить, вот только от волнения у нее отнялся язык, в глазах стояли слезы. Некоторое время она пыталась скрывать свои чувства, однако не сумела себя перебороть. Бросившись на софу, она заломила руки, взывая к Господу с просьбой о помощи и утешении.
Остальные либо разбились на группы и принялись перешептываться, либо бродили по залу в явственном замешательстве. Они и рады бы были выглядеть веселыми и непринужденными, но притворяться в такой момент было слишком уж тяжело; за этими занятиями прошел еще целый час, а Флодоардо так и не появился.
И тут вечернее солнце прорвалось сквозь тучи, закатный луч упал на лицо Розабеллы. Она вскочила с софы, простерла руки к сияющему диску и воскликнула – при этом на губах ее играла улыбка надежды:
– Господь милостив; Господь смилостивится надо мной.
Контарино. Верно же, что Флодоардо обещал доставить сюда Абеллино к пяти? С тех пор минул уже целый час.
Сенатор Витальба. Главное, чтобы доставил, – может, если захочет, задержаться хоть на целый месяц.
Андреас. Вслушайтесь. Нет. Тише! Тише! Я слышу приближающиеся шаги.
Едва он договорил, как двустворчатая дверь распахнулась и в зал вступил Флодоардо, закутанный в плащ. Растрепавшиеся волосы развевались по ветру, обвисшие перья на берете, с которого текли дождевые струи, скрывали лицо в глубокой тени. На этом лице читалась глубочайшая грусть, и, отвесив собравшимся приветственный поклон, флорентиец обвел зал угрюмым взглядом.
Все сгрудились вокруг, на устах трепетали вопросы, все глаза устремились на его лицо, готовясь предугадать ответы.
– Пресвятая Дева! – воскликнул Меммо. – Боюсь, что…
– Молчите, синьор! – резко оборвал его Контарино. – Бояться нечего.
– Высокородные венецианцы! – Этими словами Флодоардо нарушил молчание, и говорил он повелительным тоном героя. – Полагаю, что его светлость уже сообщил вам, с какой целью вы сегодня здесь собрались. Я пришел положить конец вашим тревогам; но первым делом, достопочтенный Андреас, я хочу еще раз получить от вас заверения в том, что Розабелла с Корфу станет моей невестой, если я передам в ваши руки браво Абеллино.
Андреас (с несказанной тревогой вглядываясь в его лицо). Флодоардо, ты преуспел? Абеллино твой пленник?
Флодоардо. Если Абеллино мой пленник, станет ли Розабелла моей невестой?
Андреас. Доставь мне Абеллино живым или мертвым, и она твоя. Клянусь не отступаться от своего слова, а кроме того, она получит царское приданое!
Флодоардо. Высокородные венецианцы, слышали ли вы клятву дожа?
Все хором. Мы тому свидетели.
Флодоардо (с дерзким видом делая несколько шагов вперед и говоря твердым голосом). В таком случае Абеллино в моих руках – и в ваших тоже.
Все хором (в смятении и даже в исступлении). В наших? Господи Всемогущий! Где же он? Абеллино!
Андреас. Он жив или мертв?
Флодоардо. Все еще жив.
Гонзага (поспешно). Он жив?
Флодоардо (почтительно кланяясь кардиналу). Все еще жив, синьор.
Розабелла (прижимая Камиллу к груди). Ты слышала, Камилла? Слышала? Злодей все еще жив. Ни одна капля крови не запятнала непорочную руку Флодоардо.
Сенатор Витальба. Синьор Контарино, я выиграл у вас тысячу цехинов.
Андреас. Сын мой, Республика у тебя в неоплатном долгу, и мне крайне отрадно, что именно Флодоардо оказал ей столь неоценимую услугу.
Витальба. Позвольте, о благородный флорентиец, поблагодарить вас от лица венецианского сената за ваш подвиг. Мы незамедлительно изыщем для вас приличествующую награду.
Флодоардо (меланхолически простирая руки в сторону Розабеллы). Вон она, единственная желанная мне награда.
Андреас (радостно). И эта награда твоя. Но где ты оставил этого кровопийцу? Приведи его сюда, сын мой, я должен взглянуть на него снова. Когда я видел его в последний раз, он имел наглость сказать мне: «Дож, мы с тобой стоим вровень, ибо мы двое – величайшие из венецианцев». Дай же взглянуть, как этот великий человек выглядит в неволе.
Двое-трое сенаторов. Где он? Приведите его сюда!
Несколько дам вскрикнули, услышав это предложение.
– Ради всего святого, не подпускайте к нам это чудовище! – взмолились они. – Если он здесь появится, я лишусь чувств от страха!
– Благородные дамы, – обратился к ним Флодоардо, и улыбка его выражала не столько радость, сколько печаль, – вам нечего бояться. Абеллино не причинит вам вреда, но он обязательно должен здесь появиться, дабы предъявить права на Невесту Браво.
И он указал на Розабеллу.
– Ах, мой ненаглядный друг! – ответила она. – Как мне отблагодарить тебя за то, что ты положил конец всем моим страхам? Я более не буду трепетать, услышав имя Абеллино. И никто больше не назовет Розабеллу Невестой браво.
Фальери. Абеллино уже во дворце?
Флодоардо. Да.
Витальба. Так приведите его сюда! Зачем столько испытывать наше терпение?
Флодоардо. Не спешите. Как раз теперь и пора начать игру. Сядьте, благородный Андреас. А остальные расположитесь, пожалуйста, за спиной дожа. Сейчас вам предстанет Абеллино!
В тот же миг и молодые и старые, и женщины и мужчины молниеносно спрятались за спиной у Андреаса. Все сердца исступленно стучали, что же до заговорщиков, то они в ожидании Абеллино испытывали смертные муки.
Величественно и невозмутимо восседал дож в своем кресле, подобный судье, которому предстоит вынести приговор королю бандитов. Зрители стояли вокруг, притихшие и сосредоточенные, будто в ожидании собственного последнего приговора. Дивная Розабелла, надежно защищенная сонмом ангелов, которым нечего бояться в своей непорочности, склонила головку на плечо Камиллы и с обожанием взирала на своего героя-возлюбленного. Заговорщики – бледные, с застывшим взором – заполняли фон, в зале повисло страшное мертвенное молчание, лишь изредка прерываемое чьим-то вздохом.
– А теперь, – изрек Флодоардо, – подготовьтесь, ибо прямо сейчас предстанет вам ужасный Абеллино. Не дрожите, он никому не причинит вреда.
С этими словами он отвернулся от собравшихся, сделал несколько шагов к двустворчатой двери. Замер там ненадолго, прикрыл лицо плащом.
– Абеллино! – воскликнул он наконец, вскинув голову и протянув руку к дверям.
При звуке этого имени все невольно содрогнулись, а Розабелла помимо воли сделала несколько шагов в сторону возлюбленного. За Флодоардо она боялась куда сильнее, чем за себя.
– Абеллино! – повторил флорентиец громко и яростно, сбросил накидку и берет и уже опустил ладонь на ручку двери – и тут Розабелла закричала от ужаса.
– Не уходи, Флодоардо! – молила она, кидаясь к нему, но…
Миг – и Флодоардо исчез, а на его месте стоял Абеллино, громогласно изрыгая:
– Хо-хо!
Глава VI
Явления
По всему залу прогремел вопль ужаса. Розабелла почти без чувств поникла к ногам браво, заговорщики задыхались от ярости, ужаса и изумления; дамы крестились
