Вечеринка в Чертаново - Александр Ермак
– Признаюсь!
– В чем?
– Во всем!
– В чем – во всем?
Витя неожиданно хохотнул:
– Я не только распространял наркоту, но и бодяжил – разбавлял мелом, аспирином, сахаром…
– Еще?
– Ну, это вообще смешно: у меня были не только девушки. Но и мужчина. Или я был у него…
Ада хихикнула и отвела мачете в сторону:
– Я тебя понимаю.
Рая, выпуская Витю из рук, глупо улыбнулась:
– А я – нет.
Витя продолжал со смешком:
– Пока жил дома, воровал деньги у мамочки.
Ада совсем опустила руку с мачете:
– Я, когда жила не дома, воровала у всех, у кого могла.
Рая растерялась:
– А я… я… я не воровала.
Ада похлопала ее по плечу:
– Никогда не поздно начать, подруга.
Витя ухмыльнулся:
– В школе я нагадил на стол директору, пока его не было в кабинете, а секретарша куда-то вышла.
Ада одобрительно кивнула:
– Я тоже по жизни много гадила.
Рая уныло заметила:
– А я никому не гадила.
– Говорю ж тебе, никогда не поздно начать, подруга.
Все снова принюхались. Ароматный запах все усиливался и усиливался. Как дождь, с потолка из каких-то ниш посыпались кусочки лаврушки, перец, корица, веточки укропа…
Ада вспомнила слова Вити и присела на край ванны:
– Борщ, говоришь… Я бы сейчас не отказалась. Бабка иногда такой готовила…
Витя облокотился на стену между висящих тел:
– А у меня маманя такие пирожки пекла: с луком, с яблоками, с грибами…
Рая, присев на большую банку с кровью, продолжила:
– С ревенем, с морковкой, с брусникой…
Ада указала на одно из висящих тел:
– А это уже вроде провялилось, готово. Так кушать хочется, а я никогда не ела… такое.
– И я не пробовала.
– Я тоже. Я же веганю. – Витя вдруг оттолкнулся от стены, выпрямился. – Девчонки, а съешьте меня!
– Как это?
– Порубите на кусочки и съешьте.
Ада посмотрела на толстячка скептически:
– Не жаря, не вяля? Сырым?
– Это называется карпаччо, – вспомнила Рая. – Нужно тонко нарезать и добавить специи.
Витя указал на потолок:
– Вот они, с неба падают. – Потом на мачете в руке Ады. – И инструмент подходящий есть.
Ада подошла к Вите, ощупала его:
– А какая часть самая вкусная?
Тот опустил голову, повертел ею, осматривая себя:
– Да вроде везде упитанный…
Ада усмехнулась:
– Самое вкусное наверняка змеюка зажевала.
Рая подняла вверх палец, вспомнив откуда-то:
– Самое вкусное – это вырезка.
Ада провела мачете по телу Вити:
– И где вырезать эту вырезку?
Тот пожал плечами:
– Не знаю. У меня пока только аппендицит вырезали.
Рая совершенно отчетливо вспомнила оттуда же:
– «Находится в заднепоясничной части туши, является поясничной мышечной тканью, расположена над почками вдоль поясничных позвонков. В течение жизни животного данная мышечная ткань почти не получает физической нагрузки, поэтому является наиболее нежной и вкусной при приготовлении мяса. Вырезку получают из большого отруба – оковалка, аккуратно вырезая с внутренней стороны…»
Как только Рая подумала о вырезке, тут же в голове снова мелькнуло что-то неясное. Что именно, опять сообразить не успела.
Ада скомандовала толстячку:
– Ложись на живот, будем вырезать.
Витя послушно лег на пол. Рая провела пальцем вокруг позвоночника:
– Здесь!
Но примерившаяся было Ада вдруг отпрянула:
– Какой хитрый!
Витя повернул к ней голову:
– Почему это?
Ада помахала перед собой рукой с мачете:
– Хочет, чтобы его первым съели! А я тоже хочу, чтобы меня съели, обглодали до последней косточки.
Рая растерянно почувствовала почти аналогичное желание:
– И я хочу. Только меня сначала нужно разрезать на мелкие-мелкие кусочки. Потом макать в соевый соус и долго держать во рту – смаковать.
Ада сунула в руку Рае мачете:
– Руби меня, подруга.
Та взяла оружие, неуверенно подняла над головой и опустила:
– Не умею я. Только испорчу все!
Ада перевернула Витю:
– Вставай. Руби меня!
Тот заухмылялся:
– Нет, девочки. Сначала надо съесть меня, а потом вы уж меж собой разберетесь.
Ада снова забрала себе мачете, ткнула в него:
– Нет, меня первой!
Рая дернула ее за руку:
– Меня!
Витя кричал с пола:
– Меня!
Ада замахала над головой мачете:
– Меня! Меня! А то всех поубиваю!
– Убей меня первым!
– Нет. Убей меня первой!
– Брось меня в ванну с маринадом!
– Подвесь меня на крюк!
– Сначала надо раздеться!
– Я раздеваюсь!
– Где коробка?!
– Какая коробка?!
– Ой, гаснет свет!
– У меня тоже в глазах темнеет!
– Я, кажется, вырубаюсь…
– Я тоже…
Ада опустилась на пол рядом с лежащим Витей. Рая согнула в колене одну ногу, вторую, почти присела, но внезапно ударилась лбом о край ванны. Перед глазами как молния мелькнула. И тут же увидела знакомое лицо:
– Кирилл! Ты пришел, чтобы съесть меня?!
Тот непонимающе смотрел на нее. Нахмурился:
– Нет!
Рая взялась за ударенный лоб и снова почувствовала боль. Встряхнула головой и увидела, что рядом нет никакого Кирилла, только Витя и Ада, а в ваннах, на крюках – мертвые тела. И этот такой сильный запах!
Принялась трясти Витю и Аду:
– У нас опять галлюцинации! Это газ. Мы отравлены! Эти в черном, наверное, со своего пульта всем тут управляют…
Витя отмахнулся. Ада тоже. Рае снова начало становиться смешно. Тогда она принялась хлестать себя, и Витю, и Аду по щекам:
– У нас опять галлюцинации! Это газ. Мы отравлены!
На Витю удары мало подействовали, хотя его упитанные щеки заходили волнами. Но Ада тут же пришла в себя, подскочила:
– Что, что делать, подруга?!
– Надо надеть противогаз, респиратор!
– Где ж их взять?
– Или намочить тряпку, дышать через нее.
Ада быстро глянула по сторонам:
– Чем намочить? Здесь нет ни кранов, ни воды. Только кровь. А в ваннах – неизвестно что.
Рая, тоже крутанув головой, достала из кармашка джинсов платочек:
– Делайте, как я.
Начала стягивать с себя джинсы и трусы, но остановилась. Отошла за одну из ванн. Там присела и помочилась на платочек. Вернулась и прижала его к лицу:
– Так мы отфильтруем газ, не будем вдыхать отраву.
Ада залезла в карманчик юбки:
– У меня нет платочка. – Посмотрела на Раю. – Оторви второй рукав, подруга. Будет у меня теперь уже нормальная безрукавка.
Рая помогла заполучить такой нужный кусок ткани. Ада, совершенно не стесняясь, присела и тем же способом намочила рукав, завязала его на лице, закрыв нос и рот, произнесла глухо:
– Готово!
Заметив, что Витя ничего не предпринимает, начала наносить ему по лицу один удар за другим:
– Сдохнешь здесь, как собака!
Тот наконец пришел в себя и понял, чего от него хотят, встал и
