Драго нисходящий - Грег Ф. Гифьюн
Абдиэлю.
Я сверился с часами. Было чуть больше пяти, и на улице уже стемнело. Я не спал более двадцати четырех часов, и усталость начала брать свое. Абдиэль должен был связаться со мной на следующее утро, и я хотел быть в полном порядке, если встреча состоится. О еще одной бессонной ночи не могло быть и речи.
Внезапный стук в дверь заставил меня вскочить с кресла.
Зная, что потенциальные клиенты редко появляются без предупреждения и что круг моего общения практически исчерпан, я мало чем мог успокоить свои нервы. Я взглянул на ящик стола, где хранилась моя 9-миллиметровая "Беретта". Несмотря на большой опыт обращения с огнестрельным оружием, время, проведенное в бою, оставило во мне глубокий дискомфорт. Я носил оружие только в случае крайней необходимости и быстро пришел к выводу, что сейчас не один из таких случаев. Ты устал и страдаешь паранойей, сказал я себе. Успокойсяи открой дверь.
Я посмотрел в глазок, но свет в коридоре был погашен. Темнота смотрела в ответ. "Кто там?" позвала я. Ответа не последовало, и я спросил во второй раз. И снова тишина. Я отстегнул цепочку безопасности и нерешительно потянулся к дверной ручке.
Она была ледяной и холодной по отношению к теплу моей ладони.
Окно, выходящее на улицу, задребезжало, и я обернулся, наполовину ожидая увидеть, что кто-то лезет через него. Порыв ветра разбрызгал дождевую воду по стеклам, и окно снова задребезжало. Я покачал головой, злясь на то, что позволил своему гиперактивному воображению взять верх над собой. Я снова повернулся к двери. "Есть кто-нибудь?"
На этот раз я услышал движение в коридоре. Как только я открыл дверь, из дальнего конца коридора к лестнице двинулся некто в тени.
"Эй! Я могу вам чем-то помочь?"
Фигура замерла, а затем молча изменила направление. Осознав, что незваный гость теперь стоит лицом ко мне, я прищурился в темноту, но не смог различить никаких черт. "Кто там?" спросила я. Тень была неподвижна, как смутная статуя за пределами моей досягаемости. "Что вам нужно?"
"Ты..."
Сжав одну руку в кулак, я провел другой по стене и включил свет в коридоре. Верхний светильник окрасил помещение в желтый оттенок, превратив фантом в старика. Он стоял на верхней ступеньке лестницы и ухмылялся, его зубы были похожи на острые бритвы, а глаза сверкали черным светом. Это был тот самый человек из моего кошмара - тот, что был в церкви, - только на этот раз он казался реальным, стоящим всего в нескольких футах от меня.
Позади него что-то сползло на пол. Змееподобное, но больше похожее на отрезок человеческой кишки, словно живой, отросток с влажным звуком зашевелился и медленно пополз вниз по лестнице. Мой желудок сжался.
"Я чувствую твой страх, Дэвид", - промурлыкал его голос. "И это прекрасно".
Далекий шепот снова и снова повторял его имя в моем сознании.
Мужчина почесал подбородок длинным ногтем. "Да", - сказал он, отвечая на мои мысли. "Балберит..."
С тупой болью в висках я открыл глаза и сфокусировался на высоком потолке из грязных балок и ржавых стальных балок. Дезориентированный, я перекатился на бок и понял, что растянулся на холодном бетонном полу. Свет был тусклым, и я не мог определить его источник, но он позволил мне увидеть женщину, стоявшую слева от меня.
Я с трудом поднялся на ноги, пошатываясь, словно ими никогда не пользовались, и посмотрел прямо в глаза Уитни Блю.
Она подошла ближе, кривая улыбка скривила ее губы, и прошла мимо меня без комментариев. Щелкая каблуками туфель по цементному полу, я последовал за ней, завороженный покачиванием ее бедер под черной кожаной юбкой, плотно обтягивающей ее задницу. К промозглому холоду в воздухе присоединился затхлый запах, и я задрожал, когда мое дыхание превратилось в заметный клубящийся туман.
Спотыкаясь, я вошел в небольшую комнату и прислонился к дверному косяку, вздымая грудь. Единственным источником света была голая лампочка, подвешенная к потолку на обрывке шнура.
Из тени на руках и коленях выползла Уитни. Обнаженная, она начала раскачивать голову взад-вперед под ритмичный ритм, слышный только ей, грива темных волос разметалась и рассыпалась по плечам. Не отрывая от меня взгляда, она подалась вперед, прижалась грудью к полу и выгнула спину дугой, подняв ягодицы в воздух.
Из темноты за ее спиной появился Балберит... его обвисшая, пастообразная голая плоть была влажной и покрытой капельками пота.
Он шагнул ближе, и нечеловеческий хвостоподобный отросток, который двигался сам по себе, высунулся из-за его спины и зашевелился, как на лестнице в моем офисном здании. Он стоял неподвижно, пока она извивалась между его ног, а затем погрузилась в нее, как поражающая змея. Он наблюдал за тем, как Уитни начала выгибаться, сжимаясь с ним, заставляя его погружаться глубже с каждым неистовым толчком.
Из нее вырвался маниакальный смех, и когда она рывком подняла голову, откинув волосы на спину, ее глаза наполнились демоническим ликованием.
"Давай", - сказала она мне, задыхаясь между взрывами пронзительного смеха. "Давай, Дэвид...давай".
Балберит схватил ее за волосы, откинул голову назад и вошел еще глубже. Уитни продолжала смеяться, проводя руками по животу. Татуировка в виде единорога соблазнительно танцевала при каждом движении ее покрытых потом грудей, и, когда ее тело содрогнулось, он продолжил штурм, обнажив клыки.
Глаза Уитни снова стали белыми, а из приоткрытого рта на свободу вырвалась целая орава личинок. С каждым выпадом Балберита из нее появлялось все больше червеобразных личинок, которые перебегали по ее подбородку и падали на пол, образуя волнистую массу, которая медленно начала поглощать их обоих.
Я протиснулся обратно в дверь, и меня вырвало на полном ходу. Не обращая внимания на тошноту, все еще раздирающую живот, я вернулся в комнату, где впервые очнулся, и стал судорожно искать выход. Я остановился, чтобы сориентироваться, и понял, что нахожусь на каком-то складе.
На макушку моей головы стекала непрерывная струйка влаги.
Испугавшись, я поднял голову, ожидая увидеть протечку в потолке, но вместо этого уставился в безжизненные глаза Уолтера Рицци.
Он висел вверх ногами, как убитое животное, ноги были привязаны к балке, руки болтались безвольно, а в правом виске была пулевая рана. Кровь капала, забрызгивая мне лицо, и я услышал ужасающий крик, поначалу не понимая, что это мой собственный.
Пневматические тормоза восемнадцатиколесного грузовика с шипением остановились на красный свет на другой стороне улицы. Я сморгнул дождь с глаз и огляделся. Я стоял на углу в нескольких кварталах
