Марк Моррис - Бессмертный

— На сто процентов мы не уверены, сэр. Как видите, убийца и на этот раз лишил жертву лица. Но мы почти уверены, что это барменша по имени Сара-Джейн Спрингер, двадцати трех лет. Незадолго до часу ночи ее приятель заявил, что она не пришла после своей смены в «Вороньем гнезде», где в тот вечер работала с семи до одиннадцати.

— Это большой паб на углу Мэдли-роуд?

— Да, сэр. Как говорит хозяин, мисс Спрингер обычно садилась в автобус, который отходит в двадцать пять минут двенадцатого от остановки прямо напротив паба, и в одиннадцать сорок приезжала на угол Джунипер-стрит. Потом шла по Джунипер-стрит, сворачивала налево на Камберленд-стрит, а потом направо — на Маркхэм-роуд, где жила. В доме номер сорок два.

— Значит, домой она обычно возвращалась… во сколько же? Примерно без четверти двенадцать?

— Что-то около того, сэр.

— Как зовут ее приятеля? — спросил Фэрроу.

От запаха крови его мутило.

— Иан Латимер, сэр.

— Иан Латимер. — Фэрроу повторил имя, точно пробовал его на вкус. — Что-нибудь еще?

— Почти ничего, сэр. Работает на пивном заводе «Уитворт», уже девять лет работает, как школу закончил. Они с мисс Спрингер живут вместе два с половиной года.

— А не было ли у мистера Латимера причины до часу ночи не заявлять о том, что мисс Спрингер не пришла домой?

— Звонок зафиксирован в пятьдесят одну минуту первого, — педантично ответил Джексон и поспешно прибавил: — Говорит, что уснул, пока смотрел футбол, сэр.

— Гм, — произнес Фэрроу и снова обратил свое внимание на молодую женщину.

Ее тело было вспорото от живота до ключиц, как это было и с другими. О том, что когда-то это был живой человек, говорили лишь раскинутые руки и ноги и перепачканные кровью светлые волосы. У нее были длинные ногти, выкрашенные красным лаком, цвета ее крови. На левом запястье были тонкий браслет золотистого цвета и часики.

— Полагаю, и здесь как в случае с другими? Явного мотива нет? Ни признаков ограбления, ни сексуального насилия?

— Да, сэр. Тому, кто это сделал, просто нравится убивать людей. Вернее, ему нравится убивать молодых женщин.

— Именно так, — сказал Фэрроу.

Он нахмурился. Он понял, что никак не может сосредоточиться. Что бы он сейчас ни дал за чашку крепкого черного кофе, чтобы заставить свои старые мозги работать. А еще лучше — вздремнуть бы еще часок.

— С вами все в порядке, сэр? — спросил Джексон, не утруждая себя тем, чтобы понизить голос.

Фэрроу почувствовал, как все посмотрели на него. Его недовольство тотчас уступило место раздражению.

— Все отлично, спасибо, Кристофер. Просто я задумался. И вам бы не мешало иногда подумать.

— Простите, сэр, — тупо отозвался Джексон.

Фэрроу бросил на Джексона взгляд, призванный восстановить свой пошатнувшийся было авторитет, после чего повернулся к мужчине в белом халате и тугих резиновых перчатках, который суетился около тела, словно стервятник-альбинос.

— И каков же на этот раз ваш вердикт, доктор Куин? — спросил он.

Мужчина посмотрел на него с несчастным видом.

— Все очень загадочно, инспектор, очень загадочно. Разумеется, такой же modus operandi,[1] как и в других случаях, а это значит, что она могла умереть от любой из этих ран. Судя по всему — в точности как и в других случаях, — убийца напал на нее неожиданно, она потеряла сознание, и он, вероятно, убил ее прежде, чем она смогла оказать сопротивление. Кто бы этот человек ни был, он обладает огромной силой. Хотелось бы мне знать, каким типом оружия он пользуется, или же у него их несколько.

— Какие-то новые соображения у вас есть? — спросил Фэрроу.

На лице патолога появилось выражение недовольства.

— Да нет. Как и в других случаях, раны рваные, так что это не лезвие, если только оно не очень зазубренное или очень неровное. Если уж вы настаиваете… я бы сказал, что он пользуется чем-то вроде… вроде кочерги, но этот предмет гораздо крепче, намного меньше и куда опаснее. Может, стоит порасспросить в округе, не заказывал ли кто в последнее время какую-нибудь… железную лапу или какой-нибудь необычный инструмент. Понимаю, это дело потребует времени, но… — Он пожал плечами.

— Да-да, думаю, этим уже занимаются. Кристофер?

— Результатов пока нет, сэр, — спокойно ответил Джексон.

— И убийца ничего не оставил? Ни волос, ни следов, ни пуговиц с обрывками ниток?

Патолог улыбнулся ничего не выражающей улыбкой.

— Вообще ничего, что опять же необычно, хотя, как я уже сказал, женщина умерла раньше, чем смогла оказать сопротивление.

— Хорошо, — вздохнул Фэрроу. — Позовите меня, когда будете готовы произвести вскрытие. Надо бы накинуть на нее что-нибудь.

Он достал из кармана грязный носовой платок и вытер со лба капельки пота. Потом тихо сказал:

— Оставим доктора, сержант, пусть занимается своим делом.

Выйдя из палатки, Фэрроу вдохнул ледяного воздуха. По двору рыскали полицейские в форме, тщательно обследуя все уголки в поисках улик. Казалось, они помогают своему коллеге искать выпавшие контактные линзы. При этой мысли он невольно хихикнул. Джексон с любопытством посмотрел на него, после чего чересчур усердно откашлялся. Фэрроу меж тем собрался с мыслями.

Итак, что-то надо предпринимать. Но что?

— С кем мы уже поговорили, Кристофер?

— Простите, сэр? — отозвался Джексон, при этом в голосе его все явственнее звучали непонимание и недовольство.

— С кем мы поговорили? Подробно, я имею в виду. С хозяином, с ее приятелем? И кто обнаружил тело?

Фэрроу стиснул губы, чувствуя, что может взорваться. Лицо Джексона оставалось непроницаемым.

— Некая миссис Эстер Норвуд, жена владельца фирмы, нашла тело, сэр, в шесть пятнадцать утра. Говорит, что пришла рано, чтобы разобрать заказы.

— А где она сейчас?

— Сидит в патрульной машине с констеблем Бутлином, сэр, и пьет чай.

— Очень мило.

Джексон перевел свой суровый взгляд на начальника.

— Она очень расстроилась, сэр. Как можете себе представить.

— Да-да, конечно, должно быть, так и есть, — сказал Фэрроу, понемногу успокаиваясь.

— Что же до ее приятеля, сэр, то с ним сейчас констебль Плэтт и женщина-полицейский Манро. Парень тоже очень расстроен. Хозяина «Вороньего гнезда», мистера Дэвида Смайдерса, опросили пока коротко, сэр.

— Он тоже расстроен?

Выражение лица Джексона указывало на то, что попытки Фэрроу шутить кажутся ему утомительными.

— Не знаю, сэр.

— Ладно, — сказал Фэрроу, пытаясь придать своему голосу деловой тон, а лицу — деловое выражение. — Пойду-ка я лучше поговорю с нашим мистером Смайдерсом, а потом — с кем-нибудь из его работников, разузнаю, не слышал ли кто-нибудь из них прошлым вечером что-нибудь необычное в пабе или, может, видел. А вы, сержант, сделайте вот что. Получите показания приятеля и миссис… ну, той женщины, которая обнаружила тело.