Ne estas vivo sen morto - Александр Ростовский
И вот я здесь. Смотрю на себя самого сверху вниз. На лице столько ссадин и ушибов, что я с трудом узнаю в нём того человека, которого каждый день видел в зеркале. В общем то, я и тогда был уродом, а сейчас и вовсе похож на изувеченного мертвеца, хотя на деле то меня и не так сильно приложило. «Может, теперь всё закончится», – пронеслось у меня в голове. Неплохо бы. Хоть я и не знал, что меня ждёт дальше.
– Твои мысли заставляют меня скорбеть…
Я обернулся посмотреть, кто говорит. Я не заметил, как этот человек вошел в палату.
– … но я не ощущаю скорби в тебе.
К кому он обращается? До этого люди не видели меня, не могли видеть.
– Твоя печаль ушла. Вместе с жизнью. Остались только, хм… недоумение, замешательство. Но я по-прежнему не ощущаю твоего покоя. Он столь поверхностный, под ним ощущается гнев и недовольство.
Человек смотрел прямо на меня. Не на того покалеченного, еле живого меня, что лежал на больничной койке, а на того меня, что стоял и смотрел на него. Он был высок. Одет в белое, но не врач. На нём был белый пиджак, белые брюки. И его глаза… Они словно излучали белый свет, как лампы под потолком. Но этот свет был такой теплый и убаюкивающий. Я никогда не видел таких глаз среди людей.
– Я не человек. – Ответил он. В его голосе звучал столь необъяснимый ласковый тон, будто голос любящего отца, читающего сказку своему ребёнку перед сном.
Он сделал несколько шагов навстречу ко мне. Но я не услышал звука удара его подошв о белый кафель на полу.
– Но кто вы тогда? – Спросил я. Это было странно – слышать свой голос, но не чувствовать вибрации собственных голосовых связок. Будто бы этот звук выходит прямо из головы по воле моей мысли.
– Ты никогда не видел меня. Но всю твою жизнь я провёл рядом с тобой. Ближе, чем кто либо. – На его лице появилась лёгкая улыбка. – Я Ангел, мальчик мой. Твой Ангел-хранитель.
На следующие несколько мгновений вокруг воцарилась тишина. Он сказал всё что хотел. Он знал, что именно я хотел спросить. Но ждал, пока вопрос не выйдет из моих уст:
– Если ты мой Ангел-хранитель, то почему я здесь?
Улыбка с его лица пропала. Он подошёл, встал рядом со мной и опустил свой взгляд на израненное тело, что некогда принадлежало мне.
– Каждому отписан свой срок. Рано или поздно наступает момент, когда подобные мне должны сложить свои обязанности. – Теперь он перевёл взгляд на меня, стоящего рядом. – Остаётся лишь одно, последнее дело – сопроводить своего подопечного на другую сторону.
– Значит… – я вернулся обратно к окну, где обнаружил себя, после столкновения, – … это конец, да?
Он не ответил. Лишь улыбнулся. Посмотрел на меня своим чистым взглядом, но по нему нельзя было определить, скрывает ли он что-либо.
– На другую сторону. – Повторил я его слова.
Тут гнев, что теплился внутри меня с самого начала, что скрывался за занавесом покоя, дал о себе знать. Ощущение давящей несправедливости заставило выплеснуть меня всё, что я столь усиленно скрывал от мира в последние годы.
– Если это конец, то почему я здесь один? Почему в этой грёбанной палате лежит лишь моё умирающее тело?! – Я почувствовал, как мой дрожащий голос срывается на крик. – Неужели всем, кто был так дорог мне, действительно наплевать?!
Ангел помолчал, подождал, пока я успокоюсь. Хотя успокоиться я не мог. Ярость распирала меня, но какой бы смысл выливать её в словах?
– К сожалению, я не могу ответить тебе на эти вопросы. – Ответил он, выдержав короткую паузу. – Но, возможно, ты найдёшь ответы, заглянув в себя.
– Да, я знаю. – Теперь мой голос звучал спокойно и ровно. – Сколько раз я туда заглядывал… Они ни в чём не виноваты. Это лишь моя вина. Я сам отвернул от себя всех, пытаясь изменить собственную жизнь к лучшему. Долбанный эгоизм. Хотя сам то всегда считал, что живу для других.
– Не надо винить себя. Ведь ты хотел сделать как лучше. Не только для себя, но и для тех, кто тебе небезразличен.
– Какая разница, чего я хотел. Имеют значения лишь результаты, к которым я пришел, и они совсем неутешительны.
Замолчав, я отвернулся к окну. Того, что снаружи, я не увидел. Я не увидел даже своего отражения в стекле. Я смотрел в бесконечную тьму. Вот оно – моё будущее. Всю жизнь я смотрел в эту тьму. Пытался разглядеть там что-то, хотя бы единый луч света. Но как показали последние события, всё было напрасно. Теперь стою здесь и изливаю душу перед тем, в кого никогда не верил. При жизни я боялся открыться другим. Может хотя бы после смерти не поздно?
– И всё равно, я надеялся. До конца надеялся, что я нужен кому-то из них. Что не все мои хорошие поступки забыты. Они ведь были хорошими, правда?
– Уже достаточно того, что хорошими были побуждения к ним.
– Да, ты же видел. Ты был рядом всю мою жизнь и видел всё. Согласен ли ты, что она была несправедлива?
– Ты ждёшь ответов от меня на слишком многое. Ответов, которые искал все эти годы. Но ты ошибаешься, я не тот, кто видит всё и всё знает.
– Ты прав. Извини. Твоя задача лишь оберегать меня от бед, до назначенного часа. Так же я ошибался, думая, что другие люди могут дать мне ответы. Но откуда им было знать? Они ведь такие же, как я.
Воцарилось молчание. Я погрузился в свои мысли и воспоминания. Он смиренно ждал. Казалось, прошла пара десятков минут. А может, прошли ни одни сутки. Вне телесной сущности время воспринимается иначе, всё воспринимается иначе. Я не слышал, просто не обращал внимания, как несколько раз в палате хлопнула дверь. Несколько раз заходила медсестра, проверяла оборудование, уносила и приносила капельницы. Пару раз заглядывал доктор, сверял показатели на мониторах, что-то записывал в медицинскую карту. Вряд ли кроме них был кто-то ещё. А я вновь смотрел в непроглядную тьму за окном.
– Время близится. – Услышал я голос. – Хватит тратить последние часы, жалея себя. Этим ты ничего не изменишь. Но у тебя есть ещё шанс сделать нечто доброе перед
